– Но ведь у нас в Великобритании живут, должно быть, сотни кувейтцев, которые могли бы безопасно снова проникнуть в свою страну, – предложил Мартин.
Лэнг неторопливо всосал воздух, пытаясь освободиться от застрявшего в зубах кусочка рыбы.
– Признаться, – пробормотал он, – мы бы предпочли, чтобы это был кто-то из наших.
– Британец? Который мог бы сойти за араба даже в арабской стране?
– Вот именно. Впрочем, сомнительно, чтобы нам удалось найти подходящую кандидатуру.
Должно быть, во всем было виновато вино или портвейн. Терри Мартин не привык к ленчам с мерсо и портвейном.
– Я знаю такого человека. Это мой брат Майк. Он майор в войсках специального назначения. Его не отличишь от араба.
Если бы Мартин мог перевести время на несколько секунд назад, он бы обязательно прикусил язык. Но слово не воробей, вылетит – не поймаешь, и теперь было уже поздно.
Лэнг умел не демонстрировать радостное возбуждение. Он отбросил зубочистку вместе с изрядно надоевшим кусочком рыбы.
– Не отличишь? – пробормотал он. – Даже сейчас?
Стив Лэнг вернулся в Сенчери-хаус на такси. Сверх всяких ожиданий настроение у него было приподнятое. Он пригласил этого ученого-арабиста на ленч, намереваясь завербовать его для выполнения другого дела, – об этом еще нужно будет подумать – и заговорил о Кувейте только в силу своей обычной практики ведения переговоров.
Годы работы научили его начинать переговоры со специалистом с такого вопроса, на который тот наверняка не сможет ответить, или с такой просьбы, которую тот заведомо не сможет выполнить. После этого можно было переходить к сути дела, ради которого и затевались переговоры. Теоретики говорили, что в таком случае специалист, ошарашенный первой просьбой, охотнее согласится на выполнение второй – хотя бы из чувства собственного достоинства.
Неожиданное сообщение доктора Мартина могло решить проблему, которая днем раньше обсуждалась на совещании руководства Сенчери-хауса. Вчера все пришли к единодушному выводу о том, что это безнадежная затея. Но если молодой доктор Мартин окажется прав… Брат, который говорит по-арабски лучше его… И к тому же уже служит в полку специального назначения, а следовательно, знает о тайных операциях не понаслышке… Интересно, чрезвычайно интересно.
В Сенчери-хаусе Лэнг сразу направился к своему непосредственному начальнику, руководителю инспекции Среднего Востока. После примерно часового совещания они вдвоем поднялись к одному из двух заместителей шефа Интеллидженс сервис.
Британская секретная разведывательная служба, или Интеллидженс сервис, которую чаще – и неправильно – называют МI6, даже в наши дни так называемой «открытой» политики правительства остается теневой организацией, тщательно охраняющей свои тайны. Лишь несколько лет назад правительство Великобритании официально признало, что такая организация действительно существует, и только в 1991 году оно назвало имя босса Интеллидженс сервис. Большинство сотрудников Сенчери-хауса сочло этот шаг неразумным и недальновидным, поскольку с того дня этот несчастный будет вынужден появляться только в сопровождении телохранителей, которых придется содержать за счет налогоплательщиков. Таковы издержки политической корректности.
Штат Интеллидженс сервис не указан ни в одном из справочников, а сотрудники этой организации числятся служащими различных министерств, главным образом Министерства иностранных дел, под чьим крылом и существует весь Сенчери-хаус. Сведения о бюджете Интеллидженс сервис не обнародуются никогда, а реальные расходы скрыты в отчетах десятка разных министерств.
Даже расположение ее штаб-квартиры долгие годы считалось государственной тайной, пока не выяснилось, что любой лондонский таксист, если его попросить подвезти к Сенчери-хаусу, обычно отвечает: «А, папаша, вам нужен шпионский дом?» Тогда пришлось признать, что то, о чем знает любой водитель, могло дойти и до ушей КГБ.
Хотя Интеллидженс сервис далеко не так знаменита, малочисленна и финансируется не столь щедро, как ЦРУ, она завоевала солидную репутацию как среди друзей, так и в стане врагов благодаря высокому качеству своей «продукции» (собранной секретной информации). Среди спецслужб ведущих держав лишь израильский Моссад еще меньше по численности и еще более окутан пеленой секретности.
Руководителя Интеллидженс сервис совершенно официально называют шефом и никогда – несмотря на бесконечные искажения в прессе – генеральным директором. Вот в родственной организации, службе безопасности MI5, которая занимается контрразведкой на территории Великобритании, там действительно есть генеральный директор.
Между собой сотрудники Сенчери-хауса называют шефа «Си»; можно подумать, что это сокращенное до первой буквы слово «Chief», но на самом деле это не так. Первым шефом Интеллидженс сервис был сэр Мансфилд Каммингз, и «Си» осталось от фамилии этого давно умершего почтенного джентльмена.
Шефу подчиняются два заместителя, а им – пять помощников. Последние руководят пятью главными отделами: оперативным (который собирает секретную информацию), аналитическим (который преобразует эту информацию в нечто, имеющее хотя бы минимальный смысл), техническим (он отвечает за подготовку фальшивых документов, минифотокамер, средств тайнописи, сверхминиатюрных средств связи и всех прочих бумаг и железок, без которых безнаказанно заниматься любой нелегальной деятельностью в недружественной стране было бы просто немыслимо), административным (который занимается зарплатой, пенсиями, штатными расписаниями, бюджетом, юридическими проблемами и прочей подобной ерундой) и контрразведки (который с помощью множества запретов и проверок пытается не допустить проникновения врагов в Сенчери-хаус). В оперативном отделе есть несколько инспекций, разделивших между собой весь земной шар на Западное полушарие, советский блок, Средний Восток и Австралазию. Здесь же существует крохотный офис внешних связей, в обязанности которого входит щекотливая задача обеспечения сотрудничества с «дружественными» службами.
На самом деле разделение функций и обязанностей соблюдалось не так строго (в Великобритании ничто не соблюдается слишком строго), но сотрудники Сенчери-хауса, хоть и с грехом пополам, все же как-то разбирались в структуре своей организации.
В августе 1990 года всеобщее внимание привлекала инспекция Среднего Востока и особенно отделение Ирака, на которые накинулись, словно шумная толпа непрошеных болельщиков на любимую команду, все чиновники и политики Вестминстера и Уайтхолла.
Заместитель шефа внимательно выслушал начальника инспекции Среднего Востока и руководителя его оперативной службы, несколько раз кивнув по ходу их рассказа. Из этого, подумал он, может получиться что-то любопытное.
Нельзя сказать, чтобы из Кувейта не поступало никакой информации. В первые сорок восемь часов после начала вторжения, пока иракские службы безопасности еще не отключили международные линии телефонной связи, во всех британских компаниях, имевших филиалы в Кувейте, не отходили от телефонов, телексов и факсов.