Мысль о какой-то по-настоящему фантастической причине происходящего, наподобие тех, что обильно встречаются на страницах книг в ярких обложках, в голову, признаюсь, пришла. Но не смогла зацепиться — невозможно, оказывается, в такое поверить. Лёжа ленивым тюленем на диване — легко допускаешь. В реальной ситуации — невозможно! Инопланетные, а скорее всего, просто засекреченные тарелки, нарушающие работу аэропорта и сжигающие полицейские машины… Полный бардак в небе. Ядовитый запах гари. И смерть вокруг. Теперь я уже не сомневался, что трупов будет много. Очень много.
Казалось бы — лепи любые допуски! А я не мог. Лишь одна мысль засела накрепко, её я и озвучил:
— Сука, это террористы. Химическое оружие применили.
Надо чаще проговаривать соображения вслух. Хоть что-то выжимать из головы, спорить самому с собой, так легче.
— А почему меня не торкнуло?
«Потому что ты квасил всю ночь, как сволочь, вот яд и нейтрализовало».
— А почему тогда Тони свалило? Он пил точно так же и то же самое. А семья его?
«Значит, что-то съел!»
— Иди ты в задницу.
На нижнюю площадку перед бассейном, скатившись по ступеням белым студнем, выскочила полная женщина. Узнаю, эта та самая боевитая украинка, что гоняет развратников ссаными тряпками. Женщина остановилась, тяжело дыша, подтянула прямо через платье труселя, огляделась, вдруг что-то увидела рядом с собой и заревела, как сирена, во весь голос, противно и страшно.
— Понятно…
Картина везде одинакова.
Смартфон надо взять! Метнувшись в номер, я снова подскочил к месту наблюдения. Вот зараза, нет вай-фая! А на местной симке Интернет не подключен.
Украинка уже исчезла, оставив на земле пластиковый пакет, возле бассейна появился другой человек. Он очень спешил. Полноватый краснокожий дяхон в белой майке и мятых шортах тащил за собой большой трэвел-чемодан на колесиках. Не разбирая дороги. Ещё немного, и колёса отвалятся — с такой скоростью он огибал бассейн. Почти добравшись до ниши лифта, он остановился, обернулся, вытер тыльной стороной ладони вспотевшее лицо и зычно заорал по-немецки, поторапливая родных. Так и не успел загореть на курорте.
Тут же показалась заполошная мамаша, тоже с чемоданом, и двое детей, оба с цветастыми рюкзачками за спиной.
Немчура драпает! Откуда-то из бунгального комплекса.
— Умные люди уже что-то поняли и рвут когти, — сказал я вслух.
«А ты тут стоишь, идиот, ждёшь чего-то».
Жду я. Понять хочу хоть что-нибудь.
Не знаешь, что делать? Напуган? Стой на месте, хоть секунду постой, успевая сообразить — на что же тебе Создателем столь мощный мозг даден? Сообразишь — действуй! Именно так человек разумный и выжил как вид, я так думаю… Травоядные рефлекторно бросались наутёк и попадали в засаду или падали со скалы. Хищники мгновенно отскакивали в сторону и переходили в атаку. Человек замирал и оставался на краю обрыва, рядом с родненькими пещерами.
Люди в живой природе ничего не могут делать лучше зверей, у каждого из которых есть своя генетическая специализация. Одни лучше бегают, другие прыгают, третьи плавают, а четвёртые — летают по веткам, в том числе и с помощью хвоста. Везде звери выше, дальше, сильней.
За исключением одного: мы умеем лазить по скалам. Даже отвесным.
Никакой зверь не поднимется по вертикальной стене, не заберётся с такой скоростью на камень, даже снежный баран скачет исключительно по хорошо знакомым ему полкам, не таким уж и узким, между прочим. Только мы, потому что для этого нужно прямохождение, человеческие кисти и стопы. Именно в горах люди выжили и сформировались, умея укрыться от любого, самого страшного зверя, а потом там же его и завалить качественно для зажарки, используя силу гравитации. А обезьяны всё скакали по веткам. Лучше нас, между прочим. Так и скачут по сей день.
Вот такой я Дарвин, ёлки, сказал как умею, без претензий на научное признание… Взгляд, конечно, очень варварский, но вполне себе верный.
Так что мы ещё немного посмотрим, да. Подожду, пока сама Судьба не пригрозит зажатым в кулаке кастетом очередного страшного события…
Да и ребят я просто так бросить не могу, не по-людски это!
Где-то на этаже здания хлопнула дверь. Тоненький вскрик, и внизу опять раздался тревожный цокот убегающего чемодана.
Оставшиеся в живых бегут неизвестно куда. А куда?
— Кстати, пульт-то надо найти!
Но сначала необходимо сообщить в полицию, теперь уж они точно на меня не свалят. Узнать, что-то понять, получить инструкции. Втупую я бегать не буду.
Схватив в номере старинную телефонную трубку цвета слоновой кости, я быстро понял, что ничего из этой затеи не выйдет. Выход в город только через коммутатор. На ресепшен никто не отвечал — небывалое дело! Там вообще круглосуточно два человека дежурят, а днём и по трое за стойкой маячат! Ресторан тоже молчит.
Остаётся сотовый.
Какой номер у туристической полиции? Ведь говорили же, и не раз! Не помню. Сто? Сто один? Вспомнив, я выдвинул из прикроватной тумбочки ящик и вытащил пачку проспектов отеля, в том числе памятки по юзанию комплекса. Нормальный русский человек начинает читать инструкции только тогда, когда погружается в дерьмо по горло. Ага! Млять, зачем мне портовая полиция?! Туристическая где?! Или обычная, которая за НЛО гоняется. Пожарники… Бредятина какая-то!
Наконец, натыкавшись в экран до одури, я соединился.
— Минуточку, ваш звонок очень важен для нас! Ожидайте, — произнёс сексуальный девичий голос.
И бодрая музычка в ухо. Издеваются они, что ли? Я включил громкую связь, сел на кровать и положил смарт на колени.
— Это полиция. Слушаю вас! — по-английски говорит баба, ура! И тут же она залопотала на эллинском.
— Нет, нет, пожалуйста, плиз инглиш! — заорал я, торопливо включая режим «в ухо». — Я не говорю по-гречески!
Баба опять раздражённо затараторила, потом выдала пару слов на дойче, на этом её лингвистические познания и закончились. Ну, зараза, кала-паракала…
— Ты по-русски можешь говорить, курица драная?! — не выдержал я.
— Не могу, — неожиданно объявила она. — Не знать русский. Охи! Охи!
— Ну так позови кого-нибудь, кто знает хоть какой-то человеческий язык! Го-го! — больше я на туманно-альбионское не переходил, нет смысла.
— Маркос! Маркос!!! — заверещала та что есть мочи после короткой паузы, а потом в ухе что-то щёлкнуло, и я услышал знакомое а-ля колл-центр:
— Минуточку, ваш звонок очень важен для нас! Ожидайте…
И опять бодрая музычка. Кошка ты драная! Нет, ребята-демократы, так мы и своей каши не сварим, и имеющуюся не разгребём. Я плюнул прямо на кафельный пол и замер в ожидании. А что ещё было делать?