А как насчет меня? Скорее всего, поначалу нового владельца посоха намеревались просто и незатейливо отправить на тот свет. Но Даго проявил осторожность: всё же у меня довольно специфическая репутация. Итак, он разузнал, с кем придется иметь дело — и лично приехал оценить обстановку. Конечно, он не поверил в сказочку о том, что посох уже продан; но применить насилие не решился. Возможно, не хотел торопить события, или же просто почувствовал, что здесь что-то не так…
Допустим, Даго и впрямь заподозрил неладное. Он делает следующее: отправляет своих фрогов, приказав им при первой возможности завладеть посохом. Они следят за домом. Видят, как из моих дверей выходят двое охранников, а потом и я. Всё: засада снята, дом пуст — так они думают. Со мной можно разобраться позже… Или даже вовсе оставить в покое: никаких доказательств, что здесь замешан Хеллисентис, нет. Если полиция начнет его трясти, Даго с оскорбленным видом заявит, что Монтескрипт отказался заключить сделку — что будет истинной правдой. Но ситуация изменилась: посох похищен, один из его фрогов убит, а я знаю слишком много… На его месте я непременно устранил бы нежелательного свидетеля — просто на всякий случай.
По спине пробежал лёгкий холодок. Что ж, будем исходить из того, что на меня объявлена охота. Интересно, доверит ли Хеллисентис столь тонкое дело своим громилам или прибегнет к помощи профессионалов? Если второе — плохи мои дела… В Амфитрите не так уж сложно найти охотников за головами: здесь орудует не одна мафия, а сразу несколько… И это не считая многочисленных «вольных художников». На всякий случай надо подготовиться к неприятностям.
Я достал всё оружие, которое у меня имелось, и разложив на столе, провел инвентаризацию. Плотник, ремонтировавший дверь, заработал гораздо проворнее, то и дело украдкой поглядывая на меня. В глазах его читался страх. Я мысленно усмехнулся. Прав был учитель Тыгуа: сколько же добрых и полезных дел, оказывается, можно сделать под дулом пистолета!
Дождавшись конца ремонта, я рассовал по карманам смертоносные железяки и вышел, предварительно приклеив к косяку волосок: предосторожность отнюдь не лишняя, учитывая сложившуюся ситуацию. До городской окраины меня довезло такси, но дальше пришлось торить путь сквозь сугробы: дорогу изрядно замело. Я вымотался уже на пол пути к усадьбе Эддоро. Ну что мне стоило купить охотничьи лыжи! Пыхтя и исходя паром, словно локомотив, я преодолел очередную снежную гряду и обессилено привалился к ограде. Наконец-то!
Открыл мне дворецкий — и тут же, с порога, засыпал вопросами. Пришлось напомнить, что я работаю на его хозяина. Марж принял оскорбленный вид.
— Это профессиональная этика, поймите. Вы с самого начала выступали не от своего имени, а как представитель господина Ло. К чему теперь эти глупые обиды?
Он стушевался.
— Я просто очень беспокоюсь за него, вот и…
Я устал, был раздражен и чуть было не посоветовал ему уладить сперва собственные семейные проблемы — но вовремя прикусил язык. В конце концов, это уж точно не моё дело.
Ло Эддоро был не один. Его гостю я бы дал лет сорок-пятьдесят. Холеная физиономия, дорогой костюм — один его галстук, думаю, стоил больше, чем весь мой гардероб. Он прямо-таки лучился уверенностью и позитивом — в доме, где недавно произошла трагедия, это показалось мне малость неуместным.
— Ортер, мой двоюродный племянник, — представил его хозяин. — Можете свободно говорить при нем, господин Монтескрипт.
Наверняка какая-нибудь важная шишка в торговой империи Эддоро. Мы обменялись рукопожатиями.
Старик выслушал мой доклад, как всегда, бесстрастно. Он, конечно, уже знал о гибели одного из своих сотрудников и ранении другого: эту новость принесли их коллеги.
— Что вы намерены делать теперь? — спросил он.
— Если я прав и за последними убийствами стоит Хеллисентис, взять его с поличным — всего лишь дело времени. Он вынужден будет продолжить террор. Градус страха и истерии в столице пока ещё не столь высок, как ему хотелось бы. Думаю, надо организовать наблюдение за его резиденцией.
— Если вы правы, то в опасности прежде всего находится ваша жизнь, — заметил он.
Я пожал плечами.
— Что ж… Вы платите мне не за то, чтобы я скрывался и прятался.
— Но и не за то, чтобы вы рисковали своей головой, — парировал Ло. — Знаете что… Я приставлю к вам охрану.
— Считайте это защитой инвестиций, — с улыбкой вставил Ортер.
— Ваши фроги и так пострадали. Не стоит…
— Он не обычный охранник. Телохранитель, один из лучших.
Я на пару секунд задумался.
— Нет. Это стеснит меня в работе.
Старик слегка нахмурился. Понятное дело: владелец торговой империи не привык к отказам… Но настаивать Ло Эддоро не стал.
— Хорошо, действуйте, как считаете нужным. Моё предложение остаётся в силе.
Мы уточнили ещё несколько моментов. Он желал постоянно быть в курсе моих изысканий; но мотаясь в его поместье, я каждый раз терял кучу времени. Мы договорились держать связь через офис Ортера — оттуда в усадьбу дважды в день ездил курьер с деловой корреспонденцией.
Двоюродный племянник господина Эддоро вызвался подбросить меня до города. Я подумал, что это неспроста; но сил тащиться обратно по заснеженной дороге не было. Вырулив на тракт, Ортер повернулся ко мне и спросил:
— Господин Монтескрипт, а сами вы как думаете — насколько всё серьёзно?
Я не сразу понял.
— Убийства?! Черт, неужели это похоже на шутку?!
— Да нет же! — он досадливо поморщился. — Я имею в виду всеобщую разморозку. Вы разве не обратили внимания — уже сейчас на улицах больше народу, чем обычно? Меня интересует — когда это превратится в лавину?
— Понятия не имею! Но, думаю, скоро. Если только я не остановлю ублюдка.
— К сожалению, время работает против вас… — он вздохнул. — Я предлагал дяде вложиться… Ну, неважно; одним словом — использовать ситуацию во благо торгового дома Эддоро. Но старик и слышать об этом не хочет.
— Наживаться на кризисе? Не больно-то это… Красиво.
— А нам, знаете, не до красивостей. Бизнес есть бизнес, господин Монтескрипт, у него свои законы и своя мораль.
Я не стал напоминать ему о такой штуке, как репутация. Для типов вроде Ортера морально приемлемо всё, что приносит доход их карману; другие аспекты они просто игнорируют. Чем больше я узнавал моего работодателя, тем больше уважал его. Ло Эддоро был куда дальновиднее своих компаньонов. Мой спутник продолжал разглагольствовать, а я всё пытался понять, к чему он клонит.
— Старика не переубедить, уж если ему что-то втемяшится в голову… Железный характер! Скорее даст себя сожрать живьём совету директоров, чем поступится принципами!
— Ло Эддоро столь же умен, сколь и упрям, — дипломатично заметил я.