– Что-нибудь совру. Скажу, пацаны обкуренные были, что-то не поделили с кладбищенскими смотрителями, вот друг друга и перестреляли, а я мирно спал в машине, проснулся от выстрелов, а когда вышел из машины, все было кончено. Тут такое часто бывает, так что не берите в голову. Мне, самое главное, оружие бы сохранить, а то не быть мне живым. – Олег посмотрел на Роберта. – Ты поможешь погрузить все это оружие в джип, а то я один до утра тут проваландаюсь. Не в наших это интересах, побыстрее сваливать надо, пока еще кто-нибудь не пожаловал.
– А что, может еще кто-нибудь появиться? – ошарашенно спросил Роберт.
– Конечно. Ночью тут самый настоящий проходной двор. Каждый решает свою проблему: единственное место, где нет ментов.
Роберт не заставил себя долго ждать и принялся вместе с Олегом грузить оставшееся оружие в джип. Мы со Светланой тупо наблюдали за их действиями. Светка посматривала на кладбищенские ворота и постоянно вздрагивала. Я была напугана не меньше и не переставала прислушиваться к различным звукам, раздававшимся на ночном кладбище. Светке что-то померещилось, и она чуть было не свалилась с капота, на котором мы обе пристроились. Я испуганно посмотрела на нее и прошептала:
– Это ветер, это всего лишь навсего ветер.
– А почему он так громко воет?
– Не знаю. Наверное, потому, что на кладбище…
Наконец мужчины управились. Олег открыл ворота и весело подмигнул мне:
– Ну что, Женька, пока. Будь здорова. Старайся больше не попадать в такие переплеты.
– Ты тоже. После всего, что случилось, у тебя будут проблемы?
– Не думаю. Уеду в Хабаровск, как собирался. Кстати, тот коньяк, который ты мне купила, был очень вкусный.
– Ты же собирался выпить его в поезде.
– Не срослось. В поезд я куплю еще один.
– Ну ладно, привет родителям. Не ввязывайся больше в плохие компании и общайся со сверстниками.
– Само собой.
Джип на большой скорости покинул кладбище.
– Откуда ты его знаешь? – спросил Роберт, садясь за руль.
Я промолчала, но Роберт не выдержал и повторил свой вопрос.
– Я познакомилась с ним на железнодорожном вокзале. Он ехал в Хабаровск.
– Что-то он до него не доехал…
– Наверное, изменились планы или возникли какие-нибудь непредвиденные обстоятельства.
– Я смотрю, у тебя здесь масса разношерстных знакомых, – не унимался Роберт. – И когда ты успела ими обзавестись, если вообще не выходила из дома. Не нравится мне все это.
– Что именно?
– То, что мы отпустили свидетеля. Нужно было его грохнуть, тогда бы вообще никаких проблем не было. Ты ведь этого мальчика сама толком не знаешь. Сейчас он приедет к своим старшим криминальным товарищам, выложит им все как на духу, и нам крышка. Нас перестреляют, как щенков. Это я виноват, поддался на твои вопли типа: «Не стреляй». Надо было его замочить.
– У него у самого рыльце в пушку. Он уедет в Хабаровск, он же сказал.
– Ага, три Хабаровска сразу. Сколько раз я убеждался в том, что женщин слушать нельзя! Послушай женщину и поступи по-своему. Жди теперь новой беды.
– А кто докажет, что мы были на кладбище? Мы там не были, ни в какой перестрелке не участвовали!
– Этот малец и докажет. Теперь не знаешь, то ли ночью спокойно спать, то ли сидеть с пистолетом у входа.
– Спи спокойно. А еще лучше, чтобы обезопасить себя и свою будущую жену, уезжай. Езжай к себе, справляй свадьбу, живите тихо, спокойно, рожайте детей и ни за что не переживайте.
– Ты думаешь, я смогу оставить тебя одну?! Да я себе места не смогу найти!
– Роберт, я всю жизнь одна, уже привыкла.
– Теперь у тебя есть я.
– Надо же! Только что-то уж слишком поздно ты объявился, братец!
– Ты слишком много на себя берешь! Эти сомнительные знакомства, дурно влияющие связи! Как только тебя увидел, сразу понял, что с тобой творится что-то не то.
– Какие громкие слова, – истерично засмеялась я и стиснула руки так, что почувствовала боль в суставах. – А что, собственно, тебя не устраивает?! Все это благодаря твоему драгоценному папочке! Ты даже не можешь себе представить, что я почувствовала, когда увидела в отцовском кабинете труп! Замочил кого-то и спрятал в шкафу! Что я должна была, по-твоему, делать? Сидеть и любоваться трупом?! Мне пришлось найти человека, который согласился помочь. Ты попытался похоронить его на кладбище, а мы, заплатив лодочнику, пытались утопить в реке.
Светка слушала наши пререкания, тяжело дышала, глаза ее были полны ужаса. Несколько раз она пыталась принять участие в разговоре, но вскоре прекратила свои попытки.
Дома мы закрыли входную дверь на замки, проверили все окна. Роберт ушел в ванную, Светлана потянулась к бутылке виски и достала два бокала, но я сослалась на головную боль и отправилась к себе. От пережитого стучало в висках, пересохло во рту. Перед глазами возник Олег. Наша встреча была довольно странной, подозрительной, но у меня совершенно не было сил здраво размышлять, и я решила разобраться со всем этим завтра. У меня будет достаточно времени обо всем подумать. Взглянув на молчащий телефон, я грустно вздохнула, в который раз подумала о Викторе и пошла спать.
Включив в спальне ночник, я вскрикнула: на моей кровати лежал Виктор. Остолбенев, я не придумала ничего более умного, как чуть слышно спросить:
– Виктор?
– Виктор, – улыбнулся мужчина и посмотрел на ночник. – Послушай, Женька, а с каких пор ты стала включать свет? Где твой подсвечник?
– Теперь я ненавижу темноту, – растерянно сказала я.
Он лежал на кровати в ярко-голубых плавках, которые подчеркивали его мужские достоинства. Одежда была аккуратно сложена на стуле. Он немного осунулся, выглядел усталым, а его переносица распухла и залилась желто-синюшным отеком.
– Что у тебя с переносицей? – как-то по-матерински спросила я.
– Поломали немного, но ничего, до свадьбы заживет. Скажи, я сильно страшный?
– Если не обращать внимания на распухшую переносицу, то очень даже ничего. Послушай, а ты чего развалился на моей кровати?