– Видишь ли, Рита, я забыл предупредить тебя, что оно съемное. К сожалению, у меня нет жилья. Я купил себе московскую прописку. В общаге… При каком-то заводе… Это не солидно. А теперь мне нужно сделать нормальную прописку. Дорогая, это не займет много времени. Ты напишешь заявление и отнесешь его в паспортный стол. Вот и все.
– Да иди ты, – сказала я, схватила сумку и выскочила из квартиры. Это ж надо было так влипнуть! Да такого самородка, как мой драгоценный супруг, еще поискать нужно!
На первом этаже я вышла из лифта и остановилась, чтобы достать из сумочки ключи. В дырочках почтового ящика что-то белело. Газет я не выписываю, надоедливых разносчиков рекламы гоняет наша консьержка баба Люся. Может, письмо?
На лестничном пролете сзади меня раздались чьи-то шаги. Я оглянулась – никого. Но все же ощущение, что кто-то следит за мной, не отпускало. Я попыталась успокоиться и подумала о том, что надо бы обязательно купить валерьяночки.
В конце концов, по лестнице могла спускаться безобидная старушка с хозяйственной сумкой в руках. Остановилась на минуточку передохнуть – вот я ее и не заметила…
В почтовом ящике действительно оказалось письмо. Я повертела конверт в руках и с удивлением прочитала обратный адрес: Горлов тупик, 18.
В графе «От кого» ничего не говорящая фамилия:
Сидоренко Е. А. На обороте, в самом низу, явно сделанная впопыхах надпись: «Рите от Оксаны».
Неужели от Ксюши?
На лестнице опять раздались чьи-то шаги.
Я опять оглянулась и опять никого не заметила.
На бабушку с сумкой, пожалуй, не похоже. К тому же бабушка поедет на лифте, зачем ей спускаться пешком?
Не распечатывая конверт, я сунула его в карман, громко хлопнув дверью, вышла из подъезда, села в машину и поехала куда глаза глядят, а точнее – в ближайший бар, читать Ксюшино послание.
В сумке мелодично зазвонил мобильник.
– Слушаю, – достав его, ответила я.
– Риточка, это я, Алексей. Не задерживайся, дорогая, и приезжай скорей. Сегодня выходной как-никак. Послушай, как ты посмотришь на то, чтобы поужинать в японском ресторане?
– Отрицательно. У меня изжога от японской кухни.
– Скажи, неужели ты всерьез на меня обиделась?
– Я уже не в том возрасте, чтобы всерьез обижаться.
– Рита, пойми, я твой друг. И я хочу найти с тобой взаимопонимание. Ты знаешь, что я сейчас сделал?
– В очередной раз проверил мои бухгалтерские книги.
– Нет, дорогая, я посчитал, сколько у тебя трусов.
– Что?!
– Я посчитал, сколько у тебя трусов. Риточка, но это же ненормально. Как выяснилось, у тебя пятьдесят семь пар! Зачем тебе столько? А сейчас я собираюсь пересчитать твои сапоги. Боже, я уже представляю эту цифру! В общем, дорогая, больше никаких покупок. Будешь донашивать то, что имеешь. Кстати, некоторые твои вещи можно продать и отложить вырученные деньги.
Услышав это, я просто чудом не слетела со стула.
– Вот что, придурок однотрусовый, – с презрением произнесла я. – Слушай меня внимательно. Если ты будешь шарить в моих шкафах…
– В наших шкафах, – перебил меня Алексей. – И не шарить, а производить ревизию.
– В моих шкафах, – поправила его я и закончила фразу: – То мне придется взять плоскогубцы и повыдергивать тебе ногти вместе с пальцами. Понял?!
– А я забью тебя до смерти, если ты и впредь будешь разговаривать со мной в таком непозволительном тоне. Когда я решил связать с тобой свою судьбу, я и не думал, что ты такая идиотка. Я просто хочу тебе помочь вылезти из дерьма, в которое ты попала по собственному недомыслию.
– И в какое же дерьмо я попала?
– В обыкновенное. Во-первых, ты ничего не смыслишь в бизнесе. Во-вторых, тебя постоянно обманывают. А в-третьих, ты не умеешь правильно расходовать деньги. Но я готов, Рита, все исправить.
Я буду служить тебе верой и правдой. Я буду заботиться о тебе, и вскоре ты станешь самой счастливой женщиной на свете. Доверься мне, дорогая, и у тебя никогда больше не будет финансовых неурядиц.
Не выдержав, я отключила мобильник и спрятала его обратно в сумочку. Затем сделала глоток ароматного турецкого кофе и распечатала наконец письмо.
Полудетские Ксюшины каракули заставили меня улыбнуться. А все-таки здорово мы тогда повеселились…
«Ритка, привет! Ужасно скучаю без тебя. Адрес твой узнала чудом. Одна девочка подсказала – она у тебя работала несколько месяцев назад. Оказывается, ты у нас важная персона. Но это не главное. Главное, что ты никогда не кичишься своей должностью. Молодец! Несколько слов о себе. Кукую по-прежнему в СИЗО. Боюсь, что застряла здесь надолго. До суда – как до конца света. Увы, правосудие не любит торопиться. Народу в камере уйма. Есть и бомжихи, от которых разит по-страшному, есть и такие как ты, вполне респектабельные дамочки. Спим вповалку, бывают дни, когда приходится очередь на нары занимать. И все же, говорят, здесь лучше, чем на зоне. Если заболеешь, то положат в местный лазаретик без особых проблем. В одну палату с туберкулезницей.
Вот так-то, моя дорогая подружка… Лесбиянок тут, Ритка, немерено. Ночью надо держать ухо востро – того и гляди в трусики залезут. Но меня пугает даже не это, а полнейшая неизвестность.
Интересно, сколько лет мне дадут… Наверное, много, ведь я убийца, хотя и не считаю себя таковой… Если честно, Ритусик, я здесь постоянно плачу. Сказал бы мне кто раньше, что я сюда попаду, я бы сочла это за дурную шутку. Но теперь…