В спальне широкая кровать стояла под большой розовой лампой, намекая на соблазн. Но теперь ничего этого уже не нужно.
Все здесь было приготовлено еще до марта. Убранством занимался Цзян Хэ. На это он потратил все свои скромные накопления. Он даже занял у друзей несколько десятков тысяч, чтобы в январе потратить их на свадебную церемонию и банкет. Родители Цзян Хэ в своей отдаленной деревне почти ничем не могли помочь шанхайской свадьбе сына. Отец Бай Би давно умер. У нее тоже не было солидных накоплений. Но они, безденежные, обзавелись новой квартирой. Эту квартиру еще десять лет назад Институт археологии выделил для отца Бай Би. Так что новый дом, собственно, был старым домом, просто его немножко подлатали, и все.
Цзян Хэ наложил табу на честолюбие и денег не имел; он мог поселиться у Бай Би после свадьбы, потому что у него самого в этом городе жилья не было. Он проживал в общежитии аспирантов, которое одной стеной примыкало к Институту археологии. Поэтому ему пришлось влезть в долги.
На время ремонта Бай Би переехала жить к своей лучшей подруге Сяо Сэ. Месяц назад она вернулась и тихонько поджидала день свадьбы. Но жених этого дня так и не дождался…
Бай Би снова выпила воды. Все время хотелось холодной воды. Она подошла к туалетному столику и придирчиво осмотрела себя в зеркале. В этом зеркале она через месяц собиралась разглядывать себя в убранстве невесты. Глаза покраснели, в уголках скопилась грязь, наверное, потому что воздух в крематории чистотой не отличается, к тому же поплакала все-таки. Нос в порядке, только волоски в ноздрях отросли, надо бы подстричь. Губы посинели — наверное, из-за холодной воды. Подбородок очень красивый. Конечно, именно он привлек к ней внимание Цзян Хэ. Она тщательно помассировала пальцами лицо: кожа была упругой, что, в общем, говорит о здоровье; просто сегодня надышалась похоронной атмосферой, и кожа лица стала непривычно бледной, а румянец на щеках совсем пропал.
Отступив на шаг она распустила сколотые на затылке волосы. Потом открыла окно, впустив ночной ветерок, и он стал раздувать распущенные волосы за спиной.
На туалетном столике лежала фотография, где они были сняты с Цзян Хэ. Бай Би не очень любила фотографироваться, поэтому у них этот совместный снимок — единственный. На нем они изображены на фоне южного пейзажа Цзяннани.
Это был полевой выезд археологов. Цзян Хэ с группой поехал раскапывать хорошо сохранившуюся древнюю стоянку периода Лянчжу и взял Бай Би с собой. Естественно, для нее это была всего лишь туристическая поездка. Там были замечательной красоты пейзажи с мостиками над горными речками, все вокруг цвело пышными цветами, набегавшими золотыми волнами, и только под землей теснились кости и черепа тысяч древних людей, перемешанные с битой первобытной керамикой.
На фотографии Цзян Хэ улыбался, у него был типично преподавательский вид: прическа с пробором, аккуратная одежда, совсем недурная. Ничем не похож на простого парня из захолустной деревни. Зато стоявшая рядом с ним Бай Би ничем не выделялась, даже обидно. Кажется, в тот момент она всматривалась в дымок далеких деревень и не заметила, что Сюй Аньдо их снимает. Да, снимал их Сюй Аньдо, это Бай Би хорошо запомнила и сразу же подумала, что человек он неплохой.
Вглядываясь в фотографию улыбающегося Цзян Хэ, Бай Би как-то стала оживать. Она познакомилась с Цзян Хэ на дне рождения Сюй Аньдо. В тот вечер она постоянно чувствовала, что кто-то на нее смотрит, но ей никак не удавалось перехватить взгляд. Когда вечеринка кончилась, она отказалась от предложения Сюй Аньдо отвезти ее домой на мотоцикле и собралась возвращаться домой в одиночестве. Вот тогда она снова вспомнила этот взгляд Цзян Хэ…
Он предложил проводить ее. Она согласилась. Это было совсем недалеко, они пошли пешком, почти не разговаривали друг с другом, но только у Цзян Хэ блестели глаза, и казалось, что он взглядом с ней о чем-то говорит.
