Скрытно – на всякий случай – подобрались к планете, вышли на орбиту. Выпустили защищенный коконом Фогеля разведчик-беспилотник, отправили его к столичному городу.
Передаваемая сканерами разведчика картинка поставила всех в тупик.
В столице не наблюдалось никаких разрушений. Да и люди на улицах вели себя совершенно спокойно.
– Что за чертовщина! – сказал Приднепровский. И повернулся к дежурному специалисту системы связи: – Вызовите-ка штаб-квартиру наместника!
Штаб-квартира отозвалась сразу.
Наместник был ошарашен новостью о гостях, пожаловавших в его мир.
А еще через пару минут ошарашенными оказались незваные визитеры: про нападение на систему Сверкающей наместник услышал впервые.
– Это какая-то ошибка, ваше императорское величество! Я не отправлял в Адмиралтейство никаких сообщений. Силы планетной обороны Медвежьего Брода находятся на постоянном боевом дежурстве в ожидании возможного нападения со стороны мерканцев. Война есть война… Хотя я и не верю, что они могут нам угрожать. Никакой стратегической пользы в захвате Брода нет. Кому мы нужны?.. Однажды пираты напали, еще при моем предшественнике, да и тех быстро отбили. Ну и прежний император пытался нас захватить, да вы ему не позволили… Надеюсь, вы дадите мне некоторое время на подготовку к торжественной встрече.
– Конечно, дадим. Готовьтесь.
Прервав связь с планетой, он объяснил адмиралу:
– Я ведь здесь родился, Иван Петрович. Кто знает, удастся ли когда-нибудь еще побывать…
– Давайте-ка, ваше императорское величество, сначала свяжемся с Адмиралтейством. Да спросим у адмирала Друцкого-Соколинского, за каким хреном он нас сюда отправил… Идемте в мою каюту!
* * *
Друцкий-Соколинский, как доложил откликнувшийся на запрос о связи дежурный офицер Адмиралтейства, отдыхал: была ночь. Но уже через пару минут помятое лицо адмирала появилось на видеопласте.
– Слушаю, ваше императорское величество.
Император тут же призвал его к ответу.
Глава Адмиралтейства сделал круглые глаза:
– Ваше императорское величество, я вовсе не связывался с вами. И у меня нет никакой информации о нападении на Медвежий Брод. Либо это какая-то ошибка, либо происки врагов, решивших таким образом заманить вас в ловушку.
Пришлось императору и Приднепровскому ошарашиться еще раз.
– Козни каких врагов? – удивился Приднепровский. – Враги разбиты и сдались. Никто бы из них не решился заманивать в ловушку «Святой Георгий-Победоносец»!
Друцкий-Соколинский лишь недоуменно пожал плечами.
– Ничего не понимаю, – сказал Приднепровский, прервав связь и повернувшись к Осетру. – Что это за чертовщина? Впору затевать расследование.
Ответить император не успел: по фрегату разнесся сигнал боевой тревоги.
Когда император и вице-адмирал примчались в центральную рубку, Свистунов доложил:
– Ваше императорское величество! «Око» обнаружило вблизи неизвестный боевой корабль.
Журналистка уже находилась тут. Она всячески старалась не встречаться с Осетром взглядом, но тому сейчас было совершенно не до нее.
– Расстояние – одна целая сорок пять сотых астрономической единицы. На запрос «свой-чужой» не отвечает. Эфемериды орбиты определены. Направляется прямиком в нашу сторону.
– Колесов! – сказал Приднепровский. – Цель – на главный видеопласт!
Через мгновение приказ был выполнен, и Осетр присвистнул: неизвестный корабль формой чрезвычайно напоминал те, с которыми когда-то встретился эсминец «Осмотрительный».
Похоже, это все-таки были Чужие…
Но тогда видеосообщение, якобы присланное с Медвежьего Брода в Адмиралтейство, автоматически становилось предупреждением от неведомого друга… Или все-таки ловушка?
А присутствующие в рубке вахтенные уже вовсю отрабатывали этапы боевой готовности номер один.
Чередой сыпались приказы, доклады и подтверждения.
Корабли сближались.
1,2 а. е… 1,0 а. е… 0,8 а. е…
Реактор вышел на режим максимальной мощности.
– Удар обычный? – спросил Колесов, покручивая длинный ус. – Поджарим скотов на местном солнышке?
– Подождите, господа! – сказал Осетр. – Поджарить мы всегда успеем. А не пора ли нам такую птицу взять в плен? Глядишь, и разберемся во всех непонятках!
– А что? – отозвался Приднепровский. – Одна из основных задач любой толковой разведки – взять языка. Рассчитайте-ка переброс цели на миллион километров.
– Массу покоя какую в расчет берем? – спросил Боровиков.
– Да как у «Георгия-Победоносца». Если и ошибемся в два-три раза, не велика беда. Ну не на миллион перебросим, а на пятьсот тысяч. Что в лоб, что по лбу!
Когда корабли сблизились до шести десятых астрономической единицы, «улитка» нанесла ослабленный удар.
– Цель в точке переброса не наблюдается! – доложил Колесов.
– Искать! – рявкнул Свистунов.
Мучительное ожидание длилось около минуты.
Потом Колесов радостно воскликнул:
– Цель обнаружена! Отклонение от расчетной точки переброса двести тысяч. – Он выложил цифры координат по прямому восхождению и склонению.
– Сектор какой? – сказал Приднепровский. – На хрен нам твои восхождения-склонения!
– Извините, господин вице-адмирал! Сектор двенадцать тире восемь.
Судя по оговорке, Колесов волновался. И Приднепровский явно волновался.
Лишь Осетр был спокоен – неожиданно для самого себя.
Неизвестный корабль снова появился в центре главного видеопласта.
– По эфемеридам – орбита в плоскости эклиптики, – доложил Колесов. – Цель в дрейфе.
– В дрейфе – значит, импульса от собственного двигателя не имеет, ваше императорское величество, – пояснил Приднепровский. – Движется исключительно под воздействием гравитационного поля центральной звезды.
Осетр кивнул.
За спиной кто-то шумно вздохнул.
Наверное, журналистка.
– Что будем делать, ваше императорское величество? – спросил Свистунов. – Идем на абордаж?
– Разумеется!
– Абордажной команде немедленно прибыть в транспортный отсек! Подготовить катер! Идем на абордаж!
Лада Василькова снова шумно вздохнула.
Наверное, жалела, что нет у нее с собой обруча-камеры. Такие кадры можно было бы снять!
И тут Осетра вдруг взяло сомнение.
Когда у корабля не работает двигатель, это вовсе не означает, что он поврежден. Все может быть совсем по-другому: его экипаж лишь делает вид, что противник повредил двигатель…