– Он – в полном порядке, смотрит телевизор. Я хочу, чтобы ты смотрела на эту свечу– молча, не произнося ни слова. Только верь.
– Верить во что?
– Я ведь просила тебя хранить молчание. Просто верь – то есть ни в чем не сомневайся. Ты – жива, и эта свеча есть единственная точка в твоей вселенной. Верь в это. Забудь раз и навсегда, будто дорога – это способ дойти до цели, на самом деле цель достигается при каждом шаге. Повторяй каждое утро: «Я пришла», и ты увидишь, как легко тебе станет вступать в контакт с каждым мгновением твоего дня. Я помолчала.
– Пламя свечи озаряет твой мир. Спроси ее: «Кто я?» Снова помедлила немного и продолжала:
– Предвижу твой ответ: «Я – такая-то, пережила, увидела и прочувствовала то-то и то-то. У меня есть сын. Живу в Дубае». А теперь снова спроси у свечи: «А кем я не являюсь?»
И снова сделала паузу.
– Ты должна будешь ответить: «Счастливым человеком. Типичной матерью семейства, которая думает только о сыне, о муже, о том, как бы купить дом с садом, где можно будет проводить все лето». Я права? Ты можешь говорить.
– Права.
– Стало быть, мы на верном пути. Ты – как и я – человек неудовлетворенный. Твоя «реальность» плохо сочетается с «реальностью» других людей. И ты опасаешься, как бы та же судьба не постигла и твоего сына. Верно?
– Верно. Опасаюсь.
– И тем не менее знаешь, что остановиться не сможешь. Ты борешься, но не в силах одолеть свои сомнения. Внимательно гляди на свечу: в этот миг она – твоя вселенная. Она приковывает твое внимание и немного освещает то, что вокруг. Глубоко вздохни, как можно дольше задержи воздух в легких, а потом выдохни. Повтори это пять раз.
Она повиновалась.
– Это упражнение успокоит твою душу. Теперь вспомни мои слова – верь! Верь, что ты – в силах! Что ты уже пришла, куда стремилась. Помнишь, когда мы пили чай, ты рассказала мне, что сумела изменить поведение своих сослуживцев по банку, потому что научила их танцевать. Так вот, это – не так.
Ты изменила все – ты танцем преобразила действительность. Ты поверила в эту историю о Вершине, которая заинтересовала меня, хотя раньше я не слышала ничего подобного. Тебе нравилось танцевать, ты верила тому, что делаешь. Невозможно верить в то, что тебе не нравится, понимаешь?
Афина, не сводя глаз с огонька свечи, молча кивнула.
– Вера – это не желание. Вера есть Воля. Желание – это пустота, всегда требующая заполнения. Воля есть сила. Воля меняет пространство вокруг нас, подобно тому, как ты преобразила свою работу в банке. Но для этого тебе необходимо Желание. Пожалуйста, сосредоточься на свече!
Твой сын вышел отсюда и стал смотреть телевизор, потому что темнота пугала его. В чем причина этого? На темноту мы можем проецировать все что угодно, но чаще всего – наши страхи. Это свойственно и детям, и взрослым. Медленно подними правую руку.
Рука поднялась. Я попросила сделать то же самое и с левой рукой. Взглянула на ее груди – они были гораздо красивей моих.
– Можешь опустить – но медленно. Закрой глаза, глубоко вздохни, я зажигаю свет. Готово! Наш ритуал окончен. Пойдем в комнату.
Она поднялась с трудом – от долгого пребывания в позе, которую я велела ей принять, ноги онемели.
Виорель уже заснул. Я выключила телевизор, и мы прошли на кухню.
– Для чего было нужно все это? – спросила она.
– Для того лишь, чтобы вывести тебя из повседневной действительности. Внимание можно сосредоточить на чем угодно, но я предпочитаю темноту и огонек свечи. Но ты, наверное, хочешь узнать, куда я направляюсь? Так ведь?
Афина ответила, что ехала поездом три часа, да еще с ребенком, что ей надо собрать вещи и что на свечу она может смотреть у себя дома – для этого вовсе не нужно было приезжать в Шотландию.
– Очень даже нужно, – возразила я. – Нужно для того, чтобы понять – ты не одна, есть и другие люди, вступающие в контакт с тем же, что и ты. Достаточно тебе будет понять это – и ты поверишь.
– Во что?
– В то, что ты – на верном пути. И, как я сказала тебе, каждый сделанный шаг – это и есть достижение цели.
– На каком еще пути?! Я думала, что, когда найду в Румынии мать, обрету душевный мир, в котором так нуждаюсь. Ничего подобного не произошло. Так о каком пути ты говоришь?
– Об этом я ничего не знаю. Ты постигнешь это сама, когда начнешь учить других. Вернешься в Дубай – возьми себе ученика или ученицу.
– Чему же я стану их учить? Танцу или каллиграфии?
– Тем и другим ты уже владеешь в совершенстве. Ты должна учить тому, чего не знаешь сама. Тому, что Мать захочет явить людям через твое посредство.
Она взглянула на меня как на полоумную.
– Да– Да, – настойчиво сказала я. – Как ты думаешь, зачем я попросила тебя поднять руки и глубоко вздохнуть? Чтобы ты подумала – мне ведомо нечто такое, чего ты не знаешь. Но это не так: это был всего лишь способ вывести тебя за пределы привычного мира. Я не прошу тебя благодарить Мать, твердить о том, какие чудеса Она творит, говорить, как среди пляшущих языков пламени возникает Ее дивный лик. Я попросила лишь сделать бессмысленное и нелепое движение – поднять руки, сосредоточиться на огоньке свечи. И этого достаточно. Достаточно при каждой возможности, при каждом удобном случае делать нечто такое, что не согласуется с действительностью, окружающей нас.
Когда ты начнешь придумывать для своего ученика ритуалы, ты почувствуешь – кто-то ведет тебя. И тогда начнется ученичество – так говорил мой учитель. Захочешь прислушаться к моим словам – хорошо. Не захочешь – продолжай жить, как жила, как живешь сейчас. И в конце концов начнешь биться головой о стену, чье имя «неудовлетворение».
Я вызвала такси, мы еще немного поболтали о пустяках вроде моды и мужчин, и Афина уехала. Я была совершенно убеждена в том, что она послушается меня, ибо не тот это был человек, чтобы не принять вызов.
– Учи людей быть разными! Больше ничего и не нужно! – крикнула я вслед удалявшейся машине.
Это называется – «радость». Ибо счастье – довольствоваться тем, что у тебя уже есть, будь то любовь, ребенок, работа. Но не для такой жизни появились на свет Афина и я.