Неудивительно, что, когда в Москве известный в прошлом спортсмен, президент холдинга «Диалог» академик Петр Зрелов создал нечто доселе невиданное — Клуб, объединяющий спортсменов, тренеров, болельщиков, спортивных журналистов, спонсоров, более всего в жизни любящих «Спартак», да еще и открыл двери для всех «спартаковских» видов спорта, полковник Патрикеев, знавший Зрелова по ряду благотворительных акций, оказался в числе активистов Клуба.
Так же, как когда-то, на заре их знакомства, переросшего в дружбу, академик Зрелов откликнулся на просьбу Патрикеева помочь открыть в колонии строгого режима часовню, и Петр нашел деньги на строительство часовни, а Егор уговорил своих московских друзей подарить ей намоленные иконы (дарили и из своих коллекций, художники — друзья Егора — написали несколько новых, а храм Успения Пресвятой Богородицы в Троице-Лыково, прихожанином которого являлся Егор, отдал несколько небольших намоленных икон, подаренных прихожанами, в том числе и самим Егором, и известным в прошлом вором в законе, знатоком и любителем искусства по кличке Командир), и часовня открылась...
Так, когда Петру понадобилась помощь Егора — привлечь к работе Клуба видных деятелей науки, культуры, искусства, Патриеев мобилизовал все свои связи. И на заседания Клуба, собиравшие великих спортсменов прошлых лет, ветеранов «Спартака» и нынешних кудесников мяча и шайбы, стали как на праздник собираться люди и интересные и влиятельные. И оказалось, что такие встречи важны для всех и интересны как ветеранам, так и молодым, как ученым, артистам, видным госчиновникам, так и спортсменам.
Сообща, общими усилиями выпустили сборник воспоминаний великих спартаковцев, включили туда и литературные произведения ветеранов, — оказалось, что у корифеев есть в письменных столах замечательные новеллы о спорте, интереснейшие воспоминания и даже стихи. Как говорится, талантливый человек талантлив во всем.
Предприниматели, болельщики «Спартака» (причем вошли в такой общественный редсовет те, кто болел и за спартаковских хоккеистов, и футболистов с красно-белым ромбиком на груди, и за баскетболистов) собрали по подписке между собой нужную сумму и выпустили — вещь немыслимая в наши дни — книгу тиражом 100 тысяч экземпляров.
Это было предложение Егора. А Зрелов как опытный уже экoнoмиcт (прошло более десяти лет, как он из талантливого инженера превратился в крупного предпринимателя, так что деньги считать он умел) убеждал друга:
— На большой финансовый риск идем.
— А когда спартаковцы не рисковали? — отвечал Егор. — Рисковали и в результате побежали. Уверен, в стране, где все нормальные мужики если не спортсмены, то болельщики, такую книгу можно выпускать и миллионным тиражом.
И действительно: первый завод разошелся в течение недели.
Устроили презентацию. Показали ее по телевидению. Пошли запросы на книги со всех концов страны. Почему-то даже чехи прислали заявку на 10 тысяч экземпляров.
— Если разойдутся, закажем еще, — кричал в трубку Иржи Новак, главный редактор издательства «Спортивные новинки» из Праги.
На тот момент, когда Егор сидел дома за письменным столом и ломал голову над тем, какая связь между «Спартаком» и странной смертью коллекционера Бориса Шаповалова, в свет вышли три завода по 100 тысяч экземпляров каждый. Даже издательство «Книжная палата», не занимавшееся изданием спортивной литературы, оценив уровень представленных в сборнике произведений спартаковцев, предложило выпустить книгу у них с предисловием известного историка и писателя, академика и мастера спорта в прошлом Георгия Ефимова.
Прибыль от реализации книги давно вышла за границы запланированной, и Фонд «Спартак», созданный из спонсоров, болельщиков «Спартака», членов Клуба «Спартак», смог провести ряд акций вне плана 2000 года.
Звездам «Спартака», выдающимся мастерам прошлых десятилетий, по возрасту или в результате инвалидности не работавшим, выплатили единовременные «стипендии», разыграли призы «Лучшему юному хоккеисту», «Лучшему юному футболисту» и «Лучшему юному баскетболисту» и вручили доброму десятку молодых дарований полный комплект элитной спортивной формы от фирмы «Reebok». Хватило денег и на ремонт ДЮСШ «Спартак» в Строгино, где на базе здания нерентабельного детского садика сделали в результате капремонта отличную школу спартаковского резерва...
— Ты найдешь для разговора полчасика? — спросил Егор, набрав на сотовом номер мобильника Петра Зрелова.
— Даже не спрашиваю о теме разговора. Раз нужно, приезжай.
Ехать пришлось долго. В Подмосковье Петр Зрелов на базе недостроенного элитного бассейна строил большой теннисный корт. Бывший владелец «незавершенки», один из «клиентов» Егора Патрикеева, размахнулся на большое строительство, набрал кредитов, да не в банках, а у «группировок», вовремя не отдал и ушел из жизни быстро и страшно — кредиторы взорвали его вместе с сизой «ауди». После окончания расследования уголовного дела по факту убийства фирма любителя плавания была выставлена со своим имуществом на аукцион, и Петр купил фундамент бассейна. В принципе стройка была закончена. Получился отличный крытый корт с саунами и тренажерными залами в подвале. На самом корте еще продолжались работы — рабочие с Украины, кстати, тоже спартаковцы в прошлом или спартаковские болельщики, натягивали покрытие, а вот тренажерные залы и сауны были уже готовы.
Егор быстро переоделся в тренировочный костюм, взятый из дому, и вошел в зал, наполненный новейшими тренажерами.
Петр уже сидел на одном из них и качал мышцы рук и плечи.
— Кто-то считает, что главное в теннисе — ноги, а кто-то — плечевой пояс, — заметил Егор, включаясь в заданный Петром ритм.
— А в теннисе все главное, — откликнулся тот.
— Как и в жизни, — улыбнулся Егор.
— О чем ты хотел поговорить?
— О странностях жизни. Вот я тебе одну историю расскажу, а ты послушай.
— Весь внимание. Люблю детективы.
— Если детектив — придуманный роман, читать его даже забавно. А когда в реальной жизни случаются жестокие преступления — тут интересного мало, — усмехнулся Егор. — Есть много интересного, но для профессионалов: например для работников прокуратуры.
— Ну, у тебя-то направление спокойное, мирное, — отмахнулся Петр, меняя нагрузку на блоке тренажера, — иконы, картины, драгоценности, антиквариат. Красота!
— За красоту, как ни странно, убивают не реже, чем за всякую там гадость, вроде наркотиков, — возразил Егор. — Так что крови и мерзости у ребят из моего управления не меньше, чем у сыскарей МУРа или следователей райпрокуратуры, выезжающих «на трупы». История, словом, такая. Жил-был в городе Москве один хороший человек, честным трудом за сорок лет заработавший приличные деньги и вовремя, до всяких там перестроек и дефолтов, успевший вложить их в произведения искусства. Впрочем, о сохранении капитала он тогда и не думал. Просто на старости лет увлекся искусством, особенно рисунком и живописью, и собрал приличную коллекцию.