— Банды… банды бывают, да. Раньше было тихо, говорят, а теперь они почувствовали, что там что-то можно взять, появились проблемы. Но отбиваемся — все же нас больше, и базы канадской армии не все вывезли или взорвали, многое нам досталось. Не больше проблем, чем в Отстойнике, разве что жизнь лучше.
— Хотя бы это радует.
Жизнь теперь лучше, верно. А в общем, все как везде. Как в Канзасе было, как здесь, в Вайоминге. В Анклавах, говорят, безопасно, но нам в Анклавы нельзя. Совсем. Нас там как почетных доноров используют, особо не спрашивая на это никакого согласия. Это, кстати, для обитателей анклава чужих тоже пока новая информация, которую я еще никому не раскрывал. И пока не знаю, кому и как ее раскрывать.
Работа на аэродроме шла по плану, самолет за самолетом «вставал на крыло» и перебирался на аэродром Баффало, который быстро стал тесноват для такого скопления. Затем целый конвой грузовиков нагрузили всевозможными запчастями и прочим полезным имуществом и отправили его следом, заодно прицепив к машинам жилые трейлеры. И последние из нас, кроме меня, погрузились в «Твин Оттер», после чего самолет покинул бетон полосы в Коди. А следом взлетела моя бело-оранжевая «лайка», окончательно освободив место от человеческого присутствия.
В Баффало мы провели всего пару дней по возвращении из Коди. Провели их с Настей вдвоем, лениво и задумчиво, гуляя по городку, обедая в местных закусочных и проводя вечера в барах. Съездили в «Шесть бревен», где я познакомил Настю с теми людьми, которые помогли мне освоиться здесь. Насколько они стали мне близки? Намного, пожалуй. Пусть мы и не так уж долго знакомы, но Бад сделал мне много доброго, с Джо мы убегали от почти неминуемой гибели и вместе уцелели — это связывает людей. Бад был с женой, которую звали Мел, бармен Эрни кормил оленьими стейками, от которых Настя пришла в восторг. Сидели за длинной самодельной стойкой, пили пиво в большом количестве. Мы даже напились слегка и решили то ли ночевать в трейлере, который Бад выделил мне под жилье, когда я нанялся ему в помощники, то ли просто я показывал место, даже не знаю сейчас.
— Романтично, — резюмировала Настя, осмотрев трейлер изнутри.
— Здесь жили работники с ранчо, пока они… пока здесь были работники, — объяснил я. — Мне это место обходилось в доллар за ночь, дешевле отеля.
— И ты правда ремонтировал изгороди?
— Очень недолго, — усмехнулся я. — Потом мы поехали за сеном, и… продолжение истории ты уже слышала.
— Это да, верно, слышала. Кстати, как мы будем спать? Тут все кровати одноместные. Ты об этом думал?
— И верно, — сознался я. — Как-то не очень думал. Одноместные ни на что не годятся, и сдвинуть их толком не получится. Поехали в отель? Черт, все равно ведь никто не остановит и не проверит уровень алкоголя в крови, торможу я что-то.
— Тебя это только сейчас начало удивлять? — съехидничала она.
В общем, уехали в город.
Дальше были всякие хозяйственные хлопоты, в результате которых мне удалось пристроить добытый совсем недавно в Каспере «фораннер» — совсем новый, который я утащил с дилерской стоянки, возвращаясь вместе с Джо — «ранч-рукой» [5] Бада из той самой на редкость неудачной поездки за сеном, о какой как раз и шла речь, в результате которой мы чуть не лишились головы и обзавелись парой автомобилей. Один из них — большой пикап с бронезащитой в кузове и пулеметом на вертлюге — я отдал, себе же по пути прихватил куда более проходимый и экономичный японский внедорожник. И хотя Настя убеждала меня в том, что он мне точно не понадобится, просто бросить или отдать я его уже не мог, потому что так выходило, что зря рисковал башкой. Но взять с собой не получалось, я летел на «лайке» и машину в багаж никак было не упаковать.
Помог все тот же Бад, просто предложив поставить авто в один из его сараев и отдав мне ключи от навесного замка. В общем, тут бы и разговаривать было не о чем, но все же история с машиной вылилась для меня в некую дополнительную прибыль. Пулемет, тот самый, что помог нам отбиться от толпы тварей в Грейбулле, перешел в руки местных оружейников, они изъявили желание как-то со мной за него рассчитаться, и когда мы с Настей заехали в «Спорт и Наживку», я еще довольно удачно сторговал трофейный укороченный FAL.
Не просто так все это сторговал, потому что взамен мне досталась винтовка «марк-одиннадцать» — новенькая, в крепком добротном кейсе, в котором кроме нее самой нашлись сошки «харрис», прицел «Льюполд марк 4», еще прицел — компактный «ред дот», стоящий с наклоном, длинный глушитель, четыре двадцатизарядных и четыре десятизарядных магазина, причем к каждому магазину прилагался еще и подсумок «молли», который можно было цеплять на разгрузку. Набор для чистки и прочее можно и не упоминать.
— Военная модель, — пояснил продавец, — ею даже «нэйви силз» [6] пользуются, тебе понравится.
Она мне уже понравилась, потому что повторяла ту самую концепцию самообороны, которую я реализовал со своим охотничьим «ремингтоном»: винтовка марксмана, с которой ты можешь эффективно вести бой с группой противников, вооруженных обычными автоматами, с такой дистанции, при которой их огонь становится уже неэффективен. Магазины от «ремингтона», к слову, тоже отлично подошли к новому оружию — они ведь изначально были под триста восьмой калибр.
В общем, я на следующий день новое оружие пристрелял, немного удивившись отличной кучности, меньше чем в половину «минуты», затем пристрелял ее уже с глушителем, с обычными патронами, не сабсониками, от которых все равно никакого толку. Однако звук снижался сильно, а вот траектория полета пули — не очень. На палец, поправки даже можно не брать, если по силуэту. Что и требовалось. А дистанция в восемьсот ярдов оказалась очень даже рабочей, то есть оружие вполне снайперское с правильными патронами.
Мануал мне подсказал, что громкость выстрела снижается на тридцать децибел, а учитывая то, что ослабление звука считается «по кубу», это делает оружие на дистанции эффективного применения все равно бесшумным. Если незаглушенный выстрел будет слышен и с пары километров, и с большей дистанции на ровном месте, то сниженного на тридцать децибел уже и на пяти сотнях не расслышишь. А на тех же восьми сотнях пуля будет прилетать и вовсе ниоткуда. К тому же глушитель полностью убивает вспышку от выстрела, так что обнаружение позиции стрелка становится нелегкой задачей для кого угодно. У нас такую концепцию пытались реализовать, насколько я помню, с винтовкой СВУ — кастрированной СВД, — но, как всегда в последние годы, налажали. А идея здравая, надо было до ума доводить.
Прицел не очень соответствовал моей концепции «единой винтовки для всего», но мой трехкратный «баррис» тоже никуда не делся, маленький «ред дот» вполне позволял стрелять из нее сблизи, да и Мартенсен, который, собственно говоря, эту винтовку мне сосватал и присутствовал в магазине, сказал: