ЮВе решил выдержать паузу — перезвонить через пятнадцать минут. Шел по Валгальскому проезду, прикидывая, что нужно выяснить и что можно предпринять. В голову настырно лезли мысли о Брунеусе. С трудом отогнав их, сосредоточился. Не время тратить все силы на поиски сестры, нужно и о коксе думать.
Дал себе установку: соберись. Хватит с К. на сегодня. Любишь играться в частного детектива, займись лучше чилийцем: это дело покруче пропажи Камиллы. Беглый урка — твой шанс ухватить за хвост птицу счастья.
Набрал Хосе.
Хосе с ходу доложил ему, что нарыл архиважную-короче-бросай-все-дела-и-выезжай-а-то-уйдет-инфу. Вчера в Соллентуне видели кента, сильно смахивающего на Хорхе. Кент этот круто погулял еще с двумя соллентунскими гангстерами — Вадимом и Ашуром. Личности известные в северо-западной округе. Хорхе ушел часа в три ночи, перед самым закрытием. Хосе столкнулся с этой троицей на выходе, все еще зависали перед кабаком. Упыханные. Принялись наперебой рассказывать, как их чуть не повязала айна.
Хосе поинтересовался у Вадима, что за кореш с ним, не героический ли Хорхе? Вроде как он, но уж больно черный, курчавый и бородатый. Вадим заржал. Прямо не ответил, но лишнего сболтнул:
— Не-е-е, бля, это другой пацан, но тоже крутой. Сегодня ко мне пойдем ночевать, а то айна его пасет.
Хосе намек понял.
ЮВе напоследок задал еще два вопроса: где живет этот Вадим? И — который час?
Хосе назвал адресок: Мальмвеген, 32. По соседству с Соллентунским торговым центром. Время — час дня.
ЮВе остановился. Принялся ловить такси.
Постоял. Походу, у таксистов был тихий час.
Думал о чилийце. Что скажет ему при встрече?
Прождал шесть минут. Машины ровно вымерли.
Беспокойство нахлынуло с прежней силой. Хуже нет, как дожидаться такси.
Вот наконец едет какое-то, кажется свободное. Помахал.
Прошуршало мимо.
Поголосовал еще одному, «Такси Стокгольм».
Это остановилось.
Сел. Водила буркнул что-то непонятное, двух слов не мог связать по-шведски.
— Мальмвеген, тридцать два, пожалуйста, — назвал адрес ЮВе.
Поехали в сторону Северных ворот.
Выбрались на Е4, машина еле тащилась.
Оказывается, ждать такси — это еще не жесть, изменил свое мнение ЮВе. Гораздо хуже сидеть в этом самом такси и ждать, когда рассосется пробка.
Скоро он наконец увидит этого чилийца.
24
Мрадо только что с воскресной тренировки. С рандеву машин для убийства par excellence. Упрекнул себя: надо бы почаще сюда заглядывать. Клуб «Панкриз»: крав-мага, бои без правил, тайский бокс, боевое тхеквондо. Просторный зал в подвальчике, застланный матами. Вдоль торцевой стены висят на цепях четыре пятипудовых мешка с песком. В углу широкий стальной шкаф, забитый потными боксерскими перчатками, лапами и защитными жилетами. В углу напротив боксерский ринг.
Заправлял этим заведением Омар эль-Альбауи — всем инструкторам инструктор. Профессионал, мастер боев без правил, четвертый дан, Япония. С самым молниеносным левым крюком в городе. Чемпион Гран-при «Прайд» по смешанным боевым искусствам (боям без правил). Элитный «микс-файтер» шведско-марокканского разлива. Певец силы. Пророк полного контактного боя.
Несть числа сломанным носам, выбитым коленям, вывихнутым рукам. Вопрос: что такое страх? Ответ Омара: «Страх — твой главный враг. Каждый чего-то боится. Не бойся сломаться. Бойся позора, плохого выступления, проигрыша. Только его. Иначе быть тебе лузером».
Бои без правил: все разрешено — лягать, бить коленями, локтями, бросать, душить, захватывать. Долой шлемы и набитые поролоном перчатки. Единственная защита — облегченные перчатки «без пальцев», капа и ракушка. Король спорта. Сила, верткость, резкость тоже важны, но главное — стратегия и ум.
