Когда мать вернулась в отель из Башен Молчания, она сказала мне, что это место выжало из нее все соки и что ей надо было проехаться в хорошее место — простое, не столь духовное, в какой-нибудь антидот Башням. Ей было нужно что-то более приземленное. Она тогда сказала, что нашла такое место, и оно вернуло ей часть ее души.
— Версова, — сказал я. — Я хочу увидеть рыболовов в Версове.
Чистая торговля, как тогда сказала моя мать, рыболовство, повторяя вслед за отцом, который любил говорить, что рыболовство и работа официанта — два самых честных занятия.
Радж был удивлен:
— Странное место. Может быть, поедем в Слоновьи пещеры, или в музей, или в парк Канхери? Я могу показать вам киностудию.
Мне не хотелось туда. Я сам знал, чего хочу.
— Версова, — настойчиво повторил я.
— Очень хорошо, — сказал Радж. Он снова улыбался. Мне показалось, что придется сильно постараться, чтобы обидеть его. — Я позвоню водителю, чтобы он был готов. Он выберет оптимальный маршрут. Он очень хороший водитель.
Я не хотел ехать туда оптимальным маршрутом.
— Есть еще одно место, куда бы мне хотелось заехать.
— Никаких проблем. Куда?
Я не мог сказать этого. Смущение, стыд? Или это была необходимость побыть одному?
— Висячие сады, — они находились на расстоянии вытянутой руки от Башен, — совершим небольшую прогулку.
Радж с удивлением посмотрел на меня, словно подозревая, что у меня могут быть какие-то странные планы.
— Хорошо, — сказал он, засовывая пустые бутылки и пакет в пустой контейнер.
Я не мог ехать на прогулку с контрактом у себя за пазухой.
— Мне надо еще заехать в отель и переодеться.
Радж засунул контейнер под стол.
— Там надежно, как в сейфе, — он встал. — Я подожду в машине, пока вы переоденетесь, потом в Висячие сады и Версову, мой друг.
Вообще-то я хотел совершить прогулку в одиночестве.
— Ты едешь со мной?
— Боже мой, конечно же. Что же я за хозяин, если не сделаю этого?
Я не был готов оттолкнуть единственного человека в Бомбее, который, казалось, симпатизировал мне.
— Прекрасно. Спасибо, — сказал я.
Он хлопнул меня по спине:
— Пойдем.
Я пропустил его вперед, чтобы он не заметил, как соглашение несколько блокировало мой живот.
Я позвонил Кэрол, когда вернулся в отель. Я думал, что она еще не вернулась, но она уже была в своем номере.
— Как дела? — спросил я.
— Превосходно, — ее голос был суровым.
Я услышал гудок.
— Что это?
— Сердечный монитор. Я занималась спортом.
— Не думала пробежаться вокруг отеля? Хотя я не уверен, что Бомбей готов для этого.
В ответ — молчание.
— Тут есть тренажерный зал, — наконец проговорила она. — Я собираюсь покрутить педали перед ужином.
Это было смешно. Мне казалось, что я выбрал номер телефона наобум из справочника и позвонил. Мне надо было разрядить атмосферу.
— Эй, я не знаю, что произошло утром на встрече. Просто перенервничал или что-нибудь еще.
— Им показалось, что ты отнесся к ним свысока. И мне это тоже не понравилось. — Наверное, Кэрол говорила таким тоном с адвокатами, которых не очень жаловала.
— Да ладно. Все было не так, — сказал я. — Я уважаю их. Я даже не собирался обижать их, — на самом деле все выглядело так, словно они специально подстроили, чтобы я нанес им оскорбление.
— Ты точно так же уважаешь их мыльные мюзиклы, — я вспомнил свой комментарий по поводу Болливуда. У нее была хорошая память, когда нужно.
— Это ведь не было сказано свысока, — сказал я.
— Тебе бы следовало заглянуть в словарь. Мне кажется, ты забыл значение этого слова.
— Они сделали все, чтобы я оскорбил их.
— Боже мой, Фин. Это низко. Прекрати заглядывать во все углы, ожидая, что на тебя прыгнет привидение.
— А как насчет Эрни и Джей Джея? — Я вспомнил выражение ее лица, когда она смотрела, уставившись в центр монастыря Кюкса. — Они были привидениями в Клойстерс?
— Тени, Фин. И чтобы Джей Джей ни сделал, он чувствовал хорошую сделку и знал, как сложить два плюс два.
— Как сделка, которую он провел с «Дэлавер Лоан»?
Кэрол замолчала на секунду.
— Я сказала тебе, что пойду в полицию, если ты захочешь. Предложение еще в силе. Ты этого хочешь?
Нет. Я хотел вернуть Кэрол. Казалось, мне надо было только немного подождать.
— Давай оставим все как есть.
— Тогда успокойся. — Ее голос смягчился. — Я знаю, что трудно. Да еще все произошло здесь, я имею в виду с твоим отцом. Но ты ничего не добьешься, отдаляясь от всех. Они уже злы на тебя, не делай их еще злее.
— Хорошо, — сказал я.
— Они показали мне свои операции, — она уже приободрилась. — Это впечатляет.
— Мы говорим об удалении аппендицита? Или о перенесенной операции на сердце?
— Да, да, да. Очень смешно, — сказала Кэрол. — За этим сумасшедшим фасадом вдали от коридоров у них есть галерея искусств, а также потрясающее место для аналитиков. Есть помещения для инвестиционных банкиров. Все прекрасно отгорожено, никаких бумажных стен. Все сделано очень профессионально. Клиентская база очень хорошая, с нормальной франшизой. Я понимаю, почему Джей Джею это понравилось.
— Хорошая компания, тем более за пятьдесят миллионов.
— Ага, я так и думаю.
— Может быть, слишком хорошая?
— К чему ты клонишь? — В голосе Кэрол появились нотки раздражения.
— Подумай. Иностранцы купили большинство биржевых маклеров уже давно и заплатили за них очень большие деньги. «Кетан Секьюритиз» оставалась не у дел. Но теперь вдруг ее продают. Последний товар на прилавке — ты не думаешь, что они могли бы запросить побольше?
— С каких это пор ты стал инвестиционным банкиром?
— Когда я научился делить цену продажи на ежегодный годовой доход и ставить это перед процентами на капитал и налогами.
Кэрол цокнула языком:
— Я знаю отношение цены к доходу, сопляк. Не относись ко мне свысока.
— Ну и какая же она? — спросил я. — Я имею в виду для «Кетан Секьюритиз».
Мне показалось, что я слышу, как включается ее мозг.
— Доход в районе десяти-десяти с половиной, — ответила она.
— А теперь вычти расходные статьи, — сказал я.