– Странные у них порядки, – бормотала я, – вроде территория охраняется, посторонних не пускают, а на самом деле подходят к вопросу безопасности халатней некуда. Пропускает ребенка с чужой теткой в машине, даже внутрь не заглянет. Не спросит, все ли у тебя, Никита, хорошо. Вдруг я тебя похитила и сейчас на мушке держу? Кстати, нужно узнать, кто начальник этих орлов, и побеседовать. Выяснить, кто был на смене в день, когда экономке принесли письмо. Ведь его в почтовый ящик вложили, значит, посторонний заходил на территорию. Интересно, ведут ли они какой-то учет посетителей?
– Он же видел нас утром, понятно, что я уехал с тобой добровольно.
– Это тебе понятно. Охранник должен во всем сомневаться, тем более в такой ситуации. Хотя бы документы мои проверить он обязан был, а то и начальству доложиться. А, что говорить…
Болтая, мы вошли в подъезд и поднялись по лестнице на второй этаж. Никита на ходу доставал из кармана ключи и тер опухшие от слез глаза.
– Устал? – обняла я за плечи мальчишку.
– Да. Есть немного. – Он вытянул руку, собираясь вставить ключ в замок.
Я сжала плечи мальчика и велела:
– ЗАМРИ! – продолжая легонько сжимать, чтобы он не дернул конвульсивно рукой.
В тот момент мне самой было непонятно, что именно заставило насторожиться тренированный мозг. Просто словно прозвучал сигнал: «ОПАСНОСТЬ». Как поэтично выражался один наш инструктор в Ворошиловке: «Человеческий мозг работает быстрее, чем соображает. Поэтому верьте своим инстинктам». Но сейчас я была не одна. Никита послушно замер, даже, кажется, дышать боялся.
– Хорошо. Спокойно делаем небольшой шаг назад. Хорошо. Теперь еще один.
Мы отступили на два шажка от двери, и теперь я могла ее хорошенько рассмотреть. Вот что заставило насторожиться – пыль. Вернее, ее отсутствие.
– Женя, что происходит?
– Пока еще точно не знаю. Давай-ка не стой здесь. Спустись на пролет, только осторожно, и стань в углу под противоположной стенкой.
Мальчишка послушно и не тратя времени на расспросы выполнил указания. А я аккуратно присела на корточки, тщательно осматривая дверь квартиры Алмазовых. Еще утром мне довелось обратить внимание, что добротная, полированного бука дверь была покрыта толстым слоем белой известковой пыли. Оно и понятно, соседи делали ремонт, сама утром слышала грохот падающей штукатурки, а прислугу уволили, убираться некому. Но сейчас нижняя часть двери была чистой, будто пыль протерли. Конечно, встречаются добросовестные люди: хозяева соседней квартиры могли послать свою прислугу убраться в подъезде. Или местная уборщица постаралась, но тогда нужно было протереть всю дверь. А верхняя и средняя ее части по-прежнему в пыли. Только в углу фаски средней филенки просматривается отпечаток большого пальца.
Я спустилась к Никите:
– Пойдем, молодой человек, обратно в машину. Мечты об отдыхе откладываются на неопределенный срок.
– Что случилось, теперь ты можешь сказать?
– Да. Думаю, дверь заминирована. Никит, а ты с соседями знаком?
– Которые рядом, что ремонт делают? Видел пару раз, несколько месяцев назад, когда они квартиру покупали. А что?
– Они там не живут? Не знаешь?
– Не думаю. Ремонт, похоже, крупный затеяли, все в пыли. Как там жить? Заминирована? – Похоже, дошло до мальчишки. – Кем?
– Откуда мне знать, автограф забыли оставить. Хотя в этом смысле отпечаток мог бы пригодиться. Да, и к двери самой лучше не лезть. Значит, придется вызывать полицию. И собачку, вдруг у меня паранойя.
– Очень на это надеюсь, – тихонько бормотнул мальчишка.
Я тем временем лихорадочно размышляла. Если просто позвонить в полицию, они пришлют, конечно, наряд. Только провозятся как минимум до утра, еще и придирками замучают. Допустим, разрешение на ношение оружия у меня всегда с собой, договор на охрану мы с Никитой заключили официально. Только перспектива провести ночь в «фольке» или отделении, да еще после дня, насыщенного событиями, вгоняла в тоску. Похоже, придется обратиться за помощью к давним друзьям.
Еще во времена учебы в Ворошиловке был у меня поклонник Генка Петров. Ольга всегда считала, что он влюблен по уши, но я воспринимала его ухаживания со здоровым скептицизмом. После выпуска наши дороги кардинально разошлись, но из виду мы всегда старались друг друга не терять. Про Генку я слышала, что он в девяностых пошел в милицию простым следаком, все удивлялись, да и на тот момент это казалось глупостью несусветной. Но у Петрова отлично развиты логика, интуиция и хватка, как у бультерьера. По слухам, он раскрутил несколько шумных дел практически подряд и сделал неплохую карьеру. Не очень давно Генка перевелся в нашу тарасовскую полицию, мы даже созванивались перед отпуском, правда, встретиться времени не нашлось. Вот сейчас и устраним сей досадный пробел. Думаю, приятеля не смутит поздний звонок и просьба о помощи.
– Никита, посиди пока в машине. Если очень устал, можешь устроиться на заднем сиденье и подремать.
– А это все надолго? – Мальчишка выглядел по-настоящему измученным.
– Даже если мой знакомый сможет помочь, процесс все равно не быстрый. Пока приедут, осмотрят все, пока разминируют, в общем, ты отдохнуть успеешь.
Пока Никита возился в «фольке», устраиваясь, я облокотилась на капот, закурив сигарету, набрала Генкин номер.
– Привет, любовь моя, – бодро заорал приятель после первого же гудка, будто ждал звонка. – Ты что, вернулась уже? Когда?
– Привет. Знаю я вас, мужиков, видать, со всеми так здороваешься.
– Что ты, Женька, это обращение только для тебя припасено.
– А жену ты как величать изволишь?
– Царевной-лягушкой, – заржал приятель. – Только мы развелись давно.
– Класс! Тебя нужно было бросить только за эту кличку дурацкую.
– Да ладно, – не обиделся на мой выпад Генка, – мы расстались по идейным соображениям.
– Ей не нравились твои идеи? – хихикнула я.
– Точно. Так ты когда вернулась? Как там Англия и давняя подруга поживают?
– Вернулась вчера. Остров стоит на своем месте, что ему сделается? Ольга в порядке: выглядит как настоящая леди, растит детишек. Передавала тебе привет.
– Большой и горячий? Давай скорее, пока он не остыл, – дурачился Генка.
– Ага, сразу как подъедешь.
– Если ты приглашаешь, то обязательно примчусь.
– Знаешь, Гена, вообще-то я по делу звоню, – решила покаяться я. – И нужен ты мне не один.
– Та-а-а-к, – протянул приятель. – Что стряслось? Колись давай.
– Пока ничего, правда, может, если вы не поторопитесь. Я тут одного парнишку охраняю…
– Охотникова, и когда успела? Ты ж приехала только вчера!
– Долго ли умеючи.