Владимир украдкой осмотрел присутствующих и вдруг отчего-то вспомнил сцену в российском консульстве и уверенного в себе, даже нагловатого «представителя американского правительства», его удивление от услышанного отказа, бегающие глазки консула…
Потом был долгий, утомительный путь по океанским просторам, облеты американских самолетов, стремившихся, казалось, сбить тараном мачты крейсера. И постоянное нервное напряжение в ожидании очередных гадостей. И сны о навсегда оставшихся неизвестно где родных и близких. Все это было и наконец закончилось.
Поэтому и радовались сейчас стоящие на мостике и толпящиеся на палубах. Поэтому гремело из всех динамиков на всех подходящих к Владивостоку кораблях:
– Наверх вы товарищи, все по местам.
Последний парад наступает…
Корабли один за другим занимали места на рейде, а адмирал тем временем рассматривал в бинокль берег, на котором творилось нечто невообразимое. Насколько можно было рассмотреть, набережная и прилегающие к ней улицы были забиты народом, среди которого белели гимнастерки. Владимир с трудом припомнил, что такие носили до войны милиционеры. Видно было, что одетые в белое вместе с людьми в военной форме с трудом сдерживают толпы людей, стремящихся добраться ближе к берегу. Крыши ближайших домов, деревья и даже несколько стоящих кранов были увешаны мальчишками, а кое-где и людьми постарше. Все это сборище волновалось, словно море перед штормом, что-то кричало, махало приветственно руками. Над городом и гаванью несколько самолетов выписывали в небесах виражи.
В паре мест адмирал заметил оркестры, а в центре пристани на очищенном от людей пятачке стояли несколько военных в уже привычной краснофлотской форме без погон и гражданских лиц. Оцепление в этом месте было плотнее и без труда удерживало людской напор.
– Нас встречают, – подтвердил увиденное командир «Варяга» Москаленко, опуская бинокль.
А над палубой гремело:
– В суровое море уходит «Варяг»,
Чье имя в легендах воспето.
Гвардейский на гафеле
Плещется флаг,
Застыли на старте ракеты…
Сентябрь. Западная Украина, где-то в районе Львова.
В.А. Акимов, лейтенант ВВС и другие
Ночью, как известно, все кошки серы. А черные кошки не видны вообще. Вот и крадущийся на небольшой высоте окрашенный черной матовой краской небольшой двухмоторный самолетик увидеть было невозможно. Глушители и пламегасители, черный цвет, низкая высота скрывали его от всех возможных наблюдателей, устаревших русских радиолокаторов и даже их слухачей. Так что летевшие в нем летчик и штурман, два украинца, давно и прочно осевшие на Западе и промышлявшие наемничеством, ничего не опасались. Отправлявший их в полет «провидник» УНА-УНСО передал им вдобавок карту с последними данными о размещении авиации и РЛС в этом районе. Поэтому маршрут был выбран так, чтобы лететь как можно дальше от этих, пусть лишь потенциально, но опасных точек. В общем, ничего особенного. В том же Ираке, где они некоторое время работали в частной военной корпорации, было намного опаснее. А тут… Доставить груз оружия для борцов за «вильность и незалэжность», пролетев ночью над практически никем не прикрытой территорией, прослыв при этом мужественными патриотами Украины, да еще получить за это неплохие деньги – кто угодно отказался бы от этого, но не Павло Мельниченко и не Станислав Сергиенко. Вот и летели они над темнеющими внизу лесами, тщательно сверяя свой маршрут по карте на приборе. Пилотирование по сигналам GPS, прибор ночного видения, да и вообще все оборудование, изготовленное в двадцать первом веке – что могли противопоставить этому москали, отставшие от всего мира больше чем на полсотни лет? Реактивных истребителей и зенитных ракет, предоставленных им их вассалами из Северной Кореи, едва хватало на прикрытие нескольких важных городов и военных баз. А свои они пока выпускать не научились. И никогда не научатся, в этом и Павло и Стас были заедино.
