– Ну, это-то и так ясно: Остапенко! – пожал плечами Данила.
– Это тебе ясно. А следствию-то ничего не будет ясно, пока мы доказательств не найдем. И что мы теперь будем делать?
– Попытаемся узнать, есть ли в окружении Остапенко человек, подходящий под описание убийцы, данное Семеном Прокопьевичем, – вновь пожал плечами лейтенант.
– Ты ячейку банковскую нашел, умник? – сердито спросил у лейтенанта Андрей.
– Нет, – тут же надулся лейтенант, которому эта ячейка уже поперек горла стояла. – Я свидетелей убийства Скобелевой искал!
– Так вот иди и займись, вместо того чтобы советы старшим давать, – злорадно посоветовал ему Андрей. В конце концов, почему только у него должно быть плохое настроение?!
Андрей с Денисом Черноусовым сидели в «Теремке» на Чернышевской и поглощали борщ. Мрачно, почти без аппетита.
– Что с окружением Остапенко? – спросил Денис Черноусов.
– Пока ничего, – так же угрюмо глядя в свою тарелку, как и его собеседник, ответил Андрей. – Появилась одна ниточка: бывший водитель. Работал у Остапенко лет восемь. По свидетельству очевидцев, был его доверенным лицом, потом вдруг уволился.
– А как давно?
– Года два тому назад. И куда делся – непонятно.
– А что за человек? По нашей линии он нигде не проходил? – уже более заинтересованно спросил Денис.
– Гуськов Олег Вадимович, тридцати восьми лет. Разведен. Имеет квартиру на улице Маршала Блюхера, но, по свидетельству соседей, уже давно там не появлялся. Родители его живут на даче, во Всеволожске, но и там его давно не видели.
– А что, родители не в курсе, где их сын пребывает?
– Он у них не единственный ребенок. Есть еще дочь. У той – муж, внуки, то есть дети, и так далее. С ней старики поддерживают близкие отношения, а Гуськов у них всегда был сам по себе, – пояснил Андрей, доев борщ и занявшись сосисками с гречкой. – Где он сейчас проживает, они понятия не имеют. В последний раз виделись на Новый год, он к ним в гости приезжал, с подарками, на новой машине.
– Что за машина?
– «Шевроле Каптива».
– Ничего себе! – присвистнул Денис. – Чем же этот Гуськов сейчас занимается, если на таких тачках ездит?
– То-то и оно, что родители не в курсе. Им Гуськов сказал, что машина не его, а хозяйская. Но мои ребята пробили: машина – его, купил в ноябре, в автосалоне «Аксель Моторс».
– Погоди, а фото этого Гуськова у тебя есть? – спохватился Денис. – Свидетель твой его опознал?
– В том-то и дело! У родителей его имеются в избытке его детские и юношеские снимки. Все фотографии последних лет, которые у них есть, какие-то… неполноценные. То он отвернулся, то его кто-то загородил, то кадр смазан… Отобрали, что смогли, но по этим фото его и бывшие одноклассники не узнали бы. А под описание Семена Прокопьевича половина Петербурга подойдет.
– А в его квартире на Блюхера нет снимков получше? – с надеждой спросил Денис.
– Были мы там, с его сестрой. Такое впечатление, что там давно никто не живет, – покачал головой Андрей.
– Слушай, а может, у него любовница есть? Или он женился во второй раз?
– Может быть все, что угодно, – сказал Андрей. – Вопрос в том, как нам об этом узнать?
– Слушай, когда мы в благотворительном фонде пытались мосты навести, я с одной уборщицей познакомился. Забавная бабулька! Впрочем, она еще не бабулька, а так только, прикидывается, а у самой – глаз-алмаз и мозги в порядке. Так вот, она там с самого открытия работает, начальственный этаж драит, много чего знает. Если твой Гуськов в фонде появлялся, она его железно срисовала. А если учесть степень развития у нее здорового любопытства, она наверняка что-нибудь про него знает.
– Ну спасибо, Денис Викторович, порадовал! Как старушку зовут?
– У тебя время сейчас есть? Давай туда вместе прокатимся, – предложил Денис, допивая ярко-красный ягодный напиток, произведенный каким-нибудь отечественным химическим заводом по переработке нефтепродуктов. – Меня этот твой Гуськов заинтересовал.
Александра Яковлевна была на службе. Именно на службе, потому что одета была, как солдат, в униформу: в ярко-синий комбинезон, оранжевые перчатки и такую же оранжевую кепочку-бейсболку. На ногах у уборщицы были белые тапки на плоской резиновой подошве.
– Что это?! – изумился не испорченный излишней изысканностью вкуса Андрей, увидев броский костюм представительницы технического персонала.
– А, это? – как-то сразу поняла его уборщица. – Это нам западные учредители фонда прислали в подарок на Новый год. Стопроцентная синтетика. Сносу нет! Еще в нем и похоронят меня, – с сарказмом пояснила Александра Яковлевна. – Зачем пожаловали, господа начальники? Если разговор намечается долгий, идите к старшей по смене, пусть она мне беседу с вами в простой не засчитывает! – строго заявила уборщица. – А то у нас к Восьмому марта от западных учредителей еще один «подарочек» прибыл: график уборки помещений называется. Будь он неладен! Если наше руководство не образумится, уйду я в «Ашан» полы мыть. Там и зарплата лучше, и претензий меньше, – ворчала Александра Яковлевна, не переставая орудовать новомодной шваброй, напоминавшей тряпочный веник.
Денис Викторович, видимо, уже хорошо знакомый с местными порядками, переговорил со старшей по смене, расписался в каком-то документе и, кивнув Александре Яковлевне, увел ее на улицу.
– К себе, что ли, повезете? – насторожилась уборщица, выйдя на свежий воздух.
– Нет. Просто покатаемся на машине, в вашей конторе разговаривать неудобно. Вдруг кто-нибудь подслушает?
– Не исключено, а уж увидят – точно. У нас же везде столько камер понатыкано, – кивнула Александра Яковлевна, ловко залезая в машину.
– И вот еще что, – обернувшись к пассажирке, проговорил Денис, – если вас будут спрашивать, зачем и куда вы ездили, скажите, что на опознание. Показали вам якобы пятерых мужчин и спросили – не видели ли вы кого-нибудь из них в фонде? Вы скажете, что нет, не видели! И от вас отстанут. Вот фотографии этих людей. – И Денис достал из нагрудного кармана снимки врачей, проходивших по делу о медицинских фондах.
Александра Яковлевна добросовестно рассмотрела лицо каждого и подтвердила:
– Не видела. А кто они такие?
– Неважно. А важно другое: известен ли вам бывший водитель Остапенко, Олег Гуськов?
– Олег-то? А то! – сдвинув кошмарную оранжевую кепку на затылок, проговорила Александра Яковлевна. – Гуськов уже года два у него не работает, но к Остапенко иногда заезжает. Уж не знаю, какие у них там дела.
– Как давно вы его видели в последний раз? – обернулся к уборщице Андрей.
– В последний? Да уж больше месяца тому назад, – задумалась Александра Яковлевна. – Я тогда как раз с больничного вышла. У меня внук болел, а дочке с ее работой никак нельзя на больничном сидеть, а то она место хорошее потеряет. Вот я с внуком и сидела. Значит, это было еще в апреле… Точно! В конце апреля он и заходил. Я как раз плинтусы в коридоре отмывала и видела и как он пришел, и как ушел. Пробыл у Остапенко с полчаса и уехал.