Арчибальд удобно уселся в изгибе труб. Технический вентиль с ручным приводом без всяких электронных устройств был окрашен в ярко-красный цвет и служил для очистки трубопровода при серьезных авариях. Сервы к нему не притрагивались, зато Арчибальд пользовался ежедневно.
Он извлек из-за пазухи комплект разовой посуды. Вентиль повернулся легко. Он открыл его на четверть оборота, действуя осторожно. В тарелку потекла серая масса.
Завтрак подан.
Он быстро уплел безвкусную пасту, разовую тарелку и ложку кинул вниз – сервы их подберут и утилизируют.
Теперь, на сытый желудок, можно отправляться по делам.
Соскользнув вниз, Арчибальд окинул взглядом окружающее пространство. На самом деле влажные сумерки таили множество опасностей. Во-первых, повсюду располагались токсичные производства. Во-вторых, неподалеку из мглы проступали очертания коллектора городских отходов, его тоже надо обходить стороной. В-третьих, мутировавшие флора и фауна не дремлют. Разнообразие их видов невелико, но растения и животные, обитающие тут, крайне агрессивны.
Арчибальд натянул дыхательную маску, закрывшую нижнюю часть лица, достал из кармана и надел очки. Раньше он щеголял в костюме биологической защиты, пока тот окончательно не износился.
Сегодня он собирался добраться до центра утилизации, поискать там что-то полезное.
Ловко пробежав по трубам, он оказался подле ленты открытого транспортера. Удобное и безопасное средство передвижения.
Внизу проплывали руины зданий. За годы жизни на техническом этаже мегаполиса у Арчибальда выработалось отличное сумеречное зрение, плюс парочка чипов для стандартного импланта, изготовленные местными умельцами, помогали ему неплохо ориентироваться, замечать большинство явлений в радиусе десяти-пятнадцати метров.
Вот внизу проковылял серв. Его корпус был проеден кислотой, да и вел себя механизм странно – шатался без дела, что нехарактерно.
Явно поврежден. Легкая добыча. За него в «торговом центре» дадут хорошую цену. Арчибальд ловко спрыгнул с ленты транспортера, начиная преследование.
* * *
Иван очнулся в каком-то мрачном полуразрушенном помещении.
Он едва разлепил глаза. Боль вспыхнула мгновенно, пронзила судорогой, дыхание перехватило. На потрескавшихся губах запеклась кровь. Все случившееся вспоминалось сквозь дымку невыносимых физических страданий. Старику не пришлось применять «терновый венец», Стожаров не выдержал пытки. Он отдал все, лишь бы его прекратили мучить, и теперь, прижимаясь щекой к влажному шероховатому бетону, понимал: жизнь закончилась.
Изготовители имплантов утверждают, что пользователя современных технологий невозможно ограбить. Это действительно так. Действуя в рамках Сети, ничего не добьешься. Существовал только один способ: прямое физическое насилие. Но как добраться до человека, защищенного инмодом, не покидающего свою техногенную скорлупку?
Этим-то и занималась Лиза. Она находила в Сети таких, как Ванек. Провоцировала на бунт против существующего положения дел, подсказывала способ заработать, разжигала страсть и надежду, играла с ломкими, неокрепшими чувствами.
Да что теперь?.. Иван бессильно лежал, сипло, тяжело дыша.
С трудом перевернувшись на бок, он нащупал кибстек на запястье и мысленной командой через имплант включил его.
Вернее, думал, что включил. На самом деле нанокомп превратился в обыкновенный браслет и не подавал ни малейших признаков функциональности.
Имплант-то на месте?
Дрожащими пальцами он коснулся правого виска. Заглушки нет. Осязалась лишь усеянная гнездами поверхность. Личный чип исчез…
Он со стоном перевалился на спину, блуждая взглядом по низкому, покрытому трещинами, опасно просевшему потолку. Вот и окончательный приговор. Социальная смерть. Ивана Стожарова больше нет в списке живых. Без личного микрочипа ты уже не человек. Так общество защищает себя от мутантов-изгоев и преступников.
В памяти всплыло ухмыляющееся лицо старика.
«Действительно, зачем меня убивать? Я и так больше не существую. Не стоит даже пытаться выбраться наверх. Ничего, кроме ареста, меня не ждет. А если рассказать все, как было?»
Он дополз до стены, сел.
Что-то маленькое, колючее ощущалось в нагрудном кармане.
Надежда вдруг вспыхнула с новой силой. Превозмогая слабость, он извлек на свет многогранную бусинку.
Чип!
«Зачем же его вытащили из гнезда и почему оставили при мне?»
Иван едва не выронил драгоценную находку. Пальцы дрожали. Никак не удавалось совершить точно рассчитанное движение.
«Ну конечно! Чип извлекли, чтобы меня невозможно было какое-то время обнаружить по метке импланта. Им же надо было убраться отсюда подальше, замести следы!»
Наконец едва слышно прошелестел микропривод. Устройство импланта приняло чип, а через некоторое время после инициализации заработал кибстек.
С внутренней дрожью Иван просмотрел состояние счета, отчет по операциям с недвижимостью.
Долг. Сто девяносто тысяч и проценты. Все кварткапсулы перешли к другому владельцу – его имя ровным счетом ничего не говорило Стожарову.
Только сейчас до него окончательно дошло, что же он натворил! Мать, отец, Софья, маленький Антошка – их выселят из инмодов, отправят в капсульную клоаку нижних уровней!
Жить не хотелось. Он закрыл глаза, погрузился в состояние полнейшего безысходного отчаянья.
– Эй, ты там живой? – Звук человеческого голоса заставил его вздрогнуть, вырвал из оцепенения.
Иван, морщась от боли, переполз, спрятался за грудой строительного мусора. Рука нашарила угловатый кусок бетона с торчащим из него куском ржавой арматуры.
– Эй, я помочь хочу! – Шаги прозвучали ближе.
– Уходи! – прохрипел Иван.
– Да ладно! Чего испугался? У, как тебя отделали! – Низкорослый, одетый в рваную куртку и вылинявшие брюки паренек ловко проскользнул внутрь. – Цыфер? – Он смерил Ивана взглядом. – Камень положи, ладно? Все равно силенок не хватит его швырнуть.
Иван разжал пальцы.
– Ограбили? – Паренек уселся рядом. – Бывает, – философски изрек он. – Меня Арчибальдом зовут.
– Отстань.
– Все так плохо?
– Тебе какое дело?
– Да, в общем-то, никакого, – обиделся Арчибальд. – Это твой флай вчера вечером к старому ресторану подкатил? – В нотках голоса прозвучало сочувствие. – Видел, как тебя к старику волокли. Его дочка та еще стерва.
– Знаешь где их найти? – едва шевеля разбитыми губами, спросил Иван.
– Не-а. Они тут редко появляются. Местные говорят, их логово вообще в «Европе». Слышал о таком мегаполисе?
– Угу…