– Подожди, ты на самом деле не в курсе? – Происходящее все больше и больше напоминало театр абсурда. – В ауру твоего приятеля Арчибальда кто-то внедрил смертельное заклинание, которое медленно высасывало из него все силы. Собственно, потому эти чары и называют пиявкой. Вчера с него уже сняли одну, но сегодня я обнаружила, что кто-то вновь установил ее на беднягу. Только на сей раз она должна была убить его намного быстрее.
– Даже не хочу слушать эти бредни! – Арнольд затряс головой. – Выдумываешь всякую ерунду, лишь бы выгородить себя. Да, вчера Арчибальд почувствовал себя плохо. И это произошло после того, как ты и твой дружок что-то с ним сделали. Сегодня ему стало еще хуже. Я пришел навестить его и увидел, как ты вновь над ним колдуешь. Хорошо хоть он очнулся и пришел ко мне на помощь. Или стыдно признаться, что измывалась над беззащитным стариком?
– Но это неправда! – возмущенно вскричала я. – Напротив, я хотела помочь ему…
– Верно говорят, с кем поведешься, от того и наберешься. – Арнольд укоризненно хмыкнул, словно не услышав моей попытки оправдаться. – Раз уж ты водила дружбу с Райенами, то наверняка такая же гнилая натура, как и они все.
После чего отстранился, собираясь захлопнуть окошко и уйти, оставив меня в одиночестве.
– Подожди! – взвыла я, испугавшись не на шутку того, что вот-вот останусь в полном одиночестве, так и не получив всех нужных мне ответов. – Это ты убил Патрисию? За что? И что ты собираешься сделать с семейством Райен?
– Патрисию? – переспросил Арнольд, задержавшись. – Мать твоего дружка? Нет, я ее не убивал и понятия не имею, кто это сделал. Не исключаю вероятности, что с ней разделался Краген. Просто утомился от невесты. Или же той стало слишком много известно об его темных делишках. Что же насчет семейки… Сегодня я собираюсь покончить с нею раз и навсегда. Пусть Иракша решает, кто из Райенов достоин жизни.
Иракша? Богиня огня? Я тихонько ахнула, сообразив, что Арнольд собирается спалить дотла дом Крагена.
– А я? – Наверное, это прозвучало совсем жалко, но в подобной ситуации мне было не до гордости. – Что будет со мной?
– О тебя я руки марать не собираюсь. – Арнольд пожал плечами. – И можешь не благодарить. Все-таки, если быть справедливым, ты-то мне ничего дурного не сделала. Даже Арчибальду не успела фатально навредить, хоть и пыталась. Так что молись своим богам, хекстянка, чтобы тебя нашли прежде, чем закончится воздух. Ну а если не повезет, то что же… Я всегда любил Темные века. Мой дом построен в архитектурном стиле той эпохи, а значит, замурованный в подвале труп будет кстати. Для антуража, так сказать.
Меня всю передернуло от столь жестоких слов. Приговор явно не подлежал обсуждению – настолько ледяным и равнодушным голосом его огласили. Поэтому я не стала унижаться и умолять Арнольда выпустить меня, хотя, что скрывать, больше всего мне хотелось завыть в полный голос от безысходного ужаса. Быть заживо погребенной – мой самый страшный кошмар. Лепесток огня, освещающий мою крохотную камеру, уже начал тускнеть. Значит, совсем скоро он окончательно погаснет, оставив меня в вечной темноте. И вряд ли мне суждено будет выбраться из нее.
Арнольд еще неполную минуту смотрел на меня, и в его глазах я читала какое-то не совсем понятное жадное нетерпение. Вот ведь сволочь! Надеется, что я начну плакать, прося пощадить меня. Поэтому я лишь крепче сцепила зубы и с вызовом вздернула подбородок, хотя внутри меня все мелко дрожало и корчилось от отчаяния. Наградой за мужество мне послужил разочарованный вздох. Арнольд в последний раз смерил меня взглядом, словно запоминая напоследок, и захлопнул окошко. Раздались быстро удаляющиеся шаги, и я осталась в полном одиночестве.