Само совершенство: ни снарядов, ни навороченных дорожек и полей, ни мудреных правил. Драка в чистом виде. Проигрывает тот, кто сдался или нарвался на нокаут. Чего проще!
Сильные стороны Мрадо: габариты, масса и сила удара. Длинные руки. Впрочем, парни в «Панкризе» тоже не лыком шиты. Отбивали такие плюхи! Увертывались от таких коварных успитков! Не велись ни на какие подножки. Мрадо часто огребал по полной. Один раз, года четыре назад, даже свезли его в карете «скорой помощи» в Южную больницу, с двойным переломом носа. Мрадо — хоть бы хны: ну любил он получать на орехи. Через боль почувствовать, что жив еще курилка. Выжигал ею свой страх. Бился до помрачения рассудка, когда от пропущенных джебов уже сносило крышу. Никогда не сдавался.
Соревнования чаще всего проводились на арене «Сольнахаллен». Организаторы легко обходили шведские положения о боксе. Иногда дрались в клетках: на манер бразильского вале-тюдо. Мрадо знал бойцов: многие прошли через «Панкриз» или тренировались там поныне. Знал, в каком стиле кто дерется, плюсы и минусы. На прошлой стокгольмской зарубе поднял десять штук на тотализаторе. Бои без правил во всех их разновидностях потихоньку превращались в большой спорт.
Мрадо рассекал поляну. Оттачивал технику. Прокачивал нужные группы мышц. Чем крепче мышцы (связки, сухожилия), тем труднее их выбить. Чем подвижнее, тем меньше риск потянуть. Надо грамотно ставить блок. Отслеживать удары. Двигаться в такт движениям противника. При этом успевать в момент удара напрячь правильную группу мышц. И главное: чем толще шея, тем устойчивее голова. С такой шеей, как у Мрадо, нокауты ему не грозили.
Психологическая установка: боль усиливается от боязни и снижается от злости.
Одно только тяготило Мрадо: в последнее время что-то слишком редко захаживает в «Панкриз». Обратная сторона медали. Чем больше качаешься, тем неповоротливее становишься. Вот он и теряет резвость. Мышцы забиты. Суставы не слушаются. Удары медлительные.
Бои без правил — это стиль жизни.
Кончив тренироваться, Мрадо натянул трико. Толстовку с логотипом университета. Сам потный. В душевую в «Панкризе» не ходил. Терпел до дому. А то пацаны здесь больно зеленые. Стеснительные. Вот в «Фитнес-клубе» с качками помыться еще туда-сюда. Попил протеинового напитка. Дома ждала еще одна порция — гремучая смесь собственного замеса для мышечного роста.
Поехал домой.
Дорога лежала через самое красивое место в Стокгольме — Вестербрунский мост. Мост был подсвечен снизу. С него открывался вид на деловую вотчину сербов — участок, аннексированный ими ради безраздельного царствования. Ни один беглый чучмек не посмеет сунуться на эту территорию.
Еще четыре минуты езды — и дома. На Катарина-Бангата. Еще бы найти место для парковки.
Квартира: три комнаты, кухня. Гостиная, спальня Мрадо и детская Ловисы.
Гостиная: восточноевропейский шик. Угловой диван, лоснящаяся черная кожа. Стеклянные столики. Книжный шкаф, на нем стерео, телевизор ж/к, DVD-плеер. Отвалил за них немерено. Еще на шкафу: компакт-диски, в основном сербская музыка и рок — Брюс Спрингстин, Fleetwood Mac, Нил Янг. DVD-диски: боевики, бокс, весь «Рокки», сербское документальное кино. Фото: белградские родичи, шведская королевская чета, Слободан Милошевич, Ловиса. Три бутылки доброго виски, пузырь «Столичной» завода «Кристалл». Есть еще бухло в другом шкафу. На стене четыре кремневых ружья: купил их в оружейном ряду в Воеводине, в память о Сербском восстании против турок 1813 года. В широком серванте рядом с книжным шкафом два браунинга, точная копия магнума 41-го калибра системы смит-вессон, штык-нож и боевая мина с войны. Штыку выпало изрядно потрудиться на ней. А вот мина — каждый гость норовил спросить, разминирована или нет. А Мрадо не отвечал, раззадоривал. Пусть подергаются-понервничают.