Лори кивнула, сказав:
– Глупый был вопрос. Не знаю, зачем я его задала.
Выйдя из покойницкой, она спустилась вниз и вышла из морга через грузовой въезд на Тридцатую улицу. Ей казалось, что в деле Франкони вообще ничего нормального нет.
Она уже добралась до Первой авеню и шагала по ней, но неожиданно еще одна причуда одолела ее. Ей вдруг показалась весьма привлекательной мысль посетить похоронное бюро «Сполетто». Секунду поколебалась, оценивая эту мысль, потом сошла с тротуара и взмахнула рукой, подзывая такси.
– Куда едем, леди? – спросил водитель. На его лицензии на извоз Лори разобрала имя: Майкл Ньюман.
– Где Озон-парк, знаете? – спросила она.
– Само собой, это за Куинсом, – ответил таксист. Он оказался старше, чем ей показалось: Майклу давно перевалило за шестьдесят. Восседал он на подушке из вспененной резины, которая торчала изо всех швов. Спинку водительского сиденья укрывало сооружение из крупных деревянных бусин.
– Долго туда добираться? – поинтересовалась Лори. Если бы поездка заняла несколько часов, она бы не поехала.
Майкл, раздумывая, поджал губы, отчего лицо его обрело вопрошающее выражение. Ответил туманно:
– Не долго. Машин мало. Я, по правде, только что из аэропорта Кеннеди – с ветерком домчали.
– Едем, – решилась Лори.
Как Майкл и обещал, поездка заняла немного времени, особенно после того, как они выбрались на автостраду. Пока ехали, Лори узнала, что такси Майкл водит уже больше тридцати лет. Человек разговорчивый и себе на уме, он к тому же был по-отечески обаятелен.
– Знаете, где в Озон-парк Золотая дорога? – спросила Лори. Она была польщена тем, что ей попался такой опытный таксист. Адрес похоронного бюро «Сполетто» она помнила по справочнику, увиденному в покойницкой. Название улицы запало в память как метафорическое обозначение того бизнеса, каким занималось бюро.
– Золотая дорога, – приговаривал Майкл. – Нет проблем. Продолжение Восемьдесят девятой улицы. Вам жилой дом нужен или что еще?
– Я ищу похоронное бюро «Сполетто», – сказала Лори.
– Домчу в один момент.
Лори, довольная, откинулась на спинку сиденья, вполуха слушая нескончаемую болтовню Майкла. На какое-то время показалось, что удача улыбнулась ей. Побывать в похоронном бюро «Сполетто» она решила еще и потому, что Джек наверняка ошибался. Контора все же имела связь с гангстерами, и, хотя Лу утверждал, что речь идет о другом семействе, тот факт, что связь все же имелась, вызывал у Лори подозрение.
Верный слову, Майкл поразительно быстро домчал до трехэтажного обшитого доской и выкрашенного в белый цвет здания, втиснутого между несколькими доходными домами из кирпича. Греческие колонны поддерживали крышу широкого белого навеса над главным входом. Застекленная, освещенная изнутри витрина, установленная на крошечной лужайке, гласила: «Похоронное бюро „Сполетто“, семейный бизнес, два поколения заботы».
В заведении работа шла полным ходом. Все окна сияли светом. Перед входом стояла кучка курильщиков. В окнах первого этажа были видны группы людей.
Майкл собирался выключить счетчик, как вдруг Лори попросила:
– А может, подождете меня? Я, честное слово, всего на несколько минут, а такси тут, кажется, поймать будет трудно.
– Само собой, леди, – согласился таксист. – Нет проблем.
– Можно, я портфель оставлю? В нем нет ничего ценного.
– Все равно будет целехонек.
Лори вышла из машины и пошла к конторе, чувствуя, как душа уходит в пятки. Она помнила – будто это было вчера – дело, которое доктор Дик Катценберг доложил на дневной планерке в тот давний, пять лет назад, вторник. Мужчину двадцати с лишним лет фактически заживо забальзамировали в похоронном бюро «Сполетто» за его участие в попытке плеснуть аккумуляторной жидкостью в лицо Паули Керино.
Лори содрогнулась, но заставила себя подняться по ступеням у входа. Ей, видно, так и не удастся полностью отделаться от всего, что связано с делом Керино.
Курильщики не обратили на нее внимания. Сквозь закрытую парадную дверь доносилась приятная органная музыка. Лори потянула дверь на себя. Та оказалась не заперта, и она вошла.
Звуков внутри, не считая музыки, слышалось мало. Полы были плотно устланы коврами. Группки людей стояли по кругу у входа в зал, чуть слышно перебрасываясь редкими фразами.
Слева от Лори находился зал, где были выставлены тонкой работы гробы и урны. Справа – зал прощания, там на раскладных стульях сидели люди. В дальнем углу зала стоял утопавший в цветах гроб.
– Чем могу служить? – спросил кто-то мягким голосом.
Лори и не заметила, как подошел тощий мужчина примерно одних с ней лет. Черты его аскетического лица таили печаль. Одет он был во все черное, не считая белой сорочки. Явно кто-то из служащих заведения. Лори он показался живым воплощением пуританского проповедника.
– Вы пришли сюда почтить память Джонатана Дибартоло? – спросил тощий.
– Нет, – ответила Лори, – Фрэнка Глисона.
– Прошу прощения? – переспросил тощий.
Лори повторила имя и фамилию. Возникла пауза.
– А вас зовут?.. – выговорил наконец тощий.
– Доктор Лори Монтгомери.
– Прошу прощения, я на одну минуту, – произнес тощий и ушел, не переставая отвешивать поклоны.
Лори оглядела пришедших проститься с покойным. Эту сторону смерти ей довелось пережить всего однажды. Ей было пятнадцать лет, когда от передозировки умер ее девятнадцатилетний брат. Несчастье болезненно сказалось на девочке, но особенно на нее подействовало то, что именно она нашла брата мертвым.
– Доктор Монтгомери, – напевно зазвучал мягкий, елейный голос, – меня зовут Энтони Сполетто. Насколько я понимаю, вы пришли почтить память мистера Фрэнка Глисона.
– Верно, – подтвердила Лори. И повернулась лицом к человеку, также одетому в черный костюм. Он был тучен и на вид так же елеен, как и его голос. Лоб его лоснился в ярком свете ламп.
– Боюсь, что этого вам сделать не удастся, – едва не пропел мистер Сполетто.
– Я звонила днем, и мне сказали, что прощание сегодня, – сказала Лори.
– Да, разумеется, – держал ноту мистер Сполетто. – Только оно состоялось днем. По просьбе семьи усопшего прощание проходило с четырех до шести часов – и на том закончилось.
– Понятно. – Даже эта короткая реплика далась Лори с трудом. Решившись нанести визит в похоронное бюро, она ничего особого не замышляла и надеялась, что прощание с телом даст ей возможность для маневра. И вот – тела нет, а она не знает, что делать дальше. – Возможно, я смогу хотя бы расписаться в книге соболезнований, – сказала она.