Очистить Синг – первое! Вернуть гусар в Питер – второе! Отправить разведку на острова – третье! Четвертое…
А там еще пятое, шестое, десятое… Записать, пока не забыл? Достаю блокнот и карандаш, открываю чистую страницу, но, так и не написав ни строчки, принимаюсь смотреть в окно вагона. Просто так смотреть, бесцельно… Поезд подъезжает к западной границе России. Здесь в отличие от Парижа уже чувствуется зима – выпал первый снег. Мысли скачут с одной незначительной темы на другую. Спохватываюсь, что больше года не был в бане. Понятно, что мылся, но чтобы в парную да с веничком… А потом в прорубь и снова в парную! И квасу! По цепочке ассоциаций «баня – водка – девки» вспоминаю, что крайний раз имел бабу уже очень давно – полтора месяца назад в Сингапуре. Была там у меня китаяночка… Эх, хороша! Владела какой-то древней техникой орального секса – так у меня во время полового акта волосы на спине дыбом стояли! Может, свистнуть ребятам, чтобы при эвакуации Синга и ее прихватили? Да, так и сделаю! А вот парижские телки мне как-то не глянулись – натуральные коровы! Такой у них сейчас эталон красоты, что без трех складок на животе – никак! Э-э-э, что-то я увлекся – настроение таким… приподнятым стало. Надо отвлечься!
Снова беру карандаш и начинаю старательно записывать пункты программы. Зачистить Синг (или пусть живет?), загнать гусар, послать разведчиков далеко и надолго…
Да, а ведь ехать мне еще два дня!
– А Зимний на мой вкус – красивей! – сказал Алексей, когда мы высадились из автомобилей возле главного подъезда Большого Кремлевского дворца.
– Зато в Кремле территорию контролировать проще и удобней! – возразил Николай. – Это же настоящая крепость – поставил на стенах часовых – и спи спокойно!
– Я смотрю, твоя паранойя неизлечима! – усмехнулся адмирал.
– Благодаря моей паранойе, как ты ее называешь, мы уцелели во время покушения!!! – неожиданно резко ответил Николай. – И давай уже не будем возвращаться к этому вопросу!
– Хорошо, хорошо! Уже никто никуда не ползет! – В притворном ужасе Алексей Александрович поднял руки. – Чесслово, ваше императорское величество, больше не буду!
– Хватит уже собачиться! – шикнул я на друзей. – Блин, как дети малые! Не приведи Господь – охрана услышит! И что они о нас подумают? Что их героические начальники – просто дураки?
Генерал-адмирал Российского императорского флота великий князь Алексей Александрович Романов, пират Индийского океана, как его окрестили в английских газетах, захватчик Сингапура, Калькутты и Сиднея, похудевший и загорелый, скромно прибыл в Москву простым пассажирским поездом из Варшавы всего лишь полчаса назад. Мы еще даже толком не успели поздороваться – на вокзале демонстрировали официоз.
Пройдя сразу в кабинет, скинули шубы на руки ординарцам и, наконец, смогли нормально поздороваться и обняться. Все-таки почти год Сережку Платова не видели!
– Ну и как тебе после жарищи южных морей наши ноябрьские морозы? – улыбнулся Николай, усаживая Алексея Александровича в кресло для почетных посетителей. – За окном сейчас минус пятнадцать градусов, между прочим!
– Дык я же к вам не прямым беспересадочным рейсом «Аэрофлота» прилетел! – усмехнулся Алексей. – Почти три недели в Европе, а потом на поезде через западные губернии – достаточный срок, чтобы привыкнуть к холодам!
– Ну, тебе водочки накатить или коньячку? – гостеприимно поинтересовался Николай. – Рекомендую – калганная! Шелихов в отпуск домой ездил, так из родной станицы привез.
– Давай! – махнул рукой адмирал. – Но только одну – с морозца сам Бог велел! Эх, печень моя, печень…
Николай сам разлил по рюмкам деревенскую водку, мы чокнулись и махнули залпом, закусив хрустящими солеными огурчиками из хрустальной вазочки.
