– Ирокканский след все отчетливей, – покачал он головой. – Похоже, Эд, тебе придется передать это дело в контрразведку.
– С превеликим удовольствием. Оно меня уже достало. Как только будут доказательства…
Найдя подходящий кустарник, он срезал несколько веток и, придирчиво осмотрев их, взялся за дело. Два самых длинных прута были изогнуты петлей, а их концы связаны полосками коры. Остальные ловко вплетались в эту конструкцию – так что получилось нечто вроде пары теннисных ракеток, только не круглой, а овальной формы. Приладив крепления, он усмехнулся. На всю работу ушло минут пятнадцать, не больше. Делать из любых подручных материалов мокроступы, и делать их быстро – это второе, чему учат боевых пловцов после ориентирования на местности. Да, если уж в армии тебе чего-нибудь втемяшат в голову – это навсегда… Закинув за спину тощий вещмешок с притороченным поверх длинным чехлом, он двинулся сквозь болото. Быстро темнело: из-за крон дальних деревьев наползала туча. Он нахмурился и прибавил шагу, насколько позволяла топкая почва. Чавканье мхов и шорох растительности не слишком его беспокоили: в конце концов, никакой надобности подходить вплотную не было. А вот темень и дождь – другое дело. Обычно и то и другое – верный союзник боевых пловцов; но сейчас ему требовалось видеть врага. Наконец между деревьями замелькало освещенное оконце. Он сбавил шаг, а потом и вовсе остановился, прижался к дереву, слившись с искривленным стволом. Это было необязательно, болото уже погрузилось во тьму – просто привычка, выработанная за долгие годы. Есть вещи, которые положено делать определенным образом, вне зависимости, нужно это на данный момент или нет.
Пересеченное старым шрамом лицо исказила усмешка. Тот, кто ему требовался, был как на ладони: сидел на освещенной веранде, попивая что-то из кружки и дымя сигаретой. Рядом расположился второй – толстый, коренастый. Он немного беспокоил бойплава, но не слишком. Сейчас удача была на его стороне. Развязав чехол из промасленной кожи, он извлек оттуда мушкет. Заряд пороху и пуля были забиты в ствол заранее. Он пристроил оружие на развилке толстых ветвей. Просто идеально. Расстояние немного великовато, но ему доводилось стрелять и с вдвое больших дистанций. Что такое промах, он давно забыл.
Зашелестели первые капли дождя. С губ стрелка сорвалось чуть слышное проклятие. Сухо щелкнув, курок встал на боевой взвод.
– Арриведерчи! – прошептал бойплав, поймал в прорезь прицела темный силуэт и потянул за спуск. Кремень выбил искру, но выстрела не было: порох на полке успел подмокнуть. Прикрывая ладонью ружейный замок, он торопливо зашарил по карманам.
Ливень стремительно набирал силу. Ах, как бы сейчас пригодилось то нелепое устройство, которым иммигранты пытаются защититься от дождевых струй! «Нужен, как фрогу зонтик»… Этому конкретному фрогу зонтик сейчас требовался позарез. Наконец, смирившись с тем, что выстрел уже не сделать, он спрятал мушкет и ненадолго задумался.
Можно, конечно, подождать, пока все уснут, и проникнуть в дом. Но там он окажется на чужой территории: одно неверное движение, один неосторожный шаг, скрип половицы – и удача может отвернуться. К тому же, тот, второй, явно был парнем не промах. Ловушка, устроенная беглецами… Примитивнейшая, но она стоила пропоротого живота одному из бойплавов – не его ли это рук дело? Лучше поостеречься, тем более что имелся запасной вариант. Он легонько погладил вещмешок, ощутив сквозь плотную ткань твердый предмет. Надо дождаться, когда погаснет свет, а потом еще немного – скажем, минут сорок, пока все уснут. Этого вполне достаточно. Он вновь ухмыльнулся.
– Любезность за любезность, парни.
* * *
Я проснулся – и несколько мгновений не мог сообразить, где, собственно, нахожусь. Судя по ощущениям, у себя в квартире – но все вокруг какое-то незнакомое, потолок выше, и само помещение явно просторнее… Потом я вспомнил, что дома у меня больше нет. Откинул тонкое одеяло, встал с кровати, поежился и вышел на веранду. Утро выдалось туманным: густая завеса колыхалась в двух шагах от порога. Я присел на корточки, бросил в лицо пригоршню воды. Вот так-то лучше! Теперь бы еще чашечку кофе…
– Ну что, проснулся? – голос Тыгуа прозвучал как-то мрачно. – А у нас ночью был гость.
– Гость? Здесь?! – я обернулся. Учитель сидел за столом; перед ним, на старой газете, были разложены всевозможные пистолеты, масленки, пороховницы, ершики… В настоящий момент он чистил ствол чего-то крупнокалиберного.
– Ага. И что характерно, пришел не по тропинке, а со стороны болот. Оставил нам подарочек. Хорошо, что я услышал сквозь сон, как он возится. Помнишь вчерашний наш разговор – ты еще удивлялся, мол, я сплю под полом? Там все звуки хорошо резонируют.
– Что за гость? И что за подарочек?
Тыгуа катнул мне по столу некий предмет. Я невольно отшатнулся.
– Не бойся, она дезактивирована. Я вывинтил взрыватель.
– Вижу. Это рефлекторно… Вот зараза! – я осторожно взял в руки выкрашенное в защитный цвет тельце мины. – Противопехотка?
– Угу. Мы их звали «прощай-нога». Он сделал закладку возле самого порога, кто-нибудь из нас обязательно наступил бы.
– Кто – он?
– А кто из твоих знакомых имеет обыкновение возиться с минами?
– Арриведерчи?! Вот дьявол! Я-то думал, он сгинул вместе с плавучей крепостью!
– Похоже, он был среди тех, что гнались за нами по болотам. Во всяком случае, другого объяснения у меня нет, – он взял мину, покрутил ее в пальцах. – Наверное, стоило прижучить мерзавца, но я не успел. Техничный парень. Сделал свое дело и моментально смылся.
– Да уж, действительно – ничего не кончилось… Теперь придется ходить с оглядкой.
– Вот и я о том же, – он придирчиво осмотрел результат своей работы, отложил в сторону и принялся за следующий.
– Дадите мне какой-нибудь ножик?
– Боюсь, друг мой, ножиком тут не отделаешься… Придется вооружиться посерьезнее.
* * *
– Это же скорей цирковые, а не театральные актеры! – заметила Алиса, глядя на длинную вереницу ярко наряженных фрогов, оседлавших одноколесные велосипеды. Ловкачи умудрялись не только сохранять строй и играть на различных музыкальных инструментах, но и выделывать при этом умопомрачительные антраша, жонглировать разноцветными шарами и вытворять бог знает что еще.
– О, здешняя традиция не делает между ними различий! – откликнулась Эльза. – Наш «Новый иллюзион» – пожалуй, один из немногих театров в привычном нам понимании. В остальных фокусы и акробатика являются непременным атрибутом – при том что они частенько ставят классику Метрополии: Шекспира, Шоу… Поэтому, кстати, нашим актерам так трудно конкурировать с местными: для некоторых антреприз нужно владеть телом не хуже профессионального гимнаста! Но кое-кто все же умудряется, особенно из молодых: для них это настоящий вызов!
– Да уж, такие представления ничуть не хуже кино! – согласилась девочка.