В первую минуту показалось — не узнаю ни одной буквы, а затем словно туман рассеялся перед глазами. Магия, изменившая мое тело, изменила и мое сознание. Я моргнула пару раз и… начала уверенно читать:
— «Было это в год сырого лета, когда бесконечные дожди вызвали потоп, и разбушевавшаяся Вальма вышла из берегов, заливая луга, поля и села…»
— Достаточно, — остановил меня барон. Строго отчитал: — Почему раньше не сказали, что знаете грамоту?
— Вы не спрашивали, — буркнула я, мучительно вспоминая, о чем еще не упомянула. Набиралось довольно много.
— Теперь спрашиваю, — как отзвук моих мыслей. Потом еще хуже: — Вы — Спящая! Надежда и светоч нашего мира. И вы трудитесь у меня по найму за гроши?!
О, опять дошло!
— Ага! — обрадовалась я. — Сами признаетесь в эксплуатации! Как насчет повышения зарплаты?
— Да вам вообще не нужно работать! — взволнованно заявил мне Летгар. — Мы скажем магам, и они возьмут вас…
— На опыты! — упавшим голосом закончила я предложение. И ужасно расстроилась, представив свое печальное будущее. Ну уж нет! Живой не дамся! Я стукнула кулаком по столу. — Барон, вы мне друг?
— Теоретически, — в свою очередь осторожно согласился мужчина.
— Тогда не выдавайте меня этим извращенцам, — попросила я, умоляюще стискивая руки. — А то знаю я их — разденут и будут изучать, прикрывая свои грязные делишки и потирая потные ручонки!
Со слов остальных обитателей дома и по собственному опыту я знала, что барон благороден, честен и справедлив. На то и рассчитывала.
— И все же… — замялся барон. — Мне кажется, что нужно им сказать.
— Я выполнила свое предназначение, вернув магию этому миру, — напомнила я очевидное. Приуныла. — А о моем возвращении назад думать, увы, рано. Видела я этих магов… Пока они вновь научатся колдовать, пройдет целая жизнь… моя.
— Это да, — не стал отрицать Летгар.
За окном стояла обычная в это время какофония — лакей торопил замешкавшихся с подачей повозки конюхов, ржали лошади, лаяли собаки, садовник зычно звал помощника…
А мы сидели и размышляли каждый о своем.
— Очень вас прошу… нет, умоляю!.. не говорите магам, кто я, — апеллируя к очевидному благородству истинного аристократа, выдала я под занавес.
— Ну не могу же я Спящую и дальше использовать для чистки каминов, — задумался барон. — Это неправильно. Несообразно вашему высокому статусу. — Выдал идею: — Но я могу представить вас как свою гостью…
— Ага, — с кривой улыбкой заметила я. — И кто-то из прислуги немедленно проболтается! Меня же видели.
— Проблема, — согласился аристократ, подливая мне крепкий яблочный продукт перегонки из собственной винокурни. Тряхнул головой. — Придумал! Тогда я вас Анните отдам!
Я не успела дать ответ.
— Господин барон! — В кабинет без стука ввалились по уши испачканные в саже магистры. — У нас радость!
Старички раздухарились — лица покраснели, ручки трусятся, в глазах огонь горит… того и гляди кондратий хватит.
В таком возрасте осторожнее с эмоциями надо, сосудики уже не те, сердечки, поди, шалят. А тут такое потрясение. Ну-ну…
— Поздравляю! — Летгар вскочил, отсекая магов от моей персоны. — Если можно, то расскажете мне позднее — я сейчас немного занят!
Авдор заглянул барону через плечо и хихикнул:
— Молодеж-жь! С такой дамой и я был бы занят!
— Это не то, что вы подумали! — оскорбленно выпрямился аристократ. — Я провожу собеседование на место помощницы госпожи Анниты.
— С помощью бренди? — без малейшего стеснения заметил Тригл. Ехидный смешок. — Это такой новый тест на устойчивость к работе?
— Господа! — отвлек всех от обсуждения личных пристрастий барона приплясывающий Дарвий. — Пойдемте еще поищем Спящую! Судя по выбросу, она ушла недалеко, и мы еще успеем ее поймать!
— Да-да! — встрепенулись чародеи. — Нельзя упускать ценный объект исследований. Когда мы отловим ее, то… — И увлеклись обсуждением результатов моего пленения. Звучало все это довольно угрожающе и зловеще.
Магистры вскоре попрощались, об итогах экспедиции пообещали рассказать потом и шустро умелись, на ходу строя предположения, какие тайны мироздания им удастся из меня выковырять. От изложения процесса и перечисления деталей извлечения у меня затряслись поджилки и внутри похолодело.
Барона этот перечень тоже отнюдь не привел в восторг. Он сочувственно на меня посмотрел и принял окончательное решение:
— Значит, так! Вы с завтрашнего дня приступаете к обязанностям кастелянши. Госпожу Анниту я предупрежу.
— Конспирация — наше все! — согласилась я. — Карьерный рост мне обеспечен!
Летгар ухмыльнулся и продолжил:
— В конце лета вы вместе с моей семьей поедете в столицу. Там больше возможностей выяснить, как вам жить дальше.
Я согласно кивнула. Единственной ниточкой к темному прошлому Спящей оставались драгоценности, но определить, где и кем они были изготовлены и кому принадлежали, можно только в столице — а туда мы отправимся только через три месяца.
— Меня сейчас больше интересует — кто же я на самом деле? — задумчиво произнесла я, рассматривая бокал с бренди на свет свечи.
Уже ощутимо стемнело, и к нам уже пару раз ломились, требуя господина барона на ужин. Летгар без меня трапезничать не хотел, а я наотрез отказалась, не желая объяснять свое неумение пользоваться многочисленными столовыми приборами.
С завтрашнего дня вопрос отпадал как таковой — прислуга с господами за одним столом не рассиживается. А сегодня я еще была неизученным объектом.
— Вам нужно пойти в библиотеку! — решил барон. — Я вам потом летописи подберу, а пока сами чего-нибудь почитайте.
— Ладно, — согласилась я. — Пойду.
И пошла… в кровать. По прямой и держась за стенку. Пара лакеев попыталась меня проводить до горизонтального состояния, но они быстро сдулись от моей недюжинной резвости. Говорить я уже не могла, но пиналась знатно!
Как я добралась до своей кровати — не помню. Как отрезало.
Проснулась среди ночи от странного ощущения. Кто-то нежно гладил меня по лицу и шептал:
— Милая, славная, хорошая…
Я поморгала. Перед глазами все троилось. Стены опасно надвигались и, нехорошо извиваясь, водили хоровод.
Вот это допилась!
— Ненаглядная моя, удивительная! — Чуткие пальцы успешно расшнуровали корсет. — Нежная, ласковая…
Я нежная? Я ласковая?! Сделала для себя вывод — глюки!
Под тихое:
— Прелесть моя… — чья-то рука целеустремленно полезла мне под юбки, а вторая осталась ласкать грудь сквозь тонкую рубашку. Было странно и приятно. Со мной обращались как с ценной фарфоровой игрушкой. Ага. Но только из секс-шопа!