— Да, это, конечно, удача.
Нам действительно повезло. Большинство исследованных построек псиглавцев были типовыми комплексами, разбросанными по плоскости в полном беспорядке. Во всяком случае, исследователи никакой системы в их размещении не обнаружили. И почти все они оказались сильно поврежденными, причем, похоже, в результате применения энергетического оружия, или разграбленными. В нескольких комплексах грабили не люди. А вот кто — ответа не было.
Но везде находили энергетические колбы, что дало некоторым исследователям возможность объявить анубисов создателями и навигаторами Перекрестка. Тут же выступили другие, заявившие, что это была специализированная раса, обслуживавшая исключительно энергетические установки, и их вообще нельзя называть разумными существами — это нечто вроде рабочих муравьев.
Сталкеры слушали всех и молча таскали из построек колбы, а также все остальное, что можно было утащить и более или менее законно продать. То, что легально продать было нельзя, тащили втихомолку, устраивая схроны там, откуда добычу можно было легко переправить наверх.
На этот комплекс, упрятанный в толщу скалы, нас навел старый сталкер Бен Гризли Дейсон, улетавший с Перекрестка по причине почтенного возраста и солидного счета в надежном банке одной из богатейших фермерских планет. Он сидел в баре купола Гагарин и жизнерадостно напивался. Не теряя, однако, зоркости взгляда и ясности мысли. А потому, завидев Платформу и меня с Папенькой, призывно замахал руками.
— Знает, старый черт, что если надерется, то мы его до дому дотащим, — пробурчал папенька Фрэд, расплываясь в улыбке.
Гризли был человеком приятным, хотя и шебутным, постоянно влипавшим в мелкие передряги и неприятности. Что не помешало ему сколотить капиталец, обеспечивший безбедное существование.
И пирушка началась.
К полуночи я обнаружил, что сижу, склонившись над столом, а Гризли обнимает меня и Платформу за шеи и горячо шепчет:
— Вы хорошие парни. Вот вы — ха-арошие. Вы ув-важаете старика Гризли! И старик Гризли вас уважает! Я вам вот что скажу — я вас люблю. И карту дам. Там эти — с собачьими головами. И комплекс ихний. Он в горе. Я его сам видел и на карту свою нанес. Мы тогда с Петром Загребой на перевал шли, а я в патруле был, вокруг каравана шел. И вход туда за-ме-тил! Но Петру не сказал! Козел он был, Петр. А потом как-то не получалось все туда добраться.
И Гризли действительно скинул на коммуникационный браслет Сергея кроки предгорий с обозначенными подходами к комплексу.
— Вот интересно все же, что это такое? — Ким крутил в руках «шахматы-исчезайки», решетчатый куб с диагональю граней в 23,67 сантиметра. Внутри куба было множество маленьких платформ, соединенных тонкими проволочными переходами. Некоторые же платформы просто висели в воздухе. Безо всякой видимой опоры. На площадках стояли искусно вырезанные из любимого анубисами зеленоватого материала фигурки, изображающие каких-то невиданных существ. Существ разумных, потому что в верхних конечностях они держали различные предметы и были весьма разнообразно одеты. Ученые до хрипоты спорили, были это божества псиглавцев или что-то другое. Куда интереснее то, что творилось с фигурками. Их можно было двигать с площадки на площадку. На одних с ними ничего не происходило, на других фигурки трансформировались, на третьих — просто пропадали. Исчезали. Растворялись.
И снова появлялись на исходных позициях ровно через 1 час 37 минут.
Это сводило с ума.
Или успокаивало.
Кима успокаивало. Поэтому он задумчиво двигал пальцем одну из фигурок, изображающую нечто толстопузое, козлоногое и с головой в виде клубка лиан.
— Шахматы, — сказал я, — или пульт управления.
— И чем же оно, извините, управляет? — Ким был томен и вальяжен. Он тоже мысленно считал деньги.
— А черт его знает, — пожал я плечами, — чем угодно. Может, запуском межгалактических ракет, которые должны уничтожить всю разумную жизнь в радиусе миллиона парсеков.
В этот момент в левый борт танка врезался обломок скалы размером с походный гермокупол на четверых.
Об этом мне услужливо сообщил тактический дисплей оружейной башни, в которую я стремительно влетел, подгоняемый ревом Фрэда по общему каналу связи. Одним движением я натянул дыхательную маску, которая так и болталась на шее, и откинул люк, перекрывавший доступ в пулеметное гнездо.
Вообще-то, здесь должна была находиться полноценная башня с автоматической системой ведения залпового огня, но систему демонтировали, а саму башню наполовину срезали, оставив лишь вращающуюся платформу, защищенную остатками брони. Ким, как мог, укрепил ее, нарастив высоту брони, а недавно над ней поработали и мы с Фрэдом. В процессе работы я еще раз убедился, что Папенька знает об армейских системах вооружения куда больше, чем простой парковый рейнджер.
— На двенадцать часов! Мартин, на двенадцать смотри! — проорал в наушник Фрэд и тут же заработал его «Василиск».
Возле входа в комплекс поднялась пыль, в воздух полетели осколки камня, щепа и ошметки коричневатой плоти. Все это я уловил краем глаза, разворачивая турель сдвоенных скорострельных метателей на двенадцать часов, как и говорил Папенька. Откуда они взялись?!
Возле черного зева открывшегося в скале входа в пещеру десяток псиглавцев возились со странного вида установкой высотой метра в три, а еще десятка три их соплеменников, разевая пасти в беззвучном вопле, неслись к танку.
Я поймал в прицел тех, что приплясывали возле конструкции, состоявшей из полос серебристого металла, пружин и прочих деталей явно технологического происхождения, и нажал гашетку. Метатель деловито зашипел, выпуская поток разделяющихся снарядов в двадцать сантиметров длиной, собакоголовых разорвало на куски, аппарат опрокинулся набок, из ставшего теперь видимым ковша выкатился круглый предмет и покатился под уклон. Я перенес огонь на передние ряды нападавших, по пути выпустив короткую очередь и в круглую хреновину. Лопнув, она расплескала по сторонам брызги густой полупрозрачной жидкости. Часть попала на собакоголовых. Результат заставил меня зябко передернуть плечами — жидкость стремительно разъедала тела, несчастные падали, корчась от боли, выгибались, раздирая когтями края ран… Я не прекращал огня, пока не убедился, что последний раненый затих.
Сзади по броне загрохотали стальпластовые подошвы Фрэда. На меня упала тень его симбота, в наушнике раздалось:
— Двигаем, двигаем отсюда!
— Так тебя и ждали! — откликнулся Платформа, и танк прыгнул вперед.
Мы неслись вниз по склону, я изо всех сил держался за рычаги метателя, радуясь, что успел полностью закрепиться в кресле стрелка. Иначе я давно бы уже перелетел через ограждение стрелковой ячейки и остался лежать, наблюдая, как стремительно удаляется задница танка.
Несколько наиболее упорных анубисов рванули за нами в погоню, и я выпустил по ним короткую очередь. Один из преследователей разлетелся фонтаном лимфы и внутренностей, и остальные тут же сбавили темп.