Слуги внесли десяток инструментов, один из них, вроде лютни, показался мне вполне подходящим, к сожалению, гитар не было.
— Может, пригласим вашу дочь? — спросил я, настраивая инструмент.
— Пожалуй, — кивнул старик, и, к моему удивлению, действительно велел позвать девушку, что заставило меня резко поменять репертуар. Я-то хотел спеть старику про жадного богача, но пришлось импровизировать.
Девушка появилась сразу. Как только она присела у ног советника, я тронул струны лютни.
…Эти глаза напротив — калейдоскоп огней.
Эти глаза напротив ярче и все теплей.
Эти глаза напротив чайного цвета.
Эти глаза напротив — что это, что это?
Пусть я впадаю, пусть,
В сентиментальность и грусть.
Воли моей супротив эти глаза напротив.
Вот и свела судьба, вот и свела судьба.
Вот и свела судьба нас.
Только не подведи, только не подведи.
Только не отведи глаз.
Эти глаза напротив — пусть пробегут года.
Эти глаза напротив — сразу и навсегда.
Эти глаза напротив — и больше нет разлук.
Эти глаза напротив — мой молчаливый друг.
Пусть я впадаю, пусть.
В сентиментальность и грусть.
Воли моей супротив эти глаза напротив.
Вот и свела судьба, вот и свела судьба.
Вот и свела судьба нас.
Только не подведи, только не подведи.
Только не отведи глаз… [1]
По моему мнению, девушка вела себя странно. Она положила локти на топчан, подбородок на скрещенные ладошки и не отрываясь смотрела мне в глаза, слушая песню. Вложив в голос страсти, а во взгляд любви, я мстил ей за танец со страшной силой. Пусть тоже кончит.
Как только песня смолкла, я прикрыл глаза, возвращаясь к действительности. Хлопки ладоней вернули меня в реальность. Девушки уже не было, хлопал старик.
— Прекрасная песня. Вы пели с легким акцентом, это добавило шарма, — прекратив хлопать, сказал советник, после чего приказал слугам накрыть стол.
Почти мгновенно вместо маленького столика с фруктами внесли другой, с мясными блюдами, а старый вынесли.
Посмотрев на мясное блюдо, которое передо мной положили, я с подозрением взглянул на советника. Понимающе усмехнувшись, он дотянулся и золотой ложкой подхватил с моего блюда несколько кусков мяса и гарнира из овощей, отправив их в рот.
— Я знал, — радостно воскликнул я и принялся за еду.
Подтерев куском мягкой лепешки соус с тарелки, я отправил его в рот. Поздний ужин — на дворе уже давно наступила ночь — мне понравился, и вкусно и сытно.
— Думаю, можно уже поговорить на тему моего приглашения. Вы ведь это сделали не просто так? — спросил я, когда столик унесли.
— Это так, молодой человек. Кто ты — я не знаю, Олега Красновского всуе лучше не поминать, он мертв. Меня заинтересовало, кто ты и почему столь нагло пользуешься чужим именем?
— А вам не все равно? Оба Красновских мертвы, месть свершилась, что еще надо?
— Красновский убил моего племянника, так что у меня есть повод интересоваться. Старший Красновский пропал почти год назад. Ты знаешь, где он?
— Мертв, умер как воин с мечом в руках.
— У него были отрублены большие пальцы, — попытался поймать меня на лжи советник.
— Я сделал протезы. Так что меч он мог держать в руках.
— Хм, вот как? — задумался старик, но потом после некоторого размышления спросил: — Почему ты пользуешься его именем?
— Последняя воля. Он усыновил меня и попросил отомстить предателю. Это я и собираюсь сделать.
— Я знаю, кто он.
— Я тоже, — пожал плечами я, не давая посадить себя на крючок.
— Основное я выяснил… Когда ты собираешься покинуть ханство?
— Наберу боевых холопов, найду судно, отходящее на Русь, и уйду. Рассчитывал управиться за пару дней.
— Я тебе помогу. Как советнику мне многое ведомо. В порту два ушкуя из Московии, отходят они через четыре дня. Пришли вместе, уходить тоже будут вместе. У тебя есть шанс попасть на них, я прикажу начальнику порта договориться о пассажирах. Сколько ты хочешь набрать холопов?
— До тридцати.
— Хорошо, я отправлю своего человека. Платить владельцам будешь сам.
— Спасибо.
— Я приказал приготовить тебе комнату.
— Но у меня…
— Утром тебя разбудят. Я распорядился, однако начальника стражи все-таки поостерегись. Злопамятный человек.
— Я тоже.
Через пару минут после умывальни я оказался в мягкой постели, проваливаясь в сон. Советник мне очень понравился. Отличный старикан с характером, похожим на мой, так что подлости я от него не ждал, но все равно забаррикадировал все двери и повесил импровизированную сигналку на окна.
Утром жители Кырыма были привычно разбужены намазом муэдзина. Песню-крик с мечети изредка заглушали вопли на русском:
— Да заткнись ты! Дай поспать, рэпер долбаный!
При этом русский язык некоторых местных, живущих рядом с дворцом советника, обогатился выражениями типа: «падля», «сюка», «тварь болотная», «язык вырву» и «челюсть в желудок вобью».
Рано утром, когда я, не выспавшийся и поэтому с плохим настроением, вышел в обеденный зал, советник с бодрым аппетитом уже уплетал завтрак. Рано они тут встают.
— Добрый день, Олег. Прекрасное утро, не правда ли? — поприветствовал он меня.
— Здравствуйте, советник. Утро не может быть добрым, — зевнув, аккуратно прикрывая ладонью рот, ответил я.
— Почему? — искренне удивился он. По бокам от него стояли двое слуг, которые подавали столовые приборы или пододвигали ближе тарелки с понравившимися советнику кушаньями. Бессменный Али все так же подпирал потолок у входа.
— Потому что утро, — логично ответил я, присаживаясь и замирая, пока ловкие слуги суетились вокруг меня.
— Не выспались?
— Есть такое дело, советник.
— Завтракай — и можешь отправляться в путь. Твой попутчик уже ждет у входа. Кстати, забавную историю услышал мой домоправитель, когда встречал воз со свежими продуктами. Оказалось, во время утреннего намаза кто-то непочтительно перекрикивал муэдзина на русском и ногайском. Причем, со слов очевидцев, неизвестный кричал со стороны моего дома, — тут он остро взглянул на меня поверх пиалы с чаем.
— Врут, — убежденно ответил я и тут же перевел разговор на другую тему: — Что там с русскими кораблями?
— Я отправил посыльного в Кафу, он предупредил купцов о вас. Место у них есть, и они не против пассажиров. Что и как — договоритесь на месте.