Сзади, а он стоял спиной к рыжему, раздался глухой, низкий звук взрыва пиропатрона.
Все дело в том, что, пока он инструктировал расчеты, рыжий спокойно достал пиропатрон, который прихватил со стола с техникой, вставил его в нужное место и нажал на спуск.
В стене зияло отверстие, действительно достаточное для того, чтобы в него мог пролезть человек.
– Сашка, ты что делаешь, говнюк, мне же голову снимут. А что, если бы вся стена, к чертовой матери, полетела? Это чужое имущество. На нем учатся.
– И правда просто, – согласился рыжий, а к ним уже бежал от административного здания майор.
В воздухе повис тяжелый, густой мат. Выговорившись, а вернее, освободившись от клокотавших внутри эмоций, майор категорически заявил, что отелю это будет стоить денег.
– Валите лучше все вниз. Возьмите брезент и учитесь ловить друг друга с верхней площадки. Что? Не нравится? А как в Самаре? Руки, ноги ломали, или сразу в лепешку. Милиция, е… мать.
Майор вытер потный лоб.
– Дедовские методы. У нас техника, – подал голос опохмелившийся номер.
– Вот ты самый техничный. И будешь первым.
Пожарники потянулись за майором, оставив в одиночестве вновь позеленевшего бойца, которому теперь предстояло еще и прыгать бог знает с какой высоты.
Боец поднялся по внутренней лестнице сначала на площадку второго этажа. Выглянул в окно. Метров шесть-семь. Голова не закружилась, но стало чуть муторней. Третий этаж навел на грустные размышления о бренности всего сущего. На четвертом все куда-то ушло. И сегодняшнее недомогание, и многочисленные домашние проблемы – все стало мелким и не заслуживающим внимания. Таким же мелким, как люди, его коллеги, которые начали кучковаться внизу. Разворачивали брезент. И этот крохотный отсюда кусок символизировал для него теперь и все прошлое, и проблематичное будущее.
Он был всего лишь человек. Но еще и боец пожарного расчета. Примерился и шагнул. Сколько времени до земли? Ерунда. Мгновение. Потом его опустили, подали руку.
– Ну как? Жив?
– Как на парашюте.
– Молодец.
Роман пожал ему руку.
– А вот и кран едет, – сказал кто-то.
Действительно, по дороге от КП пылила ярко-красная машина с телескопическим краном.
Приступили к подготовке крана к работе. В норматив уложились. Механика крана без сбоев выполняла все команды, то есть люлька поднялась до уровня четвертого этажа.
– А выше?.. – спросил рыжий.
– Зачем выше-то? Этажей всего четыре, – буркнул водитель крана, он же оператор.
– Дядя, у нас в здание не четыре. Или ты сам постояльцев на брезент ловить будешь? – поинтересовался рыжий.
– Выдвинуть на всю. И без разговоров, – приказал Роман.
– А вы не особенно командуйте. Вот когда отель приобретет такой кран в собственное пользование, тогда и командуйте, – кипел водитель, но тем не менее полез в бортовой пульт.
Мотор прибавил оборотов, где-то в его чреве напряглись передачи, и стрела с люлькой на конце выползла вверх.
– А вы смотрите и запоминайте. Пульт надо знать назубок, – предупредил расчеты Роман.
– Вышина… – восхитился «парашютист».
Роман заставил всех по очереди слазать на эту высоту, заставил снести на руках мешок с песком, который заменял пострадавшего. В общем, прокрутил команду по полной программе.
Когда бойцы уже чуть не выли от усталости, заставил еще и дистанцию с препятствиями пробежать, а сам на секундомер поглядывал – уложились ли?
Когда команда в полном составе свалилась на травку, тяжело дыша, он кинул секундомер «парашютисту» и, сказав: засекай, сам пробежал дистанцию, туша попутно огонь, ловко перекидывая штурмовую лестницу, карабкаясь на горящие стены и разворачивая кишку брандспойта.
– Класс! – восхищенно сказал «парашютист», когда Роман опустился рядом на траву.
– Все, пять минут перекур – и домой, – сдержал довольную улыбку Роман.
Когда автобус подкатил к служебному входу отеля, Роман распустил личный состав.
Он привычно посмотрел наверх, на четвертый этаж, и ему даже показалось, что там мелькнуло лицо Наташи.
Роман миновал предбанник и оказался у лифтов. Это были простые служебные механизмы. Никакого красного дерева и серебристых панелей. Все строго и функционально. Правда, висело большое зеркало, но этот необходимый атрибут женского коллектива был размещен здесь по настоятельной просьбе самой Пайпс. Она считала, что зеркала мобилизуют женский персонал.
Роман столкнулся с ней нос к носу, как только открылись двери лифта.
– Здравствуйте, господин Корзун, как прошли занятия?
– Здравствуйте, мисс Пайпс. Учения.
– По-моему, вы сегодня рановато. Неужели в нашей команде одни гении?
– Стараемся.
– Спасибо. Я знаю, что на вас можно положиться. Кстати, внимательно прочла ваш обзор.
– Докладную записку, – поправил Роман, зная о том, что она стремится овладеть русским бюрократическим языком.
– Да-да, докладную записку. Там есть много дельных предложений. Мы к ним еще вернемся. Я повторяю: я в вас не ошиблась. Желаю удачи. Извините, тороплюсь – завтрак.
– И вам, – невозмутимо ответил Роман.
Но вот что он понять никак не мог, так это почему она шла по коридору босиком…
Наталья сидела перед телевизором и смотрела показ мод. Или делала вид, что смотрит.
Пожарный был уверен, что именно ее силуэт несколько минут назад мелькнул в окне. Значит, ждала.
– Ждала?
– Вот еще. Телик смотрела. Видишь, какие тряпки…
– А у окна кто стоял?
Наташа только дернула плечиком.
– Ждала, – продолжал дразнить ее Роман. – Какие уж тут тряпки. По-моему, полное или почти отсутствие.
– Зато есть что показать.
– Вот у тебя действительно есть. Но мы ведь никогда и никому. Кроме меня, естественно…
Наташа фыркнула и покосилась. Он обнял ее и сразу почувствовал, что под униформой – минимум.
– Не боишься?
– А чего мне бояться? Вон ты у меня какой гвардеец. Пусти. Не надо. Не деревянная.
Роман не без труда выпустил ее из объятий.
– У нас здесь с утра такое… Генеральная инспекция. Сама со Ставцовым лично по службам пошла.
– Ага. Босиком. У вас, конечно, комар носа не подточит? Или как?
– А мне Пайпс нравится. Настоящая женщина. Чечен не боится.