Изуверка Кэт заскакала вокруг нас экзальтированным Мефистофелем и повязала нам салфетки. Мне повязала, а мужику затянула и пощупала — настоящий ли. Я все видела!
— Итак! — счастливо воскликнула мучительница, не сводя горящих фанатизмом глаз с резко погрустневшего айра. — Сегодня мы начнем с овсянки!
Риммо скривился, я порадовалась, побуждаемая мстительностью и злопыхательством: это мы уже проходили, и я знала, чего ожидать.
— Но помните! — Кастрация воздела свои руки-зубочистки к потолку. — Локти должны быть прижаты к телу! Над столом порхают только кисти рук!
— Угу, — кивнула я. — И тут перед вами ставят еду! И вы не можете до нее дотянуться!
— Это мелочь! — отрезала Гоблих.
— Я бы так не сказала… — заметила я, наблюдая, как ливрейный слуга накладывает нам в тарелки одну ложку овсянки. — Мы сюда все же поесть пришли.
Айр дернулся в путах, пытаясь достать кончиками пальцев ложку. У гибкого, сильного, рослого оборотня это получилось аж с пятого раза.
Я с неприкрытым удовольствием наблюдала, как он с громадным трудом дотянулся до тарелки и попытался подтащить ее к себе. Ага, умный какой! И тут же получил по руке линейкой.
— Сидеть! — взвизгнула дрессировщица-этикетчица. — Все стоит правильно! Ешьте!
— А вы, мадемуазель? — сделал попытку откосить Стриг.
— А у меня от овсянки несварение желудка, — поделилась я с ним самым сокровенным.
Айр раздул ноздри и кинулся в неравный бой. Кончик ложки в кашу. Ко рту. В кашу. Ко рту. И так тридцать раз! Под неусыпным надзором Кастрации.
Когда несчастный доел свою мизерную порцию, у него был вид замученного покорителя Эвереста. Просто он не знал, что впереди нас ждут яйца!
— Великолепно! — обрадовалась садистка со стажем и одобрительно похлопала взмокшего оборотня по плечу. — У вас прекрасные манеры! А теперь покажите мадемуазель Александре, как следует вкушать яйца всмятку!
Риммо скуксился, словно прошлогодний валенок на солнце, и заскрипел зубами, когда перед ним поставили вареное яйцо на подставке и выложили специальный нож и кофейную ложечку.
— Мадемуазель Александра? — Сьен глазами предложил мне опробовать сие яство первой.
— Извините, — не скрывая удовольствия, вовсю развлекалась я, — у меня на сей продукт жестокая аллергия!
Естественно, если мне накануне скормили целую корзину этой гадости, пока научили правильно есть куриные яйца! В результате добились только одного: я дала себе священную нерушимую клятву — даже под дулом пистолета никогда в жизни вареное яйцо в рот не возьму!
Я полчаса развлекалась, глядя, как здоровенный мужик ковыряет яйцо, стараясь держать себя в рамках приличия и не покусать Кастрацию насмерть. Надо бы его предупредить, что ею он точно не насытится, а вот отравиться может! Запросто.
У нее девяностопроцентное содержание яда в организме. Остальное — кислота. Серная и соляная в равных пропорциях.
Не успела! Изуверка Кэт нависла над беднягой и проорала ему в ухо:
— Вы так эстетично это вкушаете, милорд! Просто хочется поменяться местами…
Я закашлялась, а оборотень подавился. Гоблих тут же пришла к нему на помощь и мужественно заткнула ему органы дыхания крахмальной салфеткой, при этом не забывая читать лекцию:
— Видите, мадемуазель, при подобном конфузе следует скрывать свое лицо от окружающих…
Айр начал синеть. Из-под салфетки показались иголки.
Но Кастрация так вдохновенно вещала, что я не решилась ее перебивать и приготовилась к фильму ужасов. Жаль, не сбылось… Мужчина сжевал кляп и привел училку в замешательство.
Угу. С одной стороны — вопиющее попрание этикета, а с другой — следов нет, а на нет и суда нет!
Мадам выкрутилась. Она притащила другую салфетку и под немигающим взглядом айра «убью-закопаю-съем!» постелила у него на коленях, успев, видимо, мимоходом пощупать, во что же у айров переходят колени. Я своими глазами видела!
— Мадемуазель Александра, — стала настырно придираться дама. — Салфетку не следует запихивать за ворот, а принято класть на колени.
— Мадам, — разжал сведенные челюсти айр. — Прошу извинить за бестактность, но эту салфетку вы повязали благородной мадемуазель сами!
— Правда? — растерялась Гоблих, медленно пунцовея. — Это, должно быть, от смущения… Вы такой представительный мужчина с необыкновенным, изумительным чувством такта! — Она сорвала с меня слюнявчик, предоставив айру обозревать мою грудь, и небрежно запихала кусок ткани мне на колени.
— Теперь мое обучение пройдет гораздо приятнее! — заверил меня оборотень, запуская жадные зенки мне в декольте.
— Сомневаюсь, — так же галантно пропела я. — Сейчас принесут суп! И вот тогда мы поговорим на одном языке!
Спустя пару минут лакей внес громадную супницу и выделил нам по одному половнику дымящейся жидкости в тарелки.
— Мадам бин Гоблих, — я сделала просящую мину, — можно я повторю вчерашний урок, а сьен Стриг это продемонстрирует?
— Ну конечно! — разволновалась мадам. — Я вся внимание! Надеюсь, сьен покажет вам высший класс этикета!
— Нимало не сомневаюсь! — приторно согласилась я. Занудила: — Следует взять ложку в правую руку и помнить, что поглощать жидкость следует с тупого конца ложки!
Оборотень попытался повторить этот подвиг. С привязанными плечами!
С первого раза не получилось. Но кто-то просто не умел сдаваться и предпринял штук десять новых попыток. В конечном счете ему удалось дотянуться ложкой до рта, вывернув кисть руки под немыслимым углом!
— Чавкать, шумно глотать и всасывать суп в себя нельзя! — предупредила я, когда ложка уже почти достигла пункта назначения.
Айр от неожиданности вылил суп на себя.
— Вот это самое сложное — поднести ложку с супом ко рту и не обляпать все вокруг, — скромно вздохнула я.
Айр зарычал.
— И не говорите! — картинно закручинилась моя персона. — Целая проблема выучить, какими вилками что едят.
Риммо начал напрягать мускулы, и платок-удавка затрещал.
Я продолжила:
— Не забудьте, что хлеб нужно отламывать маленькими кусочками, ни в коем случае не вгрызаясь в ломоть!
Стриг зажал в кулаках столовые приборы, которые начали гнуться, словно пластилиновые.
Я проводила грустным взглядом столовое серебро и сообщила:
— Размахивать ножом и вилкой запрещается! — Скосила взгляд. — Но вам это уже не грозит — этим можно только исковырять…
Сьен показал удлинившиеся зубы и опять начал щетиниться иголками.
— Впрочем, вам теперь легче — уже не спутаете десертную вилку с вилкой для рыбы, — не прекращала я обстрел этикетом. — Ковыряние любыми предметами в зубах, кроме зубной щетки, чревато кариесом и…