Я повесила трубку, подошла к столу, достала конверт, небрежно сунула пистолет в нижний ящик и стремительно направилась к выходу. Мне было все равно, куда ехать и что делать. В эти минуты я двигалась, как зомби… На улице я остановила первую попавшуюся машину и попросила небритого шофера подвезти меня до любого ночного кабака, который еще не закрылся.
Серая лента шоссе на глазах покрывалась капельками дождя. Холодный утренний ветер гнал вдоль тротуаров обрывки газет и упавшую листву. Мужчина, сидевший за рулем, назойливо гундел что-то простуженным тенорком, но я не слушала его, думала о своем. Да, Галька права, надо уйти из этого мира, громко хлопнув дверью. Устроить, так сказать, прощальный салют…
Неожиданно машина резко затормозила, кресло, на котором я сидела, опрокинулось назад. Сверху навалилось что-то потное и тяжелое… Заросшая волосами рука рванула мою юбку.
— Пусти, дурак, я сама, — безразлично произнесла я.
Суетливо расстегнув штаны, насильник, тяжело задышав, принялся задело. «Раз, два, три… двадцать шесть…» — зачем-то считала я про себя. Наконец закончив, он произнес:
— Выметайся из машины, тварь!
Поправив юбку, я вышла из машины на обочину, даже не потрудившись запомнить номер подвозившего меня «жигуля». Перед глазами стоял Сергей. Наша последняя поездка к морю… Вот мы лежим на раскаленном песке и пьем холодное шампанское… Сергей нежно целует мочку моего уха и пишет на спине ласковые слова. Я пытаюсь угадать, что он написал, и громко смеюсь. Внезапно Сергей берет свой бокал и с размаху выливает шампанское мне на плечи. Я кричу, как ненормальная и бегу по пляжу за Сергеем. Сергей останавливается, раскрывает руки для объятий, и мы падаем на песок…
Рядом со мной затормозило такси. Не задавая лишних вопросов, молодой, интеллигентного вида водитель в очках подвез меня до ближайшего диско-бара, который работал аж до самого обеда.
Охранник принял меня за проститутку и не хотел пускать. Я и в самом деле выглядела ужасно: мятая блузка, порванная юбка, взлохмаченные волосы, размазанная по всему лицу губная помада… «Ну и что, — подумала я, вытаскивая из кармана десять баксов. — Пройдет каких-то три часа, и меня уже не будет… Я приеду к Гальке, достану из письменного стола пистолет и навсегда распрощаюсь с жизнью».
Деньги сделали свое дело, и охранник, широко улыбаясь, распахнул дубовую дверь.
Народу в баре почти не было. Сев за столик в углу, я, не заглядывая в меню, заказала самые дорогие блюда и закуски. Официант, криво усмехнувшись, попросил доказать мою платежеспособность. Достав скомканные баксы, я положила их на поднос. Официант извинился и забегал, как волчок.
Минут через пять к моему столику подошла совсем юная девчушка в обтягивающей аппетитную попку юбчонке.
— Если ты пришла сюда путанить, то лучше исчезни, — лениво процедила она сквозь зубы. — Тут уже штат сформирован. А не послушаешься — жди беды. Тебя мои подруги так отметелят, что мало не покажется.
— Ну и метельте, сделайте одолжение. Я все равно собираюсь себя убить.
Девчушка покрутила пальцем у виска и быстро отошла.
Декоре ко мне подсел какой-то южанин и попытался со мной заговорить. С недоумением посмотрев на него, я встала и, как сомнамбула, направилась к сцене.
Танцующая публика была на взводе. Меня моментально увлекли в общий круговорот. Рядом со мной оказались двое парней.
— Толик, — представился один.
— Агафон, — пробасил другой.
— Христодула Ювенальевна, — съязвила я и хотела уйти.
— Ну зачем же так, девушка! — покачал головой Толик и протянул мне белую таблетку.
— Колеса, — равнодушно подумала я и взяла ее.
Спустя несколько минут я почувствовала себя птицей, парящей над землей. Мне захотелось прыгать, кричать, смеяться и заниматься любовью. Глупо улыбаясь, я повисла на одном из парней, целуя его взасос.
— Подожди, не здесь, — оттолкнул он меня и повел в какую-то подсобку. Вслед за нами направился второй наркоман, а затем в подсобке появился уже знакомый мне южанин. Он расстегнул ремень брюк и прижал мою голову к себе. Я в полном забытьи опустилась на колени и сделала минет…
Очнулась я на заднем сиденье черного джипа. Южанин сидел рядом и смотрел на меня.
Истерично расхохотавшись, я плюнула ему в лицо. Южанин принялся избивать меня, но я все равно смеялась и смеялась. Он отвез меня на какой-то пустырь и вышвырнул, как собаку…
Спустя час меня подобрал сердобольный водитель грузовика и отвез к Гальке. Зайдя в квартиру, я с порога закричала:
— Где мой пистолет?!
— Я его выкинула, — дрожащим голосом произнесла она. — С тобой все в порядке?
— По твоему совету я хлопнула дверью перед смертью. Дай Бог, подруга, чтобы тебе так никогда не хлопать.
Я упала на пол и громко разрыдалась. Галька побежала в кухню за водой, а когда вернулась, я уже спала.
Проснувшись, я с трудом разлепила глаза и тупо огляделась по сторонам. Голова болела так, словно в нее вонзили раскаленную иглу. Рядом со мной сидела Галька и читала газету. Увидев, что я проснулась, она отложила шуршащий лист и улыбнулась:
— Ну что, как самочувствие?
— Поганое. Сколько я проспала?
— Ровно пятнадцать часов.
— Вот это да, — присвистнула я.
Галька подозрительно посмотрела на меня и строгим голосом спросила:
— Света, ты больше не хочешь себя убить?
— Нет, — серьезно ответила я. — Я не хочу умирать. Знаешь, Галька, вчера, пытаясь убить одну боль другой, я поняла одну очень важную вещь. Нет таких обстоятельств, ради которых стоило бы уходить из жизни. Хорошенькую секс-терапию ты мне посоветовала, подруга! Вспоминать тошно.
— А ты и не вспоминай. Просто вычеркни из памяти. Словно ничего и не было. Есть вещи, про которые вообще никогда не надо вспоминать. У меня, Светик, не было выхода. Я же чувствовала, в каком состоянии ты находилась. Если бы я не посоветовала тебе отправиться в кабак, то ты бы точно прострелила себе голову.
Я потерла виски и посмотрела на себя в зеркало.
— Галька, я вчера извалялась в таком дерьме…