– Даже если выживет, инвалидом останется, – принялись говорить между собой мужчины.

– Почему ты думаешь, что инвалидом?

– Говорят, ранение очень тяжелое.

– Ничего. Главное, чтобы выжил, а дальше – дело техники. В санаторий пошлем нормальный, денег дадим лучшим специалистам. На ноги поставим. Будет как новенький. Тем более у него такая подружка, озорная беспредельщица. Если она такой беспредел посреди города учинила, то явно будет за ним ухаживать и поможет нам его на ноги поставить.

– Как тебя зовут? – обратился ко мне тот, которого звали Димой.

– Вероника, – тихо ответила я.

– Вероника, если врачи Руслана вытащат, то он на твоей совести.

– В смысле?

– В смысле того, что ты от него не откажешься: будешь с ним и в радости, и в горести. Надо будет – будешь сиделкой. Ты же не падлюга, чтобы бросать человека в трудную минуту. Будешь поднимать его боевой дух. А там свадебку сыграем, чтобы Руслан себя ни в чем ущербным не чувствовал. Верно?

– Верно, – еще тише ответила я и отвела глаза в сторону.

Оставшиеся ребята разговаривали между собой вполголоса, но я хорошо слышала то, о чем они говорили. Они говорили о том, что Руслан очень сильный, что он обязательно выкарабкается и что если он не умер сразу, то уже не умрет.

А затем… Из операционной вышел врач с очень мрачным видом. Он был ужасно измотанный и побледневший от дикой усталости. Мы бросились ему навстречу. Но он только развел руками и глухо сказал, что в успехе операции все были уверены на сто процентов. Мол, организм сильный и помогал бороться за жизнь как мог. Но неожиданно остановилось сердце. И как ни пытались они заставить его заработать, ничто не помогло…

Глава 9

Одна из записей в дневнике

Дорогой дневник, здравствуй! Знаешь, у меня больше нет сил. Весь день я лежу в кровати с закрытыми глазами, а когда звонит телефон, я просто делаю вид, что его не слышу. Знаешь, мне стало по-настоящему страшно. У меня новый паспорт и новая жизнь. В прошлую жизнь возвращаться нельзя, а новой я уже сыта по горло. Сегодня я подумала о том, что я неудачница и это мой рок. Все, за что я берусь, я всегда разрушаю. Я не умею созидать, я могу только разрушать. Наверное, человеку, который всю жизнь все разрушал, очень тяжело научиться строить, и как бы он ни учился, все его попытки всегда будут тщетны и он никогда ничего не построит.

Знаешь, мне очень плохо. У меня какое-то странное чувство, что, убежав из прошлой жизни, я не только убежала от своего мужа, я убежала от самой себя. Я не только смогла обмануть мужа, но обманула саму себя. Я всю жизнь кого-то обманываю. Я затеяла свою игру, но она обернулась проигрышем. Сегодня я думала о том, почему другие люди находят счастье, а я никак не могу его найти. Почему некоторые получают все, о чем мечтают, и дома их всегда ждет чудесный ужин и свежие цветы? Почему у меня все не так? ВСЕ НЕ ТАК. Никто не приготовит мне чудесный ужин, который есть у других, и не подарит цветы, которые дарят другим. Кто я? Разочарованная в жизни молодая женщина, подумывающая о самоубийстве. Это я. Вне всякого сомнения – это я. Не слишком ли высокую цену я плачу за свою жизнь и за свои мечты? И все же. Все же я еще должна жить. ПОТОМУ ЧТО Я ЕЩЕ НЕ ВЫЛОЖИЛАСЬ ПО ПОЛНОЙ. МНЕ ЕЩЕ ЕСТЬ ЧТО СКАЗАТЬ ЭТОМУ МИРУ. Я еще докажу, что я чего-то стою.

Я уже давно не ищу любви, наверное, по той причине, что я сыта ею по горло. Где-то там, в другой жизни, осталось странное состояние, когда ты кого-то ждешь, греешь ужин, спишь у кого-то на плече, когда ликует душа, когда ты уже не можешь восстановить душевное равновесие, потому что твоя душа принадлежит кому-то другому. Где-то там, совершенно в другой жизни, я дышала по инерции, курила сигарету за сигаретой, ждала, волновалась, не находила себе места, металась по комнате и плакала по ночам в подушку. А затем я вновь была счастлива, парила над землей и даже говорила стихами. Где-то там, в той жизни, не оценили мою любовь, а человек, которого я очень сильно любила, сказал, что ему со мной скучно, и, для того чтобы развеять свою скуку, поднял на меня руку. А затем просто не стало чувств и на смену любви пришла жгучая ненависть. Мне было жаль себя и свою любовь.

И все же нет. Самоубийства не будет! Я заставлю себя встать с кровати, принять душ, посмотреть в зеркало, причесаться, накраситься и потом уже подумать, как жить дальше. Я не верю, что перечеркнута вся моя жизнь. Ни черта! Не дождетесь! В этой жизни я не боюсь начинать все с нуля. Вам никогда не услышать от меня страшной фразы: «Яду мне, яду!» Я буду жить! Я обязательно буду жить.

И несмотря ни на что, Я СЧАСТЛИВА. Я СЧАСТЛИВА, ПОТОМУ ЧТО СВОБОДНА.

А сегодня… Сегодня вечером я прогуляюсь по Москве. Просто пройдусь по родным московским улочкам и подышу московским воздухом. Когда темнеет, центр города кажется таким нереальным, как театральная декорация. Слишком много искусственного, холодного света, а холодный свет никогда не согреет. И я удержу себя от того, чтобы сесть под ближайший фонарь и повыть от души. Руслана больше нет. Нужно понять, что Руслана больше нет, – и жить дальше. У меня появилось огромное ЖЕЛАНИЕ ЖИТЬ, а если у меня появляется какое-то желание, то я сама себя боюсь. Я ЖЕНЩИНА, КОТОРАЯ БОИТСЯ СОБСТВЕННЫХ ЖЕЛАНИЙ.

До скорой встречи. Целую. Вероника.

* * *

Я вздрогнула от настойчивого звонка в дверь и, надев пушистые тапочки, направилась в коридор. В недоумении посмотрев в глазок, я бессмысленно захлопала ресницами и не сразу поверила тому, что увидела. За дверью стоял Череп и изо всей силы жал на звонок. В первую минуту я подумала, что лучше всего притвориться глухой и сделать вид, что меня нет дома, но затем поняла, что это бессмысленно, что если Череп захочет войти в квартиру, то обязательно войдет. Не придумав ничего лучшего, я поплотнее запахнула халат и открыла дверь.

– Сан Саныч? Какими судьбами?

– Самыми обыкновенными, – пробурчал Череп и зашел в квартиру. – Ты почему ко мне на разговор не приехала? Я же сказал Диме, чтобы он тебя привез, но ты ему наболтала, что плохо себя чувствуешь, и отбыла домой.

– Я действительно себя плохо чувствую. – Я прошла на кухню и села на табуретку. – Руслан умер. Разве я могу себя хорошо чувствовать?

– Только не вздумай мне говорить, что ты любила Руслана.

– Я любила его чисто дружески. Необязательно любить со страстью. Можно любить человека как друга. И между прочим, это тоже называется любовью.

– Не говори ерунды. Любовь либо есть, либо ее нет. Дружеской любви не бывает. Дружба бывает, а дружеская любовь – это полнейший бред.

– Я любила Руслана по-своему.