Племянника Заркафа звали Лукман, он исчез двенадцать дней назад. Да, именно столько времени прошло с тех пор, как капитан был вызван в шахту для проведения следственных действий по делу о зверском убийстве. Кау поздоровался с Заркафом, крепко сжав ему руку. Агати подумал, что капитан таким образом дает ему понять, кто здесь хозяин положения. Казалось, его собеседник с этим согласен.
— Прошу вас, присаживайтесь, господин…
— Зовите меня Заркаф…
— Заркаф. Это фотография вашего племянника? — Кау кивнул на снимок.
Агати он знаком пригласил присесть. Бригадир не ожидал, что ему предложат остаться, видимо, начальник решил, что его присутствие поможет вытянуть из Заркафа более подробную информацию.
— О да, это Лукман. Ему двадцать семь лет, он на двенадцать лет младше меня, сын моей старшей сестры.
— Итак, в своем заявлении вы указали, что ваш племянник исчез более десяти дней назад.
— Прошло уже двенадцать дней.
— Почему же вы только сейчас заявляете об его исчезновении?
Заркаф изобразил на лице подобие раскаяния, а затем продолжил уже без колебаний:
— Он пропадал довольно часто, это не первый раз, но всегда возвращался домой и на работу.
— А где он работает?
— Он помогает мне в мясной лавке, у меня своя лавка недалеко от станции. И живет он у меня, в небольшой комнате над магазином. Я сдал ему эту комнату три года назад, когда он приехал из Мавритании.
— Это ваша родина?
— Да, наша семья родом из Нуакшота, столицы Мавритании.
Порывшись в памяти, Агати пришел к выводу, что, пожалуй, Заркаф — первый араб из Мавритании среди уроженцев арабского квартала, с какими ему до этого приходилось иметь дело: иммигрантов, нелегалов и законопослушных граждан. Не имея под рукой географической карты, он с трудом представлял себе, где находится эта страна: кажется, ниже, чем восточная Сахара, но выше, чем Сенегал или Мали. Там, где заканчивается Магриб и начинается Черная Африка.
— Ваш племянник имеет вид на жительство? — спросил Кау, словно прочитав мысли бригадира.
— Да, у него было все в порядке с визой, я дал ему кров и работу. Уже через пару месяцев он получил разрешение на проживание в Италии.
— Но вы сказали, иногда он исчезал?
— Да, такое случалось.
— Почему?
— Видите ли… Мой племянник… Мне трудно говорить об этом… он наркоман. В Мавритании этого не было, он начал употреблять наркотики уже здесь, в Италии.
Заркаф бросил на Кау извиняющийся взгляд. Капитан перевел глаза на Агати, и бригадир утвердительно кивнул. Как внешнее сходство, так и упоминание о наркотической зависимости не оставляли сомнений — теперь следствие сдвинется с мертвой точки: они знают имя убитого.
— Он исчезал, чтобы найти себе наркотики? — спросил Кау.
— Да, но всегда возвращался, — подчеркнул Заркаф.
— И сколько раз он убегал?
— Он не убегал, его ведь никто не удерживал насильно. Так, исчезал на несколько дней, не появлялся ни в лавке, ни дома. Иногда, возвращаясь, он едва держался на ногах и примерно в течение месяца приходил в себя.
— Сколько раз он пропадал?
— Три раза. Сейчас четвертый.
— И до сих пор вы ни разу не заявляли об его исчезновении? — Кау снова посмотрел на Агати.
— Нет, я боялся, что… Он же всегда приходил обратно.
— Через какой промежуток времени?
— Дня через четыре-пять. Последний раз он отсутствовал около недели.
— Что же случилось сегодня? Почему вы хотите, чтобы мы его нашли? Мы ведь не агентство по розыску пропавших людей.
— Я обратился к карабинерам в нашем квартале. Они обзвонили несколько инстанций, а потом сказали, что я должен явиться сюда.
Сидящий за его спиной Агати еще раз утвердительно кивнул.
— Все верно. — Кау сделал паузу. — Видите ли, у них были для этого причины. Мы просили все подразделения уведомлять нас в случае, если кто-либо заявит об исчезновении молодого мужчины арабского происхождения.
— Что-нибудь случилось? — Заркаф заметно напрягся.
— Где вы были на этой неделе?
— В разъездах. Я планирую открыть сеть мясных лавок в регионе и занимаюсь поисками компаньонов.
— Когда вы уехали из города?
— Одиннадцать дней назад. И за это время побывал в одиннадцати городах, в день по городу.
— По вечерам вы возвращались домой?
— Нет, останавливался в отелях.
— Хорошо, но, как вы сказали, ваш племянник ко дню вашего отъезда уже исчез. Неужели вы не встревожились и спокойно отправились в деловую поездку? А вот сейчас вернулись и забеспокоились?
— Когда я уезжал, он отсутствовал всего один день. Наоборот, я уехал, чтобы помочь ему вернуться. Дело в том, что, находясь под воздействием наркотиков, племянник боится меня, вот я и подумал: он быстрее вернется, если меня не будет дома.
— Но он не вернулся.
— Потому я и волнуюсь. Прошло уже слишком много времени, мне страшно за него. Он общается с подозрительными людьми.
— И что это за люди?
— Наркоманы, поставщики наркотиков.
— Вы кого-нибудь из них знаете и сможете опознать?
— Нет, я никого из них не знаю.
Ответ Заркафа прозвучал слишком уж определенно. Агати показалось, что он притворяется. Кау решил немного надавить на него:
— Вы только что сказали, что ваш племянник общается с наркоманами и торговцами наркотиков, и при этом утверждаете, что никого из них не знаете?
— Я видел их физиономии, но на них же не написано ни имен, ни адресов. Со мной они не разговаривали.
— Опасные типы?
— Когда у Лукмана заканчивался героин, он возвращался в ужасном состоянии. Правда, приносил с собой ампулы и таблетки: метадон, растворы витаминов. По образованию племянник — химик, он получил диплом в Марокко, в Рабате, и знает, какие лекарства нужны, чтобы выйти из-под действия наркотиков. Как-то раз, когда они потребовались, я попытался купить их в аптеке, но без рецепта врача такие средства не отпускаются. Так что у него есть связи в кругу наркоманов.
— Может быть, кто-то из медиков дал себя уговорить?
— Да нет же. Я хорошо знаю его врача, и он ничего не отпустил бы ему, не поговорив предварительно со мной.
— Вы так уверены в этом?
Казалось, капитан Кау удивлен тем, что Заркаф достойно отвечает на все его вопросы; он сменил тактику.
— Должен вам сообщить, — сказал следователь, глядя мужчине прямо в глаза, — что, по-видимому, ваш племянник стал жертвой трагического инцидента.