Дуг поставил свой «Каприс» в конец ряда и вышел. Дом был серый, двухэтажный, во дворе друг за другом с водяными пистолетами гонялись дети, родители болтали, стоя на дорожке. Дуг собрался было вернуться в машину, но тут заметил Фрэнка Г. Тот отделился от небольшой группы взрослых, стоящих у дворца, рядом с насосом, и помахал ему рукой. На нем была рубашка с короткими рукавами, длинные шорты и кеды. Он шел навстречу Дугу.
— Нашел-таки.
Дуг снял темные очки и окинул взглядом гостей.
— Фрэнк, старина… что ж ты не сказал?
— Ты же говорил, тебе надо пару минут, так ведь? Да ладно, пошли.
Фрэнк провел его мимо вопящего дворца к открытому гаражу, заставленному стульями и раскладными столиками с едой. На лужайке сидели, тесно прижавшись друг к другу, две девочки-двойняшки в одинаковых розовых очках и ели тающие куски торта-мороженого. Три пластиковых парашютиста спланировали на землю из окна спальни, следом за ними штопором закрутило пробковый самолетик. Вскоре прибежал мальчишка с гипсом на руке, выпустил по струе воды из маленького зеленого пистолета обоим мужчинам в живот и покатился со смеху:
— Ха-ха, дядя Фрэнк!
Фрэнк выхватил из кармана бледно-розовый пистолет, нацелил на мальчишку и облил его. Тот завизжал и дал деру зигзагом, как в кино про войну, Фрэнк продолжал поливать его спину.
— Пошли, — сказал он. — Надо перезарядить.
Фрэнк наполнил пистолет под краном в кухне, которая гудела от женщин, заворачивающих гостинцы: тарелки с пастой, лазаньей и ломтиками вареного мяса. Фрэнк провел Дуга мимо двух мужчин, говоривших о бизнесе в коридоре, мимо женщины, менявшей подгузник сонному младенцу на полу в столовой, мимо телевизора в гостиной, по которому показывали матч «Сокс». Гам на втором этаже заставил Фрэнка резко поменять направление — он повел Дуга к боковой двери, а затем вниз по ступенькам, в прохладу подвала.
Цоколь был отремонтирован лишь наполовину. Стены заклеены плакатами с портретами баскетболистов Майкла Джордана, Рея Борка и Мо Бона. Повсюду валялись «мохнатые» шарики из латекса, стояли коробки, из которых вываливалось спортивное снаряжение, у стены красовалась игрушечная гоночная трасса. Посреди комнаты под бильярдными лампами стоял стол для аэрохоккея.
— Ну как оно? — спросил Фрэнк.
Дуг пожал плечами. Детская вечеринка его ошарашила. Он не мог придумать, с чего начать.
— А у тебя как?
— У меня-то? — Фрэнк подошел к другой стороне стола. — Гораздо лучше. В прошлый раз неудачный у меня момент был. Этот старикашка разбередил мои раны. Не знаю, почему. Ему ни до кого дела не было. Уверен — до меня точно не было.
— Хорошо. Рад это слышать. — Дуг качался взад-вперед от неловкости, словно пришел просить денег.
Фрэнк включил игру, стол загудел, всасывая воздух через перфорированную поверхность.
— Я снова хожу на собрания, уже пару раз был.
Шайба шевельнулась. Пластиковый красный диск пополз вбок, как будто по мановению невидимой руки. Фрэнк отправил его назад, к противоположному борту — просто так, не предлагая Дугу поиграть.
— А у тебя как дела?
Дуг провел рукой по остриженным волосам.
— Собрания? Не-а. После нашего разговора не хожу.
Стадо слонов протопало у них над головой.
— Очень зря, — ответил Фрэнк. — У тебя же на лбу написано, что ты в штопоре. Я-то вижу. Правильно сделал, что позвонил мне. И вот что я тебе скажу. Не стоит она того.
— Кто? И чего не стоит?
— Той выпивки, которую ты еще не оприходовал. Твоя девушка ее не стоит.
— Нет, Фрэнк…
— «Кажется, я встретил одного человека»… Помнишь такие слова? — Фрэнк сильнее ударил по шайбе. Она со звоном отскочила от бортика и остановилась посреди гладкого поля. — То, как ты про нее сказал, я сразу все понял. Ты болен этой девушкой, Дуг.
Дуг вытянул руки вперед.
— Фрэнк, я тебе раньше такого никогда не говорил, но тут ты чертовски ошибаешься. Эта девушка… она — гарантия моей трезвости, если хочешь.
— Но теперь ее нет.
— Ага, — согласился Дуг.
— И тебя мучает жажда. На лице написано. И если ты сможешь вернуть ее, то все наладится, так?
— Фрэнк, послушай. Та вторая девушка, моя бывшая подружка, она — мой алкоголизм. Преследует меня, черт возьми, на каждом шагу. А эта девушка — другая. Она для меня слишком хороша. Она…
— …все, что тебе нужно, но не твоя. Ты все свои надежды возложил на одного человека, который не может быть с тобой — разве нет? «Она слишком хороша». Ты сам-то себя слышишь? Сам себе недостижимую цель поставил.
— А ты все не так понимаешь.
— Может, ты с самого начала все это спланировал. Долго и медленно шел по наклонной, чтобы найти оправдание и снова запить. Оправданием будет она. «Я через такое прошел, тут любой не выдержал бы и выпил немного». Так? — Диск с щелчком залетел в лунку, словно монета в прорезь автомата. — С этими глупостями в себе надо бороться. Это и есть твой демон.
Дуг сложил руки на затылке и принялся ходить взад-вперед.
— Как же так все запуталось? — дивился он. — Тут как с пивом. Либо пьешь, либо нет.
— Это раньше так было, — ответил Фрэнк, выключил стол и обошел его. — Посмотри правде в глаза. Нужно сожрать то, что пожирает тебя. Утопить не получится. Ты уже пытался. Не помогло.
Дуг задумался над тем, каким оно будет на вкус — то, что его сжирает.
Дверь открылась, и вечеринка снова стала слышнее.
— Фрэнк! — позвал женский голос.
— Да, я тут, милая.
Легкие босоножки спустились на две ступеньки.
— Стив и Полина только что уехали, не смогли тебя найти.
— Мы тут с приятелем клей нюхаем. Сейчас иду.
Фрэнк взбежал по лестнице, пошептался с женой, а затем босоножки прошлепали вниз по ступенькам.
— Я Нэнси Гэри, — представилась женщина, протянув изящную руку. Не то чтобы неприязненно, но и без притворной доброжелательности. Дуг был гостем в ее доме, и она приветствовала его.
— У вас очень красивый дом, — похвалил Дуг. Впрочем, так оно и было.
Нэнси оказалась миниатюрной городской девчонкой.
— Вы уже поели?
— Да, я незваный гость. Фрэнк не предупредил, что у вас… — Он махнул рукой в потолок.
— Возьмите с собой сандвичей.
— Возьму. Спасибо.
Нэнси повернулась к лестнице. Красавицей она, наверное, никогда не была, но ее внешность не портилась ни от времени, ни от макияжа. В ней чувствовалось постоянство. Она не пыталась произвести впечатление. У нее был дом и семья. И праздник, которым она заправляла.