Хозяин был занят осмотром карманов только что поступившей на продажу офицерской шинели. Он поднял голову, когда вошел Ратлидж.
— Приветствую. Хотите купить еще один кремневый нож?
Ратлидж удивился:
— У вас есть и другие?
Улыбаясь, хозяин повесил шинель на место и покачал головой:
— К сожалению, больше нет. Просто так сказал, на тот случай, если вы пришли еще за одним.
— На этот раз я пришел кое о чем спросить. Меня интересует человек, который принес его вам. Что вы от него узнали? Может быть, он оговорился, что у него есть и другие редкие вещи.
Хозяин пожал плечами:
— Сомневаюсь, что у него есть что-то еще. Если бы были, он продал бы их сразу, вместе с ножом. Хотите, я свяжусь с ним?
— Благодарю, но я предпочел бы написать ему сам. — Увидев замешательство на лице хозяина, Ратлидж добавил: — Готов заплатить вознаграждение за находку, если у него есть другие.
Поскольку это было его личным расследованием, Ратлидж не мог действовать от имени Скотленд-Ярда и заставить хозяина ему содействовать.
Хозяин улыбнулся:
— Вы мне пришлись по душе, мистер…
Он сделал паузу, вопросительно глядя на Ратлиджа.
— Меня зовут Ратлидж. Я из Лондона. Приехал в Гастингс по делу.
— В таком случае, мистер Ратлидж, дайте мне пять минут, я взгляну на записи в книге. Посмотрим, что могу найти для вас, чтобы отыскать владельца того прекрасного кремневого ножа. А пока взгляните, может быть, вам понравится какая-нибудь другая вещь?
— Не сейчас.
Хозяин меньше чем за пять минут нашел необходимую запись, черкнул несколько слов на листке бумаги и отдал Ратлиджу. Четко, ясным почерком там было написано имя — Чарльз Генри. Ратлидж помнил его с первого визита в магазин.
И внизу подробности: «21 июня 1908 года. Восточная Англия, день, когда дед Чарльза Генри откопал нож в саду».
1908-й. Три года спустя после убийства в Стонхендже. И в день летнего солнцестояния. Совпадение? Ратлидж поблагодарил и, после обмена мнениями по поводу шинели, которую хозяин готовил на продажу, ушел.
— Вы хотели купить солдатские медальоны? — спросил Уокер.
Понимая, что констебль спрашивает совершенно серьезно, Ратлидж ответил:
— Я спросил, есть ли они в продаже, но хозяин ответил, что он их не держит, потому что никто ими не интересуется.
— Жаль, — вздохнул Уокер. — Может быть, это помогло бы в нашем деле. Мы так и не продвинулись пока. Не удается найти зацепку, которая так нужна. Пока одни неприятности.
Уокер был абсолютно прав. Возразить было нечего, и Ратлидж подумал, что единственным утешением может послужить только тот факт, что убийства прекратились. Это уже прогресс.
Въехав через полчаса в Истфилд, они направились прямо к полицейскому участку.
— А это еще кто такой? — вдруг спросил Уокер.
Перед входом стоял человек с мрачным выражением лица.
Ратлидж взглянул и выругался.
— Вы его знаете? — удивился констебль.
— Не только знаю, но даже догадываюсь, зачем он здесь.
Он остановил машину у входа, хотя обычно проезжал до гостиничной стоянки, чтобы высадить Уокера.
Ратлидж вышел, но не подошел к приезжему.
— Инспектор Майклсон, — сказал он.
Майклсон не ответил на приветствие.
— Я приехал, чтобы официально отстранить вас от дела, — холодно объявил он. — Поступила жалоба в Ярд на ваше грубое отношение к людям. Шеф Боулс заверил начальника полиции Суссекса, что к жалобе отнесутся серьезно и вы будете немедленно отстранены. Это произошло сегодня утром. И как видите, я уже здесь. — Он повернулся к констеблю Уокеру: — А вы?..
Уокер назвал себя. Он растерянно переводил взгляд с одного инспектора на другого.
— Я не совсем понимаю, почему инспектора Ратлиджа отстранили. Должностное преступление, сэр? Какого рода?
— Это решение принято Скотленд-Ярдом, — отчеканил Майклсон и добавил, повернувшись к Ратлиджу: — Вам приказано немедленно вернуться в Лондон.
— У меня здесь есть несколько неотложных дел, требующих моего участия.
— Больше нет. Вы отстранены от этого дела. — Майклсон повернулся к Уокеру: — Я хочу взглянуть на показания свидетелей и медицинские отчеты об убитых. И еще — я должен как можно скорее встретиться с мистером Пирсом, а также с инспектором Норманом. — Инспектор решительным шагом открыл дверь участка и, заметив, что Уокер замешкался около Ратлиджа, резко сказал: — Вам больше не надо ждать указаний мистера Ратлиджа. Теперь я здесь вместо него. — Майклсон решительно шагнул через порог, не дожидаясь Уокера и не попрощавшись с Ратлиджем.
Уокер за его спиной промямлил:
— Но, сэр…
— Я еду в Лондон, — сказал Ратлидж. — Следите здесь внимательно за всем, что происходит, пока не вернусь. Надеюсь, что вернусь.
Он сел в машину, и Уокеру ничего не оставалось, как последовать за инспектором Майклсоном.
Кипя яростью, Ратлидж сначала отправился в школу и спросил миссис Фаррелл-Смит. Девушка, открывшая дверь, занервничала:
— Ее сейчас нет, сэр.
— Ей не следовало просить вас лгать, — сказал он холодно и пошел наверх, как всегда перешагивая через две ступеньки.
Миссис Фаррелл-Смит подняла глаза от стола, когда он вошел не постучав. Потом перевела взгляд на девушку, растерянно топтавшуюся за его спиной.
— Кажется, я просила… — начала она, но Ратлидж ее оборвал.
— Она солгала мне, как вы ей велели. Но я не поверил. — Он повернулся к девушке, щеки ее горели смущением. — Спасибо, — мягко сказал он, а теперь, пожалуйста, прикройте дверь за собой, когда выйдете.
Девушка помешкала, но сделала, как он велел.
— Мне нечего вам сказать, — заявила миссис Фаррелл-Смит.
— Зато у меня есть, что сказать вам. Вы совершили серьезную ошибку, из-за которой кого-то могут убить. Вы отзовете свою жалобу?
— Почему я должна это делать? Я с самого начала была против привлечения Ярда к расследованию. Инспектор Норман вполне способен разобраться сам, он быстро расследует все убийства.
— Не сомневаюсь. Он хороший инспектор. Но вы все равно не добились своего, не получили вместо меня его. Расследование поведет Ярд, миссис Фаррелл-Смит, и скоро вы узнаете, что инспектор Майклсон, прибывший вместо меня, скроен из жесткого материала.
Она воззрилась на него с удивлением:
— Но я же просила их…
Он не дал ей закончить:
— Уверен, что просили. Но мистер Пирс еще раньше просил привлечь Ярд, и там отлично понимают, что убит сын мистера Пирса, а не ваш. Если хотите отозвать Ярд, вам придется найти более влиятельного человека, чем владелец пивного завода, чтобы представлять ваши интересы.