— Вон туда, — ответил я и поднял палец.
И мы оба закинули голову к еще пока не черному небу. Там, в вышине, сияли две яркие звезды, и были они так близко друг к другу, что казалось, будто это одна.
— Но как же так? — произнесла Лиамия. — Прошлой ночью их не было видно.
— Такие дела, — развел я руками. — Эти звезды — Любовники, их можно увидеть только из этих земель. И любой знающий человек сразу скажет тебе, что здесь пролегает граница между западом и востоком. Можешь радоваться, мы уже проделали почти половину пути.
Некоторое время мы ехали молча, а Мия, прижимая к груди букет, неотрывно смотрела на две звезды. Я какое-то время тоже ими любовался. Добряк, зараза, — если бы он был жив, я был бы должен ему серебруху. Да где это видано, чтобы какие-то звезды можно было увидеть в строго определенном месте! Сумасшедший мир. Хотя что я мучаюсь — здесь вон есть земля, где острова в небе парят, словно ловко запущенный воздушный змей. И пусть в нее мало кто верит и мало кто про нее знает, но я нутром чую, что мне позарез туда надо. Это какое-то потустороннее, дикое знание вселяет в меня уверенность в завтрашнем дне. Пусть и призрачная, но цель ведет меня лучше любой путеводной звезды. С каждым днем я буквально ощущаю, как утекает время, оно струится, как песок из разбитых часов, неумолимо, неуклонно, ведя меня к какой-то черте, итогу пребывания на Ангадоре. Порой я даже слышу это тихое томное «тик-так», будто какой-то злобный демон поселился у меня в голове и стал вести отсчет. И я не знаю, что произойдет, когда часы встанут и прозвучит бой курантов, но мне кажется, в этом есть смысл. Именно в этом отсчете, в парящих островах и в моих вопросах о магии и собственной технике кроется некая потаенная суть, ответ на самый важный вопрос — как я оказ…
— Почему все твои истории связаны с путешествиями? — Начавшаяся складываться мозаика вдребезги разлетелась от недоверчивых интонаций в голосе моей спутницы.
— А какая же может получиться история, если сидеть на месте? — удивился я. — Какие опасности могут тебя поджидать в родном доме? А без опасностей и приключений и истории нет.
— А как же истории о любви?
— О любви? — Я еле сдержался, чтобы не расхохотаться. — Боги, Мия, с тобой не соскучишься!
— Мне немного непонятно, отчего ты так веселишься.
Даже в темноте я заметил, как насупилась девушка. Видимо, все же не сдержался…
— Просто мы в детстве разные книжки читали, — хмыкнул я. — В моих книжках герой, встретив даму, обычно скоропостижно погибал по абсолютно нелепому поводу. А в твоих, скорее всего, все жили долго и счастливо, а знатный рубака, встретив очередную юбку, вдруг зажигался светлым чувством, отказывался от всего, что ему дорого, вешал меч на стену и начинал… царствовать, да? Вряд ли аристократы читают про рай в шалаше и избушку на курьих ножках.
— К чему это ты?
— Да просто тут нечему удивляться — какой человек, такие и истории, — пожал я плечами. — Вот, например, у меня в историях зачастую нет любви, так как я ее не понимаю и не особо верю в ее существование. А один мой знакомый по имени Пило даже хронику Мальгромской резни облепит такими соплями, что ты вдруг осознаешь, что в мире вообще все вертится вокруг этого большого и светлого чувства.
— Но она существует, — веско изрекла девушка.
— Да ради богов, — хмыкнул я. — Может, и вправду существует, а тебе просто не повезло находиться в обществе человека, лишенного сердца. Или как там в твоих историях говорят про таких людей, как я?
— Про таких людей говорят — неотесанный варвар!
— Миледи, вы сегодня щедры на комплименты, — улыбнулся я.
Даже кобылка, услышав мое заявление, негодующе фыркнула. Хотя, вероятнее всего, она просто устала тянуть за собой веселящихся разумных. Ну ничего, еще пара километров — и можно будет на ночлег устраиваться. А завтра утром с новыми силами — до деревеньки. А там свежая еда, мягкая постель и все, что нужно простому наемнику, чтобы вспомнить прелести жизни под крышей, но тут же увериться, что четыре стены — не для него. И вот через пару деньков ты, уже окрыленный, мчишь по дороге в известном лишь тебе направлении.
— Да и с каких это пор наемники в детстве книжки читают? — с легкой ноткой сарказма поинтересовалась спутница.
— Император указ издал, — максимально серьезно ответил я. — При вступлении в гильдию нужно обязательно пройти проверку на грамотность и представить список прочитанной литературы.
— Правда?
Боги, какой же наивняк.
— Конечно, — сохраняя мину, кивнул я. — А еще нас проверяли на знание бальных танцев, умение вести себя за столом и заставляли штудировать дворцовый этикет.
Мии понадобилось всего полминуты, чтобы осознать, что над ней подшутили. Тут же мне в ребра довольно ощутимо врезался острый кулачок.
— Дерется тут еще… — пробурчал я.
— Танцуешь ты все равно ужасно, — вдруг заявила девушка.
Я задохнулся от возмущения.
— Откуда такая информация? — уязвленно спросил я. — Мы с тобой даже не танцевали ни разу!
— А вот оттуда!
Вскоре наша беззлобная перепалка переросла в неторопливый разговор обо всем и одновременно ни о чем. Иногда кобылка нервно вздрагивала, заслышав смех позади, а звезды Любовники все так же безразлично сияли, оповещая меня о том, что Нудад, как и Рассветное море, уже совсем близко. Алиат приближался с неотвратимостью падающего метеорита, осталось лишь сделать несколько победных рывков, а потом наметить свой дальнейший путь. В этот самый момент Мия что-то такое сморозила, и я разразился диким хохотом, попутно уворачиваясь от острых кулачков.
Весь следующий день прошел в привычных заботах. Почистить и напоить коня, поправить рессоры, которые изрядно разбухли после последних дождей и на которых скопилось столько грязи, что удивительно, как повозка не развалилась. Потом провести ревизию хабара и собственного запаса. Понять, что результат весьма неутешителен, так как мсье Абель Рихт носил с собой мешочек с тридцатью, что символично, серебрениками и двумя золотыми. Приличная сумма в принципе, но в деревнях обычно на золотую монету спрос невысок, а на тридцатку не очень-то сильно развернешься. Еды же оставался скорбный минимум, так что я рассчитывал на нормальный торг, в ходе которого выбью достаточно, дабы без проблем добраться до Нудада. Там нас уже должен ждать корабль, так что лучше поднапрячь кобылку и сократить количество привалов. Кстати о них.
Путешествие приобретало особые краски. Если раньше у нас со спутницей были довольно натянутые, холодные отношения, то сейчас они стали просто приятельскими. Веселые разговоры и безобидные подколки вкупе с разными смешными историями сильно сказались на моральном духе нашего маленького отряда. Во всяком случае, упаднические настроения собрали манатки и укатили в сторону далекую и неизвестную, оставив за собой лишь что-то позитивное. Хотя, возможно, так на нас действовала бесконечная весна, царящая в этих местах. А возможно, и контраст с безжизненной долиной. Но эти измышления не мешали мне откровенно потешаться над Мией, как и ей надо мной.