Больше всего мне хотелось разрыдаться в полный голос от жалости к себе. Погибнуть в самом расцвете сил – что может быть печальнее на свете! Но я не дала себе этой возможности. Времени у меня оставалось не так уж много, чтобы тратить его на бесцельные рыдания. В подвале темнело буквально на глазах – так быстро умирал огненный шар. Тьма уже вплотную приблизилась к моим ногам, и мне чудился торжествующий шепот, доносящийся из нее.
Первым делом я попыталась принять как можно более удобное положение, не обращая при этом внимания на вновь разгоревшуюся в голове боль и тошноту, то и дело подкатывающую к горлу. Затем попыталась создать простейшее заклинание, с трудом пошевелив онемевшими пальцами рук. Как и следовало ожидать, веревки тут же впитали мою энергию. Значит, действительно содержат иридий.
Что же делать? Я закусила губу, чувствуя приближение нового приступа слезной безысходности. Мне необходимо освободиться! Даже если план Арнольда не сработает и семейство Райен спасется от огня, вряд ли кто-нибудь в ближайшие дни, а то и недели решит осмотреть заброшенный подвал соседнего дома.
Я запрокинула голову, с отчаянием уставившись в низкий потолок, под которым клубились тени. Взглянула на плавающий неподалеку огонек, чей тусклый свет грозил в любой момент захлебнуться от наступления мрака. И внезапно меня озарило. Да, я не могу освободиться от пут при помощи собственного заклинания, поскольку иридий блокирует все мои способности. Но что, если попробовать воспользоваться чужими чарами, хотя бы этим самым пламенем? Ведь оно уже существует, а следовательно, способно пережечь веревку. И иридий в данном случае не помеха, поскольку поток энергии будет идти снаружи, а не изнутри.
Я прекрасно осознавала, что в случае неудачи останусь без единственного источника света и по-прежнему связанной. Но в любом случае заклинание вот-вот окончательно развеется. Вряд ли несколько лишних минут, проведенных не в полной темноте, спасут меня. Не рискнуть я просто не могу – слишком многое поставлено на кон.
Решив так, я сжала зубы до боли в челюсти и попыталась встать. Со связанными позади руками это оказалось весьма непростым занятием. Сначала я перевернулась на живот. Затем подтянула к подбородку колени, стараясь не обращать внимания на то, что при этом тревожу еще свежие ссадины. Ведь прошедшей ночью мои несчастные и невезучие конечности и без того изрядно пострадали при штурме банка.
Наконец я встала на колени. Осторожно выпрямилась и замерла, пережидая мельтешение черных мушек перед глазами. Потолок оказался неожиданно близко: если бы я выпрямилась в полный рост, то обязательно задела бы его макушкой. И на меня вновь навалился удушающий приступ клаустрофобии. Пришлось потратить не меньше минуты на то, чтобы совладать с паникой. Драгоценные секунды утекали безвозвратно, а я медленно и крошечными порциями втягивала в себя воздух, стараясь дышать через рот.
Когда багрово-черная пелена страха, застлавшая мое зрение, посветлела, в подвале было уже темно. Лишь маленькая искорка огня плавала перед моим лицом, но рассеять мрак, ластящийся ко мне, она была уже не в состоянии.
Суставы жалобно заныли, когда я присела, переступила через связанные руки и вытянула их перед собой. Я не чувствовала полностью онемевших пальцев. Значит, поймать почти истлевшее заклинание я не сумею. Придется положиться на удачу.
Я примерилась и задержала дыхание, опасаясь, что даже малейшее дуновение ветерка может сместить в сторону огненные чары. Затем очень осторожно протянула вперед руки, стараясь, чтобы искорка оказалась прямо над веревками. И резко дернула их вверх.