На следующий день Бай Би позвонила ему по телефону, пригласила погулять, но сейчас уже не могла вспомнить, почему позвонила и о чем с ним говорила. Ими овладело какое-то неведомое ранее чувство непосредственности, которое никто из них не мог ясно определить.
С того момента, как Цзян Хэ взял телефонную трубку и заговорил с ней, она поняла, что с Сюй Аньдо все кончено, а с этим молчуном, именующимся Цзян Хэ, все только начинается.
Теперь она снова вспомнила глаза Цзян Хэ. В них всегда мелькали искорки, взгляд постоянно блуждал, в нем было что-то такое… вроде как глубоко скрытое чувство самоуничижения. Человек с таким чувством часто бывает слишком самоуверенным. Бай Би с первой встречи почувствовала, что он — именно такой человек.
Цзян Хэ не любил ни в чем отставать от других, хотя вслух об этом никогда не говорил. Притом он всегда находил способ выделиться и показать свое превосходство. В самом воздухе этого города витало высокомерие к выходцам из деревни, и это заставляло Цзян Хэ чувствовать себя презираемым парией. Бай Би понимала, откуда во взгляде Цзян Хэ чувство приниженности: реакция на бессмысленную несправедливость. Понимала, что она нужна Цзян Хэ для самоутверждения.
Бай Би приняла ванну. Горячая вода струилась по телу, ванная комната наполнилась горячим паром, и в этом тумане ей снова померещился его взгляд. Глаза Цзян Хэ… Может быть, он любовался ее телом? В голове Бай Би спутались мысли. Цзян Хэ никогда не видал ее тела, даже никогда не целовал ее; самое большее — иногда поглаживал ее плечики через одежду. Такое вообще трудно представить, тем более что они собирались жениться. Любуясь отражением своего тела, Бай Би вдруг горько пожалела о несбывшемся. «Надо было позволить ему поглядеть хоть одним глазком. Ну трахнул бы разочек — ну и что? А теперь? Он уже обратился в груду пепла и костей».
Она торопливо покончила с ванной, выключила лампу и улеглась в постель. Ей вспомнился тот день, месяца два назад, когда она ходила на вокзал провожать Цзян Хэ. Тогда было пасмурно, небо затянуто тяжелыми свинцовыми тучами; у Цзян Хэ было равнодушное и безразличное лицо; он нес багаж впереди всех и стоял тоже впереди всех; археологам не хватало средств на самолет, поэтому всем коллективом добирались по железной дороге. Бай Би знала только, что они выезжают на раскопки, место назначения — озеро Лобнор в далеком Синьцзяне. Бай Би забыла, что он говорил ей в тот день, запомнилась только страшная давка на перроне, гомон толпы, маленький красный флажок Института археологии, которым размахивал директор института. А еще там был Сюй Аньдо.
Цзян Хэ кивнул ей на прощание, она успела сказать ему несколько слов.
Только перед самым отходом поезда Цзян Хэ вскочил в вагон. Он помахал ей рукой, и поезд медленно тронулся. Состав уходил на запад, а она взглядом провожала его.
Бай Би прождала Цзян Хэ больше месяца, но он даже не звонил. Целый месяц ни слуху, ни духу. Бай Би сама несколько раз звонила в Институт археологии, но там ей неизменно отвечали одно и то же: еще не вернулись. Однажды вечером, спустя еще две недели, Цзян Хэ вдруг постучался к ней в дверь. Его внезапное появление испугало ее. Он был грязен и обтрепан, лицо почернело от солнца Западного края, кожа огрубела, волосы всклокочены и спутаны; запах тела свидетельствовал, что он долгое время не мылся.