– Что, все еще мучает? – заботливо поинтересовался я.
– Ну, как сказать… Периодически напоминает! – прислушался к своим ощущениям после выпитого Алексей. – На югах-то белые люди от разных тропических болезней в основном джином спасаются. А мне этот способ профилактики противопоказан. Пришлось употреблять в огромных количествах разбавленный лимонный сок и хинную воду. Но Бог миловал – пронесло, не подхватил ничего. И, в общем, по эскадре потерь от болезней было мало – десятка четыре.
– Так давай я ребят кликну и лимонаду прикажу! – предложил Николай и позвонил в колокольчик. – И мы тоже по стаканчику выпьем! Как-то, знаешь, после подавления мятежа мы с Димычем стали гораздо меньше водки жрать!
– Да ну? – поразился Алексей. – Ну, это же все! Конец света – Олегыч и Димыч ведут трезвый образ жизни! Там снаружи еще дождь из лягушек и жаб, первый вестник апокалипсиса, не начался?
– Смейся, смейся! – улыбнулся Николай, отдавая распоряжение ординарцам принести прохладительные напитки, чай, кофе и легкую закуску. – Хорошо смеется тот, кто смеется в последний раз!
– Ой, напугал! – радостно воскликнул Алексей Александрович. – Это как бы намек, что я могу в опалу попасть? Слышал, что семейку Романовых ты изрядно проредил! Твой КГБ всех пересажал…
– Нет, так легко ты, дружище, не отделаешься! – усмехнулся Николай. – Мы тебе особую пытку приготовили – торжественную встречу и награждение «Георгием» первой степени!
– Бля-а-а-а! – испуганно замахал руками адмирал. – Пожалейте, братцы, только не это! Речуги, небось, часа три двигать будете! Да и первая степень… Гм… не слишком ли круто?
– Нормально! – отрезал Николай. – Ты у нас чуть ли не единственный герой в этой заварухе! Большая часть Романовых в мятеже замешана – за то и сели. Кстати, а как Николай Николаевич погиб?
– Неужели не доложили? – съехидничал Алексей.
– Только факт гибели, без подробностей! – без тени улыбки ответил Николай.
Когда дело касалось его так называемой семейки, друг Олегыч был непреклонен – по его твердому убеждению, вся эта великокняжеская сволочь должна сидеть в тюрьме.
– Значит, так… – начал генерал-адмирал. – Погиб он в Мельбурне. Обстановка сложилась крайне тяжелая – город два раза из рук в руки переходил. Эти идиоты бросили против нас ополчение, сформированное из полицейских, чиновников и даже пожарных. И местные жители огоньку добавили. В буквальном смысле – в городе начались грабежи и пожары. Контингент там сам знаешь какой – бывшие каторжники. Ну, а мы маху дали – слишком увлеклись. Высадились сразу на пирсы – регулярные части растрепали и занялись привычным делом – конфискациями. Продовольствие, снаряжение, уголь и прочее по списку. А они возьми да в контратаку пойди. При поддержке того самого ополчения. Загнали нас снова в порт. Ну, гусары, что нашей главной ударной силой были, начали их пулеметами с баррикад косить. Народу поубивали – страсть! Те через какое-то время – врассыпную, кто уцелел. Наши – за ними. Тут-то эта беда и случилась – на пирс, где «Маринеско» стоял, какая-то городская банда выскочила. А там как раз погрузка раненых шла. Только тяжелых человек двадцать, а всего около сотни. В том числе и командир лейб-гвардии Гусарского полка великий князь Николай Николаевич Романов-младший. Ему осколком по башке прилетело. Бандитов было несколько десятков, и все наши там бы, прямо на пирсе, и легли, но Николай Николаевич лично возглавил легкораненых. Местных частично перебили, но большей частью просто прогнали. А великий князь в бою две пули в грудь получил. Умер, не приходя в сознание, у меня на руках. Похоронен со всеми надлежащими почестями в Коралловом море.