Настя покачнулась.

— Девушка, что с вами? — взволнованно окликнул ее прохожий.

Настя молчала.

— Девушка! — снова обратился к ней пожилой мужчина. — Да что с вами?

Настя вздрогнула, подняла на него взгляд, несколько секунд молчала, приходя в себя, а затем протянула ему мокрый листок.

— Прочитайте, пожалуйста, что здесь написано, — попросила она.

— Где?

— На этом листке.

Мужчина взял влажный листок и поднес его к близоруким глазам. Потом перевернул и осмотрел другую сторону.

— Что там? — севшим от страха голосом спросила Настя.

Мужчина протянул ей бумажный листок и ответил:

— Ничего. Девушка, там ничего не написано.

Настя взяла листок и взглянула на него, но не увидела ничего, кроме слабых, едва заметных чернильных разводов.

«Была надпись или нет?»

— Наверное, мне почудилось, — тихо сказала Настя.

— С вами точно все в порядке? — уточнил прохожий.

— Да, — ответила Настя. — Со мной все в порядке.

— Хорошо. Берегите себя.

И прохожий поспешно зашагал прочь.

5

Два дня Настя не выходила из дома. Если кто звонил по телефону — отвечала односложно. Несколько раз звонила Светлана. Настя с ходу огорошивала ее сухой, холодноватой фразой: «У меня сейчас нет настроения говорить», после чего выключала связь. На третий день Настя позвонила подруге сама и предложила встретиться в том же кафе, что и три дня назад.

На этот раз они сидели в зале, а не на улице. Отпив глоток белого полусладкого вина, Настя посмотрела на подругу и с легкой растерянностью в глазах проговорила:

— Я должна тебе кое-что сказать. Только пообещай, что не будешь крутить пальцем у виска.

— Обещаю.

— И пообещай, что не будешь пугаться. Потому что все это очень… страшно. По крайней мере, для меня, — тихо добавила Настя.

Светлана вгляделась в ее лицо с настороженностью и сочувствием.

— Насть, ты меня пугаешь.

— Я сама напугана. Со мной происходит что-то такое… чему нет объяснения.

— Что ты имеешь в виду?

— Алексей умер. Но я постоянно чувствую его присутствие. По утрам мне кажется, что он лежит рядом. Я боюсь открыть глаза. Слышу его дыхание. Но когда я открываю глаза — я вижу, что постель пуста и что, кроме меня, в квартире никого нет. Но все это так реально… Просто чудовищно реально.

Светлана не перебивала, слушала внимательно, почти затаив дыхание.

— Ты не поверишь, — продолжила Настя, — но иногда я даже чувствую его запах. Будто он только что был рядом со мной и только что встал с постели.

— Да, это странно, — сказала Светлана, когда Настя снова подняла свой бокал с белым вином. — Но, в принципе, объяснимо. Ты сильно по нему скучаешь. И не хочешь его отпускать.

— Я бы с тобой согласилась, если бы не вещи, — произнесла Настя.

— Вещи? — не поняла Светлана. — Какие вещи?

— Журналы, чашки, всякие мелочи… Они стоят и лежат не так, как раньше. Ну, то есть не так, как я их оставляла. Будто их кто-то все время перекладывает.

— Будто? Или все-таки перекладывает? — уточнила Светлана.

Настя вздохнула:

— Не знаю. Я уже ни в чем не уверена.

Светлана помолчала.

— Аська, — сказала она после паузы, — тебе обязательно надо показаться врачу. И все ему честно рассказать.

— И что он мне скажет? Что я сумасшедшая?

— Но…

— Я не сумасшедшая. И все это происходит по-настоящему. Я это чувствую! Я это знаю!

— Тише, подруга, — произнесла Светлана и быстро глянула по сторонам. — Тише. Ты слишком громко говоришь. На нас уже люди оглядываются.

— Да. Прости. — Настя понизила голос и добавила с горечью: — Светка, я не знаю, что мне делать. Знаешь, несколько дней назад я шла по парку, и со мной разговаривали… разные люди. Так, словно я с ними знакома. А я видела их всех в первый раз.

На полном лице Светланы отобразилось недоверие.

— И что они тебе говорили? — негромко уточнила она.

Настя закрыла лицо ладонями.

— Господи… — тихо проговорила он. — Я не знаю, как это повторить. — Потом убрала ладони от лица и сказала: — Они интересовались Пашкой.

— Кем?

— Сыном, которого я родила.

Светлана слегка побледнела.

— Боже, — выдохнула она. — Какой ужас. У меня мурашки по коже. Аська, прошу тебя: покажись врачу. Не обижайся. Мне… мне просто ничего больше не приходит в голову.

— Да, я понимаю, — со вздохом сказала Настя. — Ты думаешь, что все это галлюцинации. Я и сама так думаю. Другого объяснения ведь нет, правда?

— Правда, — честно ответила Светлана.

Настя вздохнула:

— Хорошо. Я схожу к врачу. Если это галлюцинации, то от них, скорей всего, можно избавиться.

Светлана протянула руку и ободряюще сжала пальцы Насти в своей сухой, полной ладони. Настя улыбнулась в ответ и хотела что-то сказать, но тут в сумочке у нее зазвонил телефон.

Настя достала трубку, поднесла к уху.

— Слушаю!

— Анастасия Сергеевна? — уточнил вежливый знакомый голос.

— Да.

— Это Оля Кутепова из отдела рекламы. Анастасия Сергеевна, мы хотим устроить вам автограф-сессию в «Доме книги» на Новом Арбате. Как вы к этому относитесь?

— Я… в принципе, не против.

— Отлично! Что, если мы устроим мероприятие через три дня?

— В пятницу? Во сколько?

— Ну, скажем, в семь часов вечера.

— А вы успеете все подготовить?

— Да. Прямо сейчас и начнем.

— Хорошо. Я приду.

— Мы с помощником будем вас ждать. Второй этаж, секция номер восемьдесят семь.

— Хорошо.

— До связи, Анастасия Сергеевна!

— До связи.

Настя убрала телефон в сумку.

— Что там? — с любопытством спросила Светлана.

— Издательство устраивает мне автограф-сессию в книжном магазине, — ответила Настя без особого энтузиазма. — Я согласилась, а теперь думаю — может, зря?

— Ничего не зря. Пообщаешься с людьми, развеешься.

Настя хмыкнула.

— Общаться много не придется. Это ведь не встреча с читателями. Я просто буду сидеть за столом, как китайская кукла, и расписываться на своих книжках. Если, конечно, найдутся желающие получить мой автограф.