Чтобы покончить с вопросом об имени, я заглянул в ее сумочку. В ней лежал паспорт и права. Какая беспечность. Оказывается, мою ненаглядную Яночку зовут Кларой Георгиевной Мельник и прописана она в Москве. В паспорте штамп о выписке и штамп о разводе, с мужем рассталась больше года назад. Спустя три месяца купила себе квартиру. Мобильного телефона в сумочке не было, но была увесистая записная книжка. Оружия я не нашел, да и вряд ли она умела им пользоваться. Стрелком был Иван.
Я услышал скрип открывающейся двери, захлопнул сумочку, бросил ее на место и, перевалившись на заднее сиденье, лег на пол. Если меня не искать, то заметить непросто, слишком темно. К машине кто-то подходил. Скорее всего, двое. Сначала открылась водительская дверь, затем соседняя. Голос Яны я узнал, да и голос брата мне был очень хорошо знаком. Я знал, кто сидит впереди, но легче от этого мне не стало. Здесь, на полу, меня нетрудно прибить одним махом. Я даже рукой не мог пошевелить, о сопротивлении не могло быть и речи.
Яна-Лара выезжала из ворот задом, поэтому оглянулась и, возможно, меня заметила. Если она работает на Дениса, должна меня сдать. Если же предана Кате, промолчит. А может, я нужен как свидетель, только непонятно перед кем. Назови данную ситуацию рулеткой, я бы ни на одного игрока не ставил.
— Остановишься у шоссе. Там меня подберут.
Денис говорил приказным тоном, как с рабыней.
— Кто тебя встретит? — спросила Лара. У меня возникло такое ощущение, будто она хочет, чтобы я слышал их разговор.
— Родинка. Из парня получился неплохой сыскарь. Но Антон не так прост. Он слушает с вниманием и должной учтивостью, но это не значит, что верит собеседнику.
— Он ноль, стоит ли ему уделять внимание. Сегодня этот человек есть, завтра его нет.
— Антон мне нужен. Ему и в страшном сне не предвидится то, что его ждет. Это моя последняя ставка, Лара. Я обязан выиграть, иначе грош мне цена.
— Ты выиграешь, Денис. Я это знаю. Очень скоро все кончится. Сухим из воды должен выйти ты. Подумай о своем окружении, слишком много лишних толчется у кормушки.
— Ты в том числе. — Денис рассмеялся.
— Без моей наживки и головастика не выловишь.
— Я шучу, детка. Мы вместе будем праздновать победу! Ну все. Притормози здесь. Минут через пять за мной приедут.
Машина остановилась, и я услышал хлопок двери. Мотор Лара не выключала и, развернувшись, поехала назад. Кочки давали о себе знать. Я все бока отбил, но терпел. Лара голоса не подавала. Может, все же не видела? И вдруг она сказала:
— Лежи, не двигайся. Нам навстречу идет яркий фонарь, бьет мне прямо в глаза.
Она остановилась и вышла из машины. Очевидно, чтобы к ней не привлекать внимание, точнее, ко мне. Я попытался приподняться, но ничего не получилось. Меня крепко заклинило в тесной ловушке.
Тут раздались два выстрела подряд. Стреляли с расстояния, выстрелы прозвучали глухо. И это был пистолет, а не винтовка. Я закрутился юлой и вырвался из клещей. Когда вылез наружу, вокруг никого не было. Конечно же, я не стал подниматься во весь рост, а ползал вокруг машины на четвереньках, пока не наткнулся на тело Лары, моей Яночки. Она лежала без движения. Куда угодила вторая пуля, я не знаю, но первая попала ей в глаз. Спасти девчонку уже не представлялось возможным. Вероятно, убийца нырнул в море травы и пропал из виду. Он знал, что она едет одна. Знал ли? Вот в чем вопрос. Вряд ли кому-то было известно, что Лара принимала у себя Дениса. Если только Кате и подручным самого Дениса. Он ее убить не мог. Она высадила его у дороги, которую даже при луне не разглядишь, и он не побежал бы следом. Но это могли сделать его шестерки. Тот же Иван, знающий местность, или Родинка. Родион за все время не сказал мне ни слова правды. Это ему надо было знать, что творится в моей башке, и докладывать Денису. У меня не находилось ответа на главный вопрос — чьим агентом была Лара? Возможно, она получала информацию с обеих сторон, тасовала ее и раскладывала по-своему. Такое не исключено. Но убивать ее зачем? Денису это явно ни к чему, даже если она закладывала его Кате. Он никогда никому не говорил всего. Девушка могла знать лишь об отдельных эпизодах. Кстати, в этом и есть преимущество Дениса перед Катей. Мое тихое, ползающее на коленях следствие уперлось в тупик, и он оказался с сюрпризом. Чуть в стороне от дороги, в траве, прямо у меня под носом лежал револьвер. Луна отражалась на никелированном стволе. Руками я его трогать не стал, а нос пододвинул поближе. Ствол вонял порохом. Эта милая игрушка была мне знакома. Точно такой же я нашел в коробке из-под обуви в гардеробной брата. Помнится, я его хорошо перепрятал и, скорее всего, на нем остались мои отпечатки. Тогда в барабане не хватало двух патронов. Остались лишь пробитые гильзы. Этим револьвер выгодно отличается от пистолета, на месте стрельбы не остается гильз. Я снял с себя рубашку и взял револьвер, обмотав пальцы рукавом. На этот раз не хватало четырех пуль, все гильзы оставались на месте. Я считал, что Иван убил из него Гейко и его любовницу. Но женщина цела, а чем и как был убит адвокат, мне неизвестно, басням Родиона веры нет.
Убрав револьвер в карман, я направился к дому.
Уверен, горничная Зина не могла видеть, как я нашел револьвер в коробке и как его перепрятывал. Она с кем-то говорила по телефону, я слышал ее голос в коридоре. И потом я умею делать такие вещи незаметно. Меня с заточкой в камере взяли во время облавы, но ничего не нашли. Опыт богатый.
Пистолет уже использовался и удачно. Так будет продолжаться, пока не кончатся патроны. Их еще два. В дом, где сейчас одна горничная, может заходить только Денис. Горничная не в курсе событий. Если не хитрит. От такой холеной дамы лет пятидесяти, со строгим, благородным лицом я бы пакостей не ждал. Кто еще мог найти револьвер? Катя? Я понятия не имел, как она проводит время. И тут — бамс! Нежданчик: Катя и Яночка на велосипедах. Может, Катя и с Денисом встречается?
Домой я вернулся в первом часу ночи. Пора поставить точки над i и прекратить этот балаган. Меня уже не интересовали деньги. Стоит мне загреметь за решетку и моя мать ляжет в гроб. Сейчас ее хоть что-то держит на этом свете.
Представляю, какой видок у меня был, когда я ворвался в спальню Кати.
Она рыдала. Увидев меня, бросилась мне на шею и начала меня целовать, а я не смог проронить ни слова. Либо эту женщину учили мастерству обольщения мужчин, либо ее порыв имел какие-то неведомые мне причины. Я понял лишь одно. Мой долг — взять ее под свою защиту. Смешно звучит. Беззащитный лопух хочет кого-то защитить. Ну что поделаешь, таким уродился.
Когда рассвело, я ничего не придумал более умного, как спросить:
— И когда мы будем разводиться?
Дремавшая Катя вдруг резко распахнула свои и без того огромные глазищи и посмотрела на меня, будто я держал в руках топор и хотел замахнуться.
— С какой стати? Я вышла замуж навсегда.
— За моего брата, а не за меня. Давай без притворства. Все, кому надо знать об этом, знают. И Денис в первую очередь.