Первая волна взлетит за час до рассвета, в темноте никто и не разглядит, что чужие, вторая – на рассвете, но и тут можно механиков и техников шугануть, а пилотам приказать прикрыть лица, например, шарфами…
Есть, удовлетворенно подумал Торопов. Кураж пошел. И настроение не сбил даже лейтенант, принесший чай.
– Ты, лейтенант, вместе с капитаном почитай бумаги, может, чего присоветуешь, – бросил Торопов вдогонку Сухареву, а про себя подумал, что ничего особист не придумает, но будет чем пацану занять свой крохотный мозг.
Так, основная идея есть. Теперь нужно ее проверить…
Значит, советские летчики вместо японцев наносят удар… Нужно будет уточнить у капитана – справятся или нет, но предположим, что справятся. Американцы поверят, что русские ничего лишнего не разрушат?
Русским ссориться с американцами невыгодно – русским очень хочется получать помощь и иметь уверенность в том, что американцы отвлекут на себя основные силы Японии. Значит, подумают американцы, пилотов настроят на нужный и послушный лад. Если советские нарушат слово, то не получат поставок от Америки и Англии. И будет советским полная задница. Гарантия? Гарантия.
Японцы поверят русским? Те ведь, если что, могут взлететь с авианосцев и нанести по ним удар. Первая волна сразу и врежет. Шесть авианосцев погибнут, Япония схлопочет плюху, от которой уже не оправится, война на Тихом океане закончится в сорок третьему году максимум. Может быть. Но до того момента обиженная Япония наносит свой давно выношенный удар Квантунской армией с совершенно непредсказуемыми последствиями для Советского Союза.
Нет смысла Союзу так обманывать Японию? Нет.
Значит, японцы гарантированы, американцы гарантированы и русские – тоже гарантированы.
Торопов прошелся по комнате, заложив руки за голову.
Пошел, пошел процесс… Вот если бы все это еще проверить… И еще.
Торопов остановился напротив двери, за которой сейчас изучал бумаги капитан Костенко. Есть еще такая штука, как вопрос секретности. Почти тысяча пилотов, штурманов, стрелков могут по возвращении болтать о своем героическом налете на союзников. Ладно, пусть они будут молчать при живом Сталине, но после пятьдесят третьего года… да еще после разоблачения культа личности. Будут молчать? Вряд ли.
Значит…
Значит, сказал Торопов и щелкнул пальцами. В расход летунов. Тысячу человек – в расход без рассуждений. Слетали на Перл-Харбор, отбомбились, вернулись на авианосцы, и тут их построят на краю палубы и из пулеметов… Шесть авианосцев, восемьсот летчиков – по сто двадцать человек на корабль. Справятся японцы?
Черт их знает, между прочим.
– Черт их знает, – сказал Торопов вслух.
А кроме этого… Кроме этого, все равно не очень клеится.
Предположим, решили мы вопрос с переподготовкой русских (Торопов избегал называть их «нашими», подсознательно отстранялся от общности с теми людьми, которых собирался обречь на смерть).
Ямамото предоставит одну из баз где-то на Курилах. Можно было бы, конечно, на японской половине Сахалина, но… Торопов глянул на карту и покачал головой – слишком близко к России. До советской половины Сахалина так вообще рукой подать, мало ли какие соблазны могут возникнуть у пилотов. Чуть двинул штурвал или как там у них – ручку управления? – и полетел домой, к своим. Может утечка получиться. Значит – Курилы. Итуруп или Кунашир. Можно севернее, поближе к Камчатке, но там часто погода плохая, может нарушить и без того короткий процесс обучения.
Предоставят базу, инструкторов, самолеты.
Потом посадят летчиков на авианосцы перед самым выходом флота в море – ничего невозможного пока нет. Плавание… Придется «сталинским соколам» потерпеть, две недели – не два года и даже не два месяца. Можно будет устраивать им прогулки по ночам на палубу…
Решаемо. Все решаемо.
Японцы в пути продолжают готовить своих: проводить занятия, собрания, накачки и прочие идеологические мероприятия. Не нужно японским пилотам знать, что их в последний момент заменят. Только утром седьмого можно запереть их в каютах и рассказать, что именно с их авианосца никто не летит. С остальных – летят, а их решено оставить в резерве… Или сказать, что немцы, посланцы великого фюрера, принимают участие в операции.
Готовят экипажи для немецких авианосцев. Сожрут? А никуда не денутся, слопают.
И когда вернутся домой, не станут же они рассказывать, что не они били проклятых янки? Во-первых, позору не оберешься, самураю с таким не выжить, во-вторых, кто им поверит? И в-третьих, сколько там этих пилотов и механиков доживет до сорок пятого?
Единицы? Точно, единицы.
Самолеты взлетели, прибыли к Перл-Харбору…
Кстати, как прибыли, есть у советских опыт таких перелетов над морем? Смешно может получиться, если штурманы не найдут Гавайские острова… Нужно спросить у Костенко. Или, в конце концов, пусть ведущими групп летят японцы.
Есть мемуары Футиды? Или Фучиды, как его правильно писать? Есть у него мемуары, в которых он подробно описывает налет. И перечисляет лидеров групп. Пусть описывает. И ему тоже нет смысла рассказывать о чужих летчиках. Его свои националисты порвут в клочья за непатриотичность, если что…
Американцы смирятся с тем, что в группе будет с десяток японцев? Никуда не денутся. Можно русским поставить задачу – следить за японцами и сбить к чертовой матери, если те попытаются устроить что-нибудь такое. И собьют, ясное дело. Если все правильно объяснить – собьют.
Полетели самолеты. Потом вернулись. Сели. Что дальше?
А дальше – расстрелять? На глазах у всех экипажей авианосцев? Нехорошо может получиться, могут японцы не согласиться. И…
Торопов стукнул кулаком по ладони левой руки.
Могут японцы русских пилотов после посадки попридержать. Ой могут… Это ж какой замечательный рычаг воздействия на Сталина и американцев, если что… Если вдруг решат русские все-таки начать войну против Японии, тут-то и всплывут показания пилотов и штурманов. Были, бомбили, по приказу Сталина бомбили американцев. День позора, говоришь? Союзники?
Американцы советские посольства в пыль сотрут, по кирпичику разнесут, если что-то такое всплывет. Значит, японцам отдавать на предмет ликвидации русских летчиков не стоит. Вот тут у русских нет гарантии.
Не вернутся самолеты на авианосцы?
Интересная вводная, пробормотал Торопов. Не возвращать самолеты, направить их куда-то в другую сторону. Американцы же вроде видели самолеты, уходящие на юг? Так почему не на самом деле они их видели?
Скажем пилотам, что авианосцы сместились и ждут их в другом месте. И самолетики, один за другим, уйдут в море.
Четыре сотни самолетов.
Триста пятьдесят… триста пятьдесят три, если совсем точно. Три вроде как то ли погибли, то ли не взлетели. Это неважно, в конце концов. Совершенно неважно.