Лешка попытался передернуть затвор. Это просто – рукоять затвора вверх-назад, потом вперед-вправо. Возле самолета, когда он досылал первый патрон в патронник, все получилось легко. А сейчас… Затвор будто примерз, Лешка тянул его, тянул левой рукой, но ничего не мог сделать…
Штыком и прикладом. Штыком и прикладом… Лешка попытался шагнуть вперед, чтобы ударить бандита хотя бы стволом винтовки, но и ноги не слушались.
Костенко бросился на пол и, схватив свой «ТТ», выстрелил снизу вверх. Пуля вошла Карасю в живот, но тот не упал, крикнул что-то и побежал к двери, отшвырнув в сторону Лешку. Костенко выстрелил вдогонку, но занавеска скрыла убегавшего.
Капитан вскочил, бросился следом. Выбежал на двор – Карась уже был на улице и бежал, пытался бежать, медленно переставляя ноги.
Костенко выстрелил почти наугад, мушку на стволе пистолета в предрассветных сумерках рассмотреть было невозможно. Промахнулся. Выстрелил еще – Карася развернуло лицом к капитану.
Костенко подбежал к нему и выстрелил, почти приставив ствол «ТТ» к щеке бандита.
Карась рухнул навзничь.
– Вот так, – сказал Костенко. – Вот так…
Повернулся и пошел к дому. В темном проеме двери стоял Лешка.
– Как ты? – спросил Костенко.
– Но… нормально, – прошептал Лешка. – Стрелять… стрелять урод не умеет… Вот только затвор у меня заело… Обидно… Я бы его сам… сам…
На другом конце села прогремел выстрел. Мужики из банды Карася, подумал Костенко. Нужно уходить.
– Лиза! – крикнул капитан. – Забирай детей, уходим…
Жена стояла возле кровати, так и не сдвинувшись с места. Дети, напуганные грохотом выстрелов и криками, подбежали к ней, дочка плакала, а сын дергал мать за руку и спрашивал, что случилось, повторяя и повторяя свой вопрос.
– Детей одевай! – крикнул Костенко, вбегая в комнату. – Нужно уходить…
– А как же я?.. – прошептала Лиза. – Как после всего?..
– Не было ничего, – сказал Костенко. – Ничего не было!
Лиза всхлипнула и побежала за печь, за детской одеждой.
На улице рядом с домом грохнул выстрел.
– Не копайся! – крикнул капитан и выбежал из дома.
Лешка сидел на земле возле убитого Карася и двумя руками держал «маузер». Винтовка, затвор которой так и не смог передернуть Лешка, лежала рядом.
– К нам гости… – сказал Лешка и выстрелил вдоль улицы. – Гости…
Ответная пуля взметнула фонтанчик пули возле сидящего Лешки.
Капитан, заметив вспышку выстрела, дважды выстрелил по ней.
– В «маузере» сколько патронов? – спросил Лешка слабым голосом. – Десять?
– Да. – Костенко оглянулся на дом.
– Значит, этот урод… сколько раз он выстрелил? Сколько у меня осталось патронов?
– Раз пять, – сказал капитан. – Или шесть…
– И я… дважды… – Лешка покачал головой. – Пере… перестрелки не получится… А так все хорошо начиналось… А дай мне… дай поиграть своим «ТТ»… У тебя там еще что-то осталось?
– Три, – на мгновение задумавшись, ответил Костенко.
– О… – улыбнулся Лешка, и струйка крови потекла у него из уголка рта. – Много… Давай махнемся… командир? Мне «тэтэшку», а тебе… тебе винтовку. Там еще четыре патрона… У тебя получится, а я… что-то у меня с руками…
Лешка привалился спиной к трупу бандита.
– И этот… Галилей был прав… вращается Земля… крутится, как пропеллер… – Лешка вытер рот левой рукой, посмотрел на ладонь. – Ерунда. Царапина…
– Юра!
Жена вышла из дома, держа дочку на руках. Сережка стоял рядом.
– Уходите через огород, – сказал Костенко. – А там… По тропинке к ставку, знаешь? Вот по ней, к самолету…
– А ты? – спросила Лиза.
– Я догоню.
– Он догонит, – прошептал Лешка. – Он следом побежит…
– Вместе пойдем. – Костенко подошел к Лешке и попытался его поднять.
– Дурак, что ли? – спросил Лешка, ударив его пистолетом по руке. – Ты меня не дотащишь вовремя. – Эти… эти уроды дождутся, когда рассветет… А может, уже пошли в обход огородами… Лиза… Лиза может на них напороться…
– Я тебя не брошу…
– Не бросишь, – кивнул Лешка. – Я сам останусь. Постреляю… У нас, бортстрелков… только и радости, что пострелять… Ты только «ТТ» оставь… винтовку забери…
Лешка, словно слепой, ощупал руку Костенко, забрал из пальцев пистолет.
– Быстрее, – прошептал Лешка. – Ты должен… у тебя… у тебя – семья…
Костенко застонал, наклонился и подобрал винтовку.
– Правильно, – сказал Лешка. – Вот еще… документы забери… Ничего, что я с вами на «ты», товарищ капитан?
Лешка попытался расстегнуть нагрудный карман гимнастерки, но не смог.
– Сам достань… – попросил Лешка.
Пыль под ним почернела от крови, и говорил он еле слышно.
Костенко достал липкие на ощупь бумаги.
– Все, – прошептал Лешка. – Штурману привет передай…
Выстрел из темноты. Пуля задела плечо капитана, разорвала гимнастерку и оцарапала кожу.
– Суки… – Лешка выстрелил из «маузера» дважды, на третий раз пистолет сухо щелкнул. – Бегом, капитан Костенко… И патроны сейчас кончатся, и я… я тоже кончусь…
Костенко побежал.
Это было неправильно, это было подло – бросить раненого Лешку… умирающего Лешку в луже крови, но если бы и капитан Костенко тоже остался, то это бы значило, что все было сделано впустую… И Лешкина смерть – впустую… И его смерть… А Лиза и дети… Они…
Костенко догнал жену и детей, подхватил сына и побежал вперед, к самолету. Лиза, задыхаясь, бежала рядом с ним.
– Ты сможешь? – крикнул, не останавливаясь, Костенко. – Сможешь винт провернуть? Помнишь, как в тридцать седьмом?.. Сможешь?
– Смогу… – выдохнула Лиза. – Я все смогу… Ты…
– Потом… – Костенко схватил жену за руку и тащил за собой. – Потом поговорим…
За спиной «ТТ» ударил дважды.
Когда Костенко подбежал к самолету, от деревни донесся еще один выстрел, но на таком расстоянии капитан не смог разобрать, из чего стреляли. Если из его пистолета, то это был последний выстрел. Если стрелял кто-то из мародеров, то…
Костенко посадил детей в заднюю кабину, сам залез на место пилота.
Лиза, пошатываясь, подошла к пропеллеру, взялась за лопасть.
– Контакт! – хрипло выкрикнула Лиза и рванула винт в сторону.
– Есть контакт… – ответил Костенко, молясь, чтобы двигатель не подвел, завелся. – Есть контакт…
Мотор чихнул, лопасти замелькали, слились в прозрачный круг.