Наряду с воспоминаниями Дика преследовала еще одна мысль.
— О каком близком мщении говорил Виллиго? — спрашивал он себя мысленно в двадцатый раз и в двадцатый раз никак не мог придумать ответа.
Вдруг он почувствовал, что ему кладут на плечо руку.
Он обернулся.
Перед ним стоял Виллиго.
— Чего желает вождь?
— Виллиго хочет уйти с фермы.
— Один-то! В такую темноту! Да ведь тебя убьют!
— Нирбоа — трусливые собаки. Виллиго пойдет!
Дик знал упрямство нагарнукского вождя и перестал спорить. Он позвал Кэрби и велел ему стать на то место бельведера, где стоял прежде Черный Орел.
Бельведер окружала четырехугольная веранда. Было настоятельно необходимо, чтобы с каждой стороны стояло по дежурному, иначе ферму легко могли застать врасплох невидимые в темноте враги.
Когда Кэрби встал на место Виллиго, Дик быстро прошел по веранде и дал указание Оливье и Лорану, чтобы они все время глаз не сводили с вверенных их надзору сторон палисада фермы. Чтобы удостовериться в том, что ферма окружена врагами, канадец выстрелил из винтовки.
Не успел замолкнуть гул выстрела, как в окрестном лесу послышался треск сучьев и шорох ветвей. Это значило, что нирбоа тесно обложили блокгауз, готовые напасть на него при малейшей оплошности гарнизона.
— Ты слышишь? — спросил Дик Виллиго.
— Да. Нирбоа убежали, трусливые псы! — отвечал вождь с презрительной улыбкой.
Он сошел с бельведера, по жердочке перебрался через ров, хорошенько приладил за плечами винтовку, чтобы удобнее было ползти, и с минуту постоял на месте, приглядываясь к темноте.
Дик тревожно следил за ним глазами, готовясь каждую минуту бежать к нему на помощь. Но вот Виллиго выдвинулся вперед, прислушиваясь к смутному говору в неприятельском лагере, чтобы не наткнуться как-нибудь на враждебный пикет.
Число пикетов было так велико, что Виллиго сейчас же догадался о присутствии около фермы чуть не всего наличного войска нирбоа. И он не ошибся. Нирбоасский поселок находился на берегу Лебяжьей реки, в нескольких милях ниже блокгауза.
Трупы убитых, выкинутые в реку, принесло течением в нирбоасскую деревню, и все дикари поднялись для того, чтобы отомстить.
Нирбоа предварительно отправили своим союзникам — нготакам — послание, чтобы те присоединились к ним для нападения на ферму. Но последние отвечали, что они вступили в союз с нирбоа вовсе не для войны с белыми, что с белыми они воевать не желают, и потому расторгают союз.
Таким образом устроенный дундарупами с великим трудом союз трех племен против нагарнуков совершенно неожиданно распался. Теперь нагарнукам уже нечего было бояться; они были гораздо сильнее дундарупов и нирбоа, вместе взятых.
Известие о расторжении союза пришло как раз в то время, когда Виллиго задумал пробраться через нирбоасские аванпосты. Воины так заволновались, что начали сходиться кучками, перебегать с пикетов и вообще позабыли о предосторожностях. Это и дало Черному Орлу возможность благополучно пробраться через их ряды, да вдобавок еще подслушать их разговоры.
Радуясь тому, что он случайно узнал, Черный Орел продолжал тихо ползти мимо пикетов. Судьба Тиданы и прочих защитников фермы нисколько не беспокоила его. Он знал, что теперь нирбоа сами получат новый тяжелый урок.
Когда Виллиго достаточно удалился от неприятельского лагеря, он встал на ноги и со всех ног пустился бежать к Лебяжьей реке, до которой и добежал за каких-нибудь полчаса.
Тщательно обследовав местность, он, должно быть, остался вполне доволен осмотром, потому что спрятался за куст на берегу и начал очень похоже подражать пению ночной птицы.
Пел он недолго. Ему вскоре отвечали точно таким же криком в лесу. Виллиго вышел из-за куста, встал на самом берегу реки и подождал немного.
Слабый крик гопо повторился ближе, где-то в листьях деревьев.
— Кто идет? — вполголоса спросил вождь.
— Коанук! — прозвучало в ответ.
— Давно ли дожидается меня здесь Сын Ночи (перевод имени Коанук)?
— С заката солнца.
— Нирбоа напали на ферму Кэрби, и Тидана с друзьями пошел к нему на помощь.
— Я это знаю!
— Оставшись один с Воанго, Черный Орел вынужден был бежать от нирбоа.
— Я это знаю!
— А знает ли Коанук, что сделалось с Воанго?
— Воанго увели нготаки в свои деревни.
— Где Нирроба, Ваго-Нанди и Виваго?
— Нирроба здесь и ждет твоих приказаний. Ваго-Нанди и Виваго остались в лагере лесовиков.
— Далеко ли отсюда?
— Два часа ходьбы. Ты сам велел их вождю подойти поближе. Он так и сделал!
— Хорошо.
— Но только вождем у лесовиков теперь не Уилкинс.
— Не Уилкинс? Кто же?
— Вчера прибыл из Мельбурна сам мистер Боб. Он привез с собой Отуа-Но.
Это слово по-нагарнукски значит «Двойное Лицо». Так называли туземцы замаскированного незнакомца.
— Отуа-Но, который похищал друга Тиданы?
— Он самый. И они оба желают тебя видеть.
— Хорошо. Виллиго пойдет в лагерь лесовиков. Позови мне Нирробу.
— Я здесь, Виллиго! — сам отозвался, подходя, молодой воин.
— Слушай хорошенько, что я тебе скажу, да не позабудь моих слов, когда побежишь.
— Нирроба ничего не позабудет; он запрет свою память на ключ.
— Беги в наши большие деревни, перебравшись вплавь через Лебяжью реку, потому что иначе тебя схватят нирбоа. Когда ты придешь, тебя позовут на великий совет, и ты скажешь: «Вот что Черный Орел поручил мне сказать: пусть воины прекратят войну с нготаками, потому что те уже прекратили войну с нами. Завтра от нирбоа почти ничего не останется. Когда солнце закатится дважды, Черный Орел с Тиданой и белыми придет к подножию Красных гор. Он требует, чтобы на берегу озера Киуан его встретили пятьсот воинов. Виллиго скажет им, что делать». Пусть же Нирроба запрет хорошенько свою память и отправляется в путь.
Не говоря ни слова, молодой воин повернулся, одним прыжком бросился в реку и вынырнул на ее гладкой поверхности в виде черной плывущей точки. Виллиго провожал его глазами до тех пор, пока тот не вышел на противоположный берег. После этого он обратился к Коануку, говоря:
— Теперь пусть Сын Ночи проводит Черного Орла в лагерь лесовиков.
И два воина дружным шагом углубились в буш.
Лесные бродяги. — Море огня. — Мщение Черного Орла.
ПОСЛЕ ОТПРАВЛЕНИЯ ГРАФА Д'АНТРЭГА С друзьями в экспедицию произошли чрезвычайно важные события.