— Давно вот о таком мечтала, — протянула Роза, показывая в улыбке все свои ровные зубы. — Жорик Волынский в полной моей власти. Но торопиться не будем…
С этими словами она присела на стульчик около кровати и сквозь простыню сгребла в горсть мою мошонку. Впрочем, не сильно, скорее ласково. Второй рукой стала расстегивать на себе медицинский халатик.
— Роза! — грозно прикрикнул я на нее. — Отставить садо-мазо. Вырвем с корнем половую распущенность!
— Как скажешь, милый. — Роза слегка сжала свой кулачок. — Корень у меня в руке. Рвать будем или ласкать?
Ее рука переместилась с мошонки на ствол возбужденного приапа, который независимо от моей воли приподнял простыню.
— Роза, что ты сейчас делаешь с раненым человеком, у которого шея сломана?
— А мне твоя шея не нужна, не бойся. Ты, главное, соблюдай данные местной медициной предписания — не дергайся. — С этими словами Роза стала сдвигать простыню с моих ног мне же на грудь.
— Во-во. Ты еще лицо мне тряпкой закрой, — возмутился я.
Больше всего меня раздражало, что я тут привязанный намертво. Пассивная роль мне вообще не по характеру.
— А что, это мысль, — засмеялась Роза и действительно накрыла меня простыней с головой, оголив снизу.
— Сейчас будет так вкусно… — услышал я сквозь ткань, как тихо прошептала Шицгал, перебегая ласковыми пальчиками по нетерпеливо взбычившемуся и настырно требующего продолжения органу, который уже жил собственной жизнью отдельно от моей головы.
Новая Земля. Европейский Союз. Город Виго.
22 год, 2 число 6 месяца, воскресенье, 9:26.
Роза уже закончила кормить меня тощим госпитальным завтраком, когда в кубрик ввалился на предмет обхода страждущих целый медицинский магистр. Тот самый, с лицом Мастроянни. Согнав от меня Шицгал, он походя воткнул мне в анус термометр, заставил показать язык, оттянул веко, будто собрался натянуть его на ягодицу, и прочими врачебными действиями мучил минуты полторы. Внимания на меня обращалось не больше, чем на манекен для учебных манипуляций.
— Неплохо, неплохо… — промурлыкал Купер себе под нос, занося показания моей температуры на пришпандоренный к кровати лист. — Кто бы мог подумать, что будет такой эффект! Однако рентген не помешает для фиксации результата.
— Что вы там бормочете, магистр, — подал я сигнал о том, что я, между прочим, тоже здесь нахожусь.
Роза, что удивительно, стояла, молчала и никак не комментировала то, что происходит. Потом все же вмешалась, пытаясь вытянуть из Лусиано Купера информацию.
— Люська, давай колись, что происходит? — приступила девушка к допросу несколько панибратским тоном.
— Мне это тоже любопытно, глядя на ваш таинственный вид, — поддакнул я ей.
А сам слегка задумался о причине таких амикошонских отношений Шицгал с Купером, который, как заявила доктор Балестерос, тут «весь госпиталь перетоптал».
Но магистр медицины оказался крепким орешком.
— Будет обход, там все и узнаете, — и подмигнул при этом Розе.
С намеком так подмигнул, дон Жуан местечковый. И я тут же успокоился. Так подмигивают женщине, которой добиваются, а не той, которую уже поимели.
— Кстати, ваше дежурство уже кончилось, — добавил врач уже персонально Розе.
Я понял, что при ней Лусиано ничего говорить не намерен, и тоже поддакнул:
— Да, Роза, не мешает тебе отдохнуть после вчерашнего.
Роза собрала свою сумку и примирительно сказала:
— Ладно. Покантуйся тут немного один. Я тебе Антоненкову пришлю сразу, как до дома доберусь.
Наклонившись, поцеловала меня в губы и вышла в коридор, сказав на пороге нам обоим:
— Чао.
— Так, доктор, колись, что на самом деле произошло, — наехал я на Купера, льстиво повысив его в научном звании.
— Немного терпения, доктор Волынски, — невозмутимо ответил врач. — Скоро тут будет доктор Балестерос, посмотрит результаты, тогда она вас и просветит о том, что именно произошло. А пока пошли на рентген, — сказал врач, деловито расстегивая захваты на моих лодыжках.
— Как пошли? — удивился я.
— Ножками.
Новая Земля. Европейский Союз. Город Виго.
22 год, 2 число 6 месяца, воскресенье, 10:30.
Доктор Балестерос явилась не одна, а с высокой красивой девушкой лет двадцати пяти — двадцати семи, карибской внешности, но без примеси индейской или негритянской крови. Креолка. С темно-каштановыми крупно вьющимися локонами чуть ниже плеч, на макушке прихваченными серо-зеленой шапочкой-таблеткой. Туго подпоясанный дежурный халат с чужого плеча не скрывал ни отличной фигуры, ни стройных ног. Большой лоб, высокие скулы, узкий подбородок, чувственные губы; немного длиннее, чем нужно нос, и глаза цвета спелой маслины под соболиными бровями. На ее руках не было маникюра, а на лице — косметики. Куда еще краситься, имея такие шикарные черные как смоль длинные ресницы и такой прекрасный цвет лица!
— Доброе утро, — сказала Мария Балестерос по-английски, входя в кубрик. — Познакомьтесь: это наш пациент доктор Волынски, а это наш прикомандированный ординатор доктор Вероника де Охеда Лопес из Нью-Рино. Она фармаколог-исследователь. Именно ее новый препарат мы и применили вам, Георги.
— Так я еще до кучи и подопытная морская свинка у вас, доктор Мария. — Но поднимающееся раздражение разбилось об очаровательную улыбку нового доктора Вероники.
— Вы не правы, — заявила она по-английски, — период испытаний на животных я закончила еще во время последнего мокрого сезона.
— Что это за препарат? — поинтересовался я. — И какие побочные эффекты у него? К чему мне готовиться? Уши мхом не обрастут?
Доктор де Охеда ответила, не отрываясь от рассматривания моих снимков на просвет, которые ей услужливо подал Купер:
— Это вытяжка из местного эндемика. Довольно редкого здесь вьющегося растения типа земной омелы. Собирать его можно только на северных склонах Сьерра-Гранде и только в мокрый сезон. В остальное время те вещества, которые оно вырабатывает, не так активны, как бы нам того хотелось.
— Как хоть называется этот препарат? — полюбопытствовал я.
— Охедин, — скромно просветила меня Вероника де Охеда.
Доктор Балестерос, водя пальчиком по рентгеновским снимкам, что-то затарахтела по-испански. Видимо для того, чтобы я ничего не понял. Но я догадался, что другие рентгеновские снимки мне делали, когда я был «овощем» и общался со Львом Мехлисом.
— Да, вы правы, — покивала ей доктор де Охеда, переходя на английский, — это просто феноменально. Я никак не ожидала такого быстрого результата.
— А уж как мы не ожидали, — вставил свои пять копеек магистр Купер, поедая доктора де Охеда маслеными глазками. — Кстати, сегодня до рентгена доктор Волынски дошел сам, без каких-либо трудностей. Можно сказать, что он уже здоров, но я бы подержал его в госпитале еще пару недель под наблюдением до полного выздоровления. Мало ли что?