Подумав о том, что все слова Валида я знаю практически наизусть и что сейчас он обязательно спросит, как мы назовем наших будущих детей, я постаралась помочь ему закончить свои оправдания и убедительно произнесла:
– Этот альбом не имеет для меня никакого значения. Все это было до меня и до наших с тобой отношений.
Валид облегченно вздохнул и нежно поцеловал меня в лоб.
– Пошли домой. Видимо, Ахмед занят. Зачем тебе его ждать? Я вернулся, и мы с тобой друг друга простили.
Представив, что мне снова придется очутиться в квартире, где еще совсем недавно лежал труп Ахмеда, я почувствовала, как меня сильно затошнило.
– А ты разве сегодня не на работе?
– Нет. Я уже освободился.
– Я думала, ты пойдешь работать в ночную смену.
– Да нет, я только завтра утром пойду в магазин.
«Неужели Надя уже улетела?» – с удивлением подумала я, но сразу отмела эту мысль: уж больно короткий отдых у нее бы получился. Скорее всего, Валид попросил Ахмеда узнать, как я себя чувствую, но, не дозвонившись дяде, поехал искать меня сам, перепугавшись, что я заявила об избиении в полицию.
Как же я могла поверить Валиду, когда он при мне звонил Наде и сообщал ей, что женат? А ведь это было обыкновенное шоу: наверняка он попросил какую-нибудь русскую девушку разыграть этот спектакль.
А теперь Валид разрывался между мной и Надей. С одной стороны – шикарная, состоятельная блондинка, которая привезла массу дорогих подарков и на которую мой муж имеет хорошие виды. А с другой стороны – избитая до неузнаваемости, жалкая жена, простившая неверного мужа, которая продемонстрировала не виданную ранее покорность и пожелала продать московскую квартиру для того, чтобы облегчить совместную жизнь.
Валид стоял на распутье. Наконец он решил, как и прежде, вести двойную игру для того, чтобы не упустить ни одного шанса повысить свое благосостояние.
– Пойдем домой, – он взял меня за руку и повел ко входной двери.
– Ты не переживай, если тебе нужно на работу, то ты иди. Я переночую одна, – я делала все возможное, чтобы Валид поехал к Надежде, но, по всей видимости, московская квартира взяла верх и Валид в эту ночь решил остаться со мной.
– Сегодня я твой, малышка, я же сказал, что у меня завтра тяжелый день, а сегодня я хочу побыть с тобой.
Войдя в нашу квартиру, Валид посетовал на странный запах и открыл балконную дверь.
– Что-то душно здесь.
– Ты просто давно не был дома.
– Да уж, не говори, столько работы навалилось! Давно уже такого не было. Послушай, а где наш ковер?
– Его Ахмед забрал, – не моргнув глазом, соврала я.
– Зачем?
– Он передо мной не отчитывался.
– Я все понимаю, но зачем ему понадобился наш ковер, не могу понять.
– После того, как ты меня избил, я лежала на полу и выла от боли. Пришел Ахмед и увидел, что на ковре много кровавых пятен. Он помог мне привести себя в порядок, затем вновь посмотрел на пятна, лихо свернул ковер и куда-то отнес. Может, решил почистить? А может, подумал о том, что ты не должен этого видеть. Кровавые пятна на ковре – это некрасивое зрелище.
– Я у него потом спрошу, где ковер. Послушай, а что ты ела все эти дни?
– Ничего.
– А Ахмед тебя не накормил?
– Нет.
– Я потом ему сделаю выговор. Ты голодная?
– Да я как-то уже привыкла…
– К чему? – вытаращил глаза Валид. – Быть голодной?
– К тому, что мои раны так сильно болят, что есть мне совершенно не хочется.
– Малышка, я приглашаю тебя в ресторан.
– В ресторан?!
– А почему ты так удивилась?
– У меня такой вид. Я распугаю всех в ресторане.
– Ты моя жена. Ты – со мной, и никого не должен волновать твой внешний вид.
– Хорошо. Я согласна.
Я подумала о том, что согласна идти с Валидом куда угодно, только бы не оставаться с ним один на один в мрачной квартире, где еще совсем недавно произошло убийство.
Когда мы с Валидом проходили мимо лавки Хасана, тот выскочил на улицу и заголосил:
– Передай этой сумасшедшей женщине, что я не поеду в ее Сибирь! Скажи ей, Хасану и здесь хорошо! Пусть она сама едет в свою Сибирь и не мешает мне торговать.
– Вот возьми и скажи ей это сам! – ответила я Хасану. – Что-то, как она рядом, так ты в свою лавку прячешься, а как ее нет – так орешь на всю улицу. Боишься ее, что ли?
– Просто она сумасшедшая женщина! Когда у нее самолет? Когда она улетит из нашей Хургады?
– Ты хочешь спросить, когда ты вздохнешь спокойно? Не переживай, скоро.
– Таким женщинам нельзя выезжать в Египет! Как ее выпустил российский врач?! У нее головка вава!
– Да на вас только таких женщин и нужно натравливать, чтобы ты в следующий раз немного подумал, прежде чем языком молоть.
– Валя, что происходит? Почему ты, замужняя женщина, разговариваешь с посторонним мужчиной? – побагровел от злости Валид. – Тебе нельзя с ним говорить. Хасан для тебя чужой.
– Он первый заорал на всю улицу. Я что, должна молчать?
Валид и Хасан что-то стали говорить друг другу на своем арабском языке, и я с трудом дождалась того момента, когда непонятная мне словесная перепалка наконец закончилась и Валид повел меня к ресторану.
– Это плохой человек. У него черное сердце. Больше он никогда с тобой не заговорит.
– На этом спасибо!
– А ты никогда не говори с ним, он для тебя чужой мужчина. И не разговаривай с той сумасшедшей пляжной женщиной, которая хочет увезти Хасана в Сибирь.
Как только мы сели за столик в рыбном ресторане и официант принял у нас заказ, я постаралась прикрыть волосами свое лицо, чтобы не так были заметны изуродовавшие меня следы побоев.