А отставшим на полсотни лет жителям Советского Союза отнюдь не нравилось вмешательство в их дела националистов, подкармливаемых заокеанскими друзьями. Да и при всей отсталости кое-что умели и они. Например, в СССР были неплохие разработки тепловой аппаратуры. Конечно, стоящие на всех современных истребителях Российской Федерации теплопеленгаторы появились не на пустом месте. Были у них и предшественники. И вот теперь один из таких усовершенствованных с помощью китайской элементной базы приборов засек появление необычного летающего излучателя тепла прямо во время пересечения им государственной границы. Поднятое по тревоге на ближайшем аэродроме дежурное звено ждало лишь команды на взлет, но его все не было. А не было его по одной простой причине – опознав летающее недоразумение как неизвестный самолет, пограничники доложили об этом наверх. Разбуженные начальники, обдумав ситуацию, решили попробовать поймать сразу двух зайцев. И вот теперь в этом районе в воздухе кроме этого пробирающегося тайком самолетика висело несколько аэростатов с антеннами. Не просто висело, а отслеживало полет нарушителя с помощью радиообнаружителя самолетов, длина волны которого совершенно не фиксировалась стоящей на борту «Цессны» аппаратурой, рассчитанной на современные локаторы.
Успешно приземлившись на полянке, отмеченной составленными в треугольник инфракрасными прожекторами, летуны попали в объятия заросших, пропахших потом и грязью бойцов невидимого фронта. Разгрузка заняла не более получаса. Нервничающие на земле авиаторы сразу же подняли свой «литак» в воздух. Подняли и вывели на обратный курс.
Владимир, уже пятнадцать минут круживший в воздухе на своем доработанном «миге», обрадованно вздохнул, получив координаты цели. Никаких команд в его наушниках так и не прозвучало. Просто на приборах появилась индикация курса, высоты и скорости. Бросив самолет в набор высоты и одновременно выходя на пересекающийся с невидимой целью курс, Акимов переключил рацию на передачу и несколько раз щелкнул тангентой.
Дальнейшее было просто делом техники и зорких глаз. Догнав цель, он несколько мгновений вглядывался в темную, безлунную ночь, пока не засек промелькнувший чуть ниже силуэт. Залповый пуск эресов. Дернувшийся было в сторону самолетик вспыхнул в воздухе, клюнул носом… Немного погодя на земле расцвел яркий цветок взрыва. Передав координаты столкновения по радио, старший лейтенант развернул самолет к аэродрому.
Октябрь. Забайкальская железная дорога.
Группа советских летчиков
Мерно постукивали колеса, вагон покачивался на стрелках разъездов, мелькали за окном телеграфные столбы, проплывали редкие облачка темного паровозного дыма да сливались в бесконечную бело-зеленую ленту таежные ели, уже накрытые первыми снегопадами сверкающим одеялом. Скорый поезд шел на восток. За двое суток в вагоне установился тот знакомый всякому русскому человеку железнодорожный быт, с бесконечными разговорами и бесчисленными стаканами рубинового чая в подстаканниках, которые только и успевал разносить солидный усатый проводник в белом кителе. Впрочем, оказавшийся в том вагоне сторонний наблюдатель сразу бы заметил отличия от обычного дорожного порядка. По коридору не носились разыгравшиеся детишки, а их не успокаивали обстоятельные мамаши в домашних ситцевых платьях. Потому что и в этом, и еще в трех других купейных вагонах поезда ехали только молодые мужчины в военной форме с голубыми петлицами. Но вот знаки различия на этих петлицах были очень разными, у кого – скромные лейтенантские кубари (впрочем, таких было совсем немного), у кого – генеральские звезды. Но больше всего было шпал, числом от одной до четырех. Впрочем, стоявший человек в вагонном коридоре, совсем еще молодой человек со спортивной фигурой, относился к меньшинству. Собственно, он был один такой – мало того что петлицы накинутого на плечи кителя украшали две звезды генерал-лейтенанта. На груди кителя гордо сверкали две звезды Героя Советского Союза, а таких людей в стране можно было по пальцам пересчитать. Человек глубоко задумался. Дым от тлеющей папиросы вытягивался в щель приоткрытого окна, но за несколько минут он так и не сделал ни одной затяжки. Лязгнула дверь купе, в коридор вышел еще один мужчина – чуть постарше, плотный, коренастый, с явно намечающейся лысиной, одетый в спортивные шаровары и лыжную куртку на молнии. Встал рядом, помолчал.