— По-моему, Диас нанял убийцу, который все сделал за него.
— Ратлидж, зачем вы тянете время? Арестуйте внучку и везите ее сюда. Пусть суд решает, кто виновен, а кто нет. Мы раскрыли дело; можно передавать его в суд, и я не вижу необходимости тратить время Скотленд-Ярда на нелепые домыслы.
Поняв, что аудиенция окончена, Ратлидж встал и подошел к двери.
Голос Маркема остановил его:
— Старый учитель выживет? Сможет дать показания?
— Вчера врач еще не мог ничего сказать наверняка; прошло слишком мало времени после травмы.
— Так выясните, когда поедете туда.
Неужели упрямый йоркширец передумал?
Ратлидж обернулся:
— После разговора с врачом я позвоню вам из гостиницы.
Маркем кивнул, и Ратлидж отправился искать сержанта Гибсона. Ему сказали, что сержант занят: совещается с инспектором Биллингсом. Ратлидж оставил записку на столе, что он уезжает в Эссекс и позвонит оттуда, как только сможет.
Выйдя с работы, он немного подумал и решил для начала заехать в адвокатскую контору «Хейз и Хейз». Ему пришлось ждать почти полчаса — мистер Хейз-старший занимался с другим клиентом. Сгорая от нетерпения, Ратлидж сел в кожаное кресло в приемной. Хэмиш безостановочно говорил, и избавиться от него не было никакой надежды.
Когда Ратлиджа наконец проводили в кабинет Хейза, он спросил:
— Есть новости из Португалии?
— Откровенно говоря, после обеда я сам собирался звонить в Скотленд-Ярд. Отец мистера Диаса лишил сына наследства. Насчет этого вы оказались правы.
Меньшего Ратлидж и не ожидал. И все же новость означала, что Диасу, не имеющему средств на поддержание своей кровной мести, нечем расплатиться за наемное убийство на суше — тем более на море.
«Шантаж?» — спросил Хэмиш. Казалось маловероятным, что Диас вытянул достаточно сведений из тех, кто вместе с ним служил у Беннетов, чтобы заставить кого-то совершить за него убийство. Ратлидж глубоко вздохнул. Возможно, Маркем прав, а он, упрямец, не желает замечать очевидного.
Хейз ждал.
— Ваша новость меня разочаровала. Отец угрожал лишить его наследства, но мне нужно было знать, выполнил ли он свою угрозу.
— Да, отцы часто бушуют, но в конце концов голос крови оказывается сильнее. — Адвокат смерил Ратлиджа задумчивым взглядом. — Неужели полученные мной сведения настолько важны для вас?
— Возможно, мистер Диас хотел отомстить семейству Френч за долгие годы, проведенные им в сумасшедшем доме. По-моему, его вряд ли можно назвать сумасшедшим в истинном смысле слова. Возможно, он был просто ужасно зол. Но то, что он не получил отцовских денег, совершенно меняет картину.
— Вы считаете, что он, а не мистер Гудинг стоит за гибелью Луиса Френча и Мэтью Трейнора? — Глаза под тяжелыми веками стали почти черными.
— Да. Во всяком случае, так я считал раньше. Как и сказал вам в свой прошлый приход, Диас уже немолод. Он физически не мог совершить то, в чем обвиняют Гудинга. Зато он мог заплатить наемному убийце.
— Я удивился, когда арестовали мистера Гудинга. Я вел с ним дела много лет; более добросовестного служащего, чем он, найти трудно. Правда, даже самые добросовестные люди иногда вынуждены совершать поступки, которые не позволили бы себе в обычном положении.
— К сожалению, да. А теперь Скотленд-Ярд приказал арестовать мисс Уитмен. — Ратлидж встал. — Спасибо за помощь. Очень жаль, что для Гудинга это не слишком хорошая новость.
— Мисс Уитмен? Абсурд! Знаете, мы вели дела ее отца, капитана Уитмена. Не знаю более блестящего офицера… Сядьте, молодой человек.
Ратлидж, которому не терпелось поскорее попасть в Эссекс, все же подчинился. В голосе адвоката послышались новые нотки.
— Вы просили меня найти для вас конкретные сведения. Я выполнил вашу просьбу. Но, как вы только что заметили, вас интересовали не только и не столько сведения о наследстве. На самом деле вам нужно было выяснить, есть ли в распоряжении Диаса денежные средства. Любые средства. Я прав?
— Да.
— Тогда вам необходимо знать следующее. Я не видел причин говорить вам раньше, поскольку вы об этом не спрашивали. Мистер Диас не нуждается в деньгах. Хотя отец лишил его наследства, он еще в юном возрасте унаследовал деньги своей матери. Почти все его деньги по-прежнему лежат в банке в Фуншале, нетронутые, потому что вначале он находился в португальской тюрьме, а затем — в лечебнице в Англии. Ему ни разу не позволили пообщаться с представителем португальских властей, ни разу не поинтересовались, не требуется ли ему помощь адвоката. Его просто изолировали от общества. Его следовало судить за двойное покушение на жизнь английских подданных, поэтому я не испытывал к нему жалости. В психиатрической лечебнице, наверное, все же лучше, чем в тюрьме. Шли годы, его капитал рос… Конечно, он не шел ни в какое сравнение с теми суммами, которые он получил бы по завещанию своего отца. Но денег ему вполне хватит, чтобы нанять дюжину убийц, если он того пожелает. Мистер Диас небогат, но еще лет десять может прожить на проценты от того, что досталось ему от матери, не трогая основного капитала.
Потрясенный Ратлидж долго смотрел на адвоката в упор. Поняв до конца, что именно сообщил ему Хейз, он еле сдержался. Его захлестнула волна слепой ярости.
Он злился на себя: он не догадался нужным образом сформулировать вопрос. Злился на Хейза: в силу своей профессии он привык точно отвечать на заданные ему вопросы, и не более того. Ведь он вполне мог бы сейчас уйти, так ничего и не выяснив! Если бы он не упомянул мисс Уитмен, рассказал бы ему Хейз о матери Диаса?
Выругавшись про себя, Ратлидж с большим трудом спросил:
— Вы… уверены?
— Как правило, в таких делах я не ошибаюсь, — ледяным тоном ответил Хейз.
— Он до сих пор как-то тратил свои средства?
— Когда его отпустили на поруки мистера и миссис Беннет, он связался с посредником в Фуншале и попросил от его имени приобрести участок земли на кладбище, рядом с тем местом, где похоронены его родители. Кроме того, он пожертвовал крупную сумму церкви, куда ходил в детстве, чтобы там постоянно молились за спасение его души. И распорядился, чтобы после его смерти его тело перевезли из Лондона на Мадейру. Он заказал надгробную плиту, которую следует поставить в месте его погребения. Посредник выполнил все его указания, но не более того.
Ратлидж поблагодарил Хейза и поспешил уйти, боясь потерять самообладание.
В дверях он обернулся и тихо сказал:
— Возможно, вы только что спасли Гудинга от виселицы.
Заводя машину, он дал волю гневу. Проклятый крючкотвор! Он решил не выдавать сведения, которые, по его мнению, не имели отношения к делу!
Спустив пар, Ратлидж быстро произвел подсчеты в уме. Не глуша мотора, он вернулся в контору поверенного. Мистер Хейз уже беседовал с другим клиентом, но Ратлиджа было не остановить.