— Она испорчена?
— Насколько он может судить — нет. Но он решил, что машина простояла там какое-то время. Почти каждый день он заглядывает в карьер, но глубоко не спускается, если не видит признаков, что кто-то опять там рыщет.
— Как он опознал машину?
— А он ее не опознавал. Сначала он подумал, что владелец приехал сюда, чтобы покончить с собой. Такое уже случалось раньше. Поэтому он осмотрелся вокруг, нет ли трупа. Потом нашел телефон и позвонил в Скотленд-Ярд.
— В самом деле? Вот молодец!
— Исполняющий обязанности старшего суперинтендента послал меня взглянуть. По описанию машина похожа на машину мистера Френча: номер на раме соответствует и так далее. На левом крыле вмятина. После того как я осмотрел машину, мы снова тщательно обыскали карьер. По правде говоря, я ожидал, что там будет и труп. Мне казалось, что тот, кто бросил там машину, надеялся, что Скотленд-Ярд будет по-прежнему искать машину в Лондоне, а труп тем временем разложится. После осмотра машины тамошний коллега поставил констебля караулить место происшествия, а я вернулся в Лондон, чтобы передать вам, что я нашел… — Гибсон замялся. — Только вчера вечером, когда я попробовал дозвониться вам в отель, мне сказали, сэр, что вы у них не останавливались.
— Сначала я поехал в Норфолк. Там пока тупик. Стандиш еще не возвращался и не давал о себе знать.
— Не думаю, что исполняющий обящанности старшего суперинтендента будет доволен. Кажется, он думает, что Френч найдется где-нибудь в Стратфорде-Сент-Хилари. — Сержант недвусмысленно предупреждал его.
— Да, я знаю. Он не сомневался и в том, что машина тоже где-то там. И кажется, считает, что следует действовать по принципу «ищите женщину». Думаю, Агнес Френч едва ли могла исчезнуть из дома надолго, чтобы избавиться от брата, перевезти мертвеца в Челси, а потом бросить машину в Суррее. Слуги наверняка встревожились бы, если бы она уехала, не предупредив.
Хэмиш заметил: «Твой исполняющий обящанности старшего суперинтендента вовсе не сестру имел в виду». Ратлидж чуть не ответил ему вслух, но вовремя прикусил язык и закашлялся.
Гибсон ничего не сказал. Исполняющий обящанности старшего суперинтендента — величина новая и неизвестная, а Гибсон в первую очередь заботился о себе. Они с Ратлиджем давно существовали на условиях хрупкого равновесия. Оба как могли старались выжить под началом раздражительного Боулса, оба прекрасно понимали, что настоящей дружбы они себе позволить не могут. Боулс расценил бы ее как сговор, что дорого стоило бы и Ратлиджу, и Гибсону.
Поспав всего несколько часов, Ратлидж вернулся в Скотленд-Ярд рано утром — еще не было восьми. Гибсона он увидел на улице; тот ждал его у входа, как они и условились. Сержант молча сел к Ратлиджу в машину и приготовился к поездке.
Молчание затянулось до самого мелового карьера в Суррее. Он находился в стороне от шоссе. К нему вела заросшая бурьяном грунтовая дорога, в конце которой над кучей битого камня поднималась меловая скала. Точнее, бывшая скала; ближний к ним склон успели почти весь выработать.
— По словам местного коллеги, карьер забросили, потому что работать в нем становилось все опаснее. Как-то при завале погиб рабочий.
Констебль, охранявший место происшествия, узнал Гибсона и пропустил их. Автомобиль запрыгал на обломках камней. Они спустились к тому месту, где стояла брошенная машина.
Ее покрывал тонкий слой мела, похожий на летний снег. Ратлидж понял: тот, кто пригнал сюда машину, рассчитывал оставить ее как можно ближе к краю карьера, чтобы ее накрыло при следующем обвале. Но, наверное, пока водитель маневрировал, выбирая место получше, обвалился очередной пласт и злоумышленник поспешил уехать. В целом трудно было судить, сколько времени машина здесь простояла. С тех пор как исчез Луис Френч? День или два?
Они вышли и принялись осторожно спускаться по меловому склону. Почти весь он потемнел и стал цвета грязных сливок, но кое-где мелькали островки почище, побелее. Когда они подошли к машине, Ратлидж заметил, что подошвы туфель и штанины все в мелкой белой пыли.
Он еще издали увидел длинную продольную вмятину на левом крыле брошенной машины.
Ратлидж внимательно осмотрел ее. Сержант оказался прав: ничто не связывало автомобиль с жертвой, кроме вмятины на крыле.
Он опустился на одно колено, осмотрел ходовую часть, тормозные колодки.
— Сержант, будьте добры, принесите фонарь из моей машины.
Гибсон быстро сбегал за фонарем. Ратлидж, махнув рукой на костюм, осторожно заполз под днище машины. Не снимая перчаток, ощупал все углы и выступы. Ничто не бросалось в глаза, ничто не было сломано. Просто черный металл.
Он уже собирался выбраться из-под машины, когда вдруг заметил нечто необычное в том месте, где двигатель крепится к раме. Еще немного — и он пропустил бы улику, которая к тому же находилась на дальней от него стороне. Но в луче фонарика высветилось нечто непонятное. Ратлидж осторожно пополз дальше, не обращая внимания на то, что куски мела больно впиваются в спину, и увидел крошечный кусочек ткани, зацепившийся за болт.
Его можно было заметить только из смотровой ямы, да и то с трудом, потому что материя была темного цвета.
Ратлиджу пришлось приложить усилия, чтобы оторвать от болта кусочек ткани. Она зацепилась намертво — как будто машина проехала по человеку и он застрял.
Он осторожно отцепил лоскут, стараясь не надорвать его. Снова выругался, ударившись плечом о глыбу мела; любое движение причиняло ему боль.
Гибсон нагнулся, чтобы посмотреть, чем занят Ратлидж, и спросил:
— Что-нибудь есть? Наконец лоскут отцепился и упал ему на лицо. Ратлидж чуть не потерял его, ударившись запястьем о шасси. Он успел подхватить обрывок, не дав ему спланировать на неровную меловую поверхность у его головы.
Затолкав находку в перчатку, он осторожно выполз из-под машины. Даже в карьере на него накатывала клаустрофобия. Неприятное ощущение усилилось, когда он оказался втиснут между тяжелой рамой автомобиля и меловой почвой. Хотя свобода была близка, сердце у него билось учащенно.
Наконец Ратлидж выполз из-под машины и увидел, что Гибсон стоит на четвереньках и лицо у него раскраснелось от любопытства. Он выпрямился и помог Ратлиджу встать.
— Значит, вы что-то нашли, — сказал он.
Ратлидж снял водительскую перчатку и показал небольшой темный квадратик, надорванный и скрученный.
— Ага! — воскликнул Гибсон и потыкал в материю пальцем. — Как вы думаете, соответствует одежде убитого? Насколько я помню, она была порвана в нескольких местах.
Ратлидж для верности завернул улику в свой носовой платок, а платок свернул и осторожно сунул в карман. Отряхнув перчатками пальто и брюки и поняв, что избавиться от меловой пыли совсем ему не удастся, он спросил:
— Вы салон обыскивали?
— Только поверхностно, чтобы проверить, не найдется ли там что-нибудь, указывающее на хозяина. Я вам говорил. Исполняющий обящанности старшего суперинтендента приказывал ничего не делать до вашего приезда.