Уже подъезжая к «Эвридике», я заметила серебристый лимузин Ворошилова, и едва успела юркнуть в боковую улочку. У меня вспотели ладони, и спина покрылась потом. Я не на шутку испугалась. И сама не поняла, почему? Но после происшествия в беседке меня трясло мелкой дрожью при одном воспоминании о нем. Я заставляла себя не думать о том постыдном, что случилось со мной. Получается, что теперь он знает обо мне такое, в чем я сама не посмела бы себе признаться. И разве ему докажешь, что все произошло помимо моей воли и желания. Я была бессильна, что-либо изменить, и от этого ненавидела его все больше и больше. И боялась. Боялась новой встречи, его злорадных ухмылок, многозначительных взглядов. Что ни говори, как не укоряй себя, но он добился того, что хотел. И ему наплевать, что я при этом испытываю.
Я заглушила мотор, и некоторое время сидела, тупо уставившись в одну точку. Я была уверена, что Ворошилов меня не заметил, иначе свернул бы следом за мной. Наконец, сердцебиение пришло в норму, и я задумалась: откуда у Клима взялась эта машина? Понятно, что он не мог привезти ее с собой, потому что прилетел из Москвы самолетом. Одолжил у кого-то на время? Выходит, есть у него в городе дружки, которые способны отвалить огромные деньги на автомобиль, который не слишком подходит для наших дорог. Ему нужны просторные автобаны, скоростные трассы, то, чего у нас днем с огнем не найдешь. Впрочем, мне-то что за морока, забивать себе голову никчемными мыслями? Какое мне дело, на чьем автомобиле он разъезжает по городу? Главное, чтобы разъезжал от меня подальше.
Я развернула «Рено» и покатила в сторону «Эвридики». Я почему-то не сомневалась, что не застану Людмилы. Так оно и случилось. Мрачный Эдик к вечеру стал еще мрачнее, и встретил меня с нескрываемым раздражением. Честно сказать, меня еще утром удивила эта внезапная перемена. Раньше Эдик относился ко мне во сто крат любезнее.
— Хозяйка не появлялась? — спросила я его.
— Не появлялась! — отрезал он и сделал вид, что его интересует стопка накладных, которые он рассматривал до моего прихода.
— Эдик, что происходит? — Рассердилась я. — Ты перестал меня узнавать?
— Я всех узнаю, — он посмотрел на меня исподлобья. — Весь день сегодня, где хозяйка? Где хозяйка? Откуда мне знать, где хозяйка? Уехала, только и сказала: «Буду завтра!» Может, по магазинам поехала с проверкой, может, в кафе! Сегодня не день прямо, а сумасшедший дом! Только что мужик какой-то пытал, сейчас вы приехали! Что я справочное бюро?
— Какой мужик? — спросила я. — Из милиции?
Почему-то я подумала, что Хрусталев и сюда добрался.
— Почем я знаю? — И вовсе вызверился Эдик. — Богатый мужик! На шикарной тачке! На таких в милиции не ездят!
— Тачка серебристого цвета? — спросила я на всякий случай.
— Ну да, — уставился на меня Эдик. — «Мерс» последней модели. Я такой только у Милехина видел. Пять лет назад барахолки «крышевал», а сейчас, гляди-ка, на «Мерсах» рассекает.
— Милехин? Положенец местный?
Эдик с изумлением уставился на меня.
— Вы с ним знакомы?
— Имела как-то счастье, — сухо ответила я. И уточнила: — Мужик, тот, что на «Мерсе» приезжал, высокий, волосы длинные, и сзади связаны в хвостик?
— Точно! Два раза приезжал. Про вас спрашивал. Когда была и зачем?
— Что ты ему сказал?
— То и сказал. Утром были, хозяйку спрашивали, а потом уехали и не появлялись.
— А Марина, когда появлялась?
Эдик поднял глаза к потолку. Я с нетерпением ждала, когда он ответит.
— Маринка уже неделю не появлялась, — наконец, сказал Эдик.
— Ты какую Марину имеешь в виду, ту, что из косметического салона или племянницу?
Про племянницу я бухнула наугад, но, оказывается, попала в цель. Или почти попала!
— Племянницу! Хотя какая она племянница! Сухорукову она племянница. А Людмиле седьмая вода на киселе. А вам она зачем?
— Так она в турагенстве работает. Хотела про путевки узнать.
— А, тогда другое дело, — сказал Эдик и снова обратил свой взор на накладные.
Я не стала докучать ему своими вопросами. Все, что требовалось узнать, я узнала.
Похоже, сегодня день очередных сюрпризов! Чем дальше в лес, тем больше дров!
Я попрощалась с Эдиком, села в машину и отъехала от кафе. Теперь мне надо было найти какое-нибудь надежное укрытие: маленький дворик или густые кусты, чтобы загнать туда машину и осмыслить ту информацию, которая вылилась на меня за час с небольшим. Весьма интересная, но с непонятным пока душком.
Более всего, меня озадачило знакомство Людмилы с любовницей моего мужа. Неужели ей ничего не известно об этой связи? А если известно, почему она даже глазом не моргнула, когда я рассказывала ей о молодой любовнице… Погоди! — Приказала я себе. — Она ведь спрашивала, где эта девица живет? Уточняла, Марина это или нет, а, может, не знала ее новый адрес? И я его практически сдала… Равно как и информацию о том, что она уехала на иркутском поезде. Мне ни разу не удалось переговорить с Людмилой, после нашей встречи в кафе, а утром она от меня сбежала… Что это значит? Каким боком Людмила относится к этим событиям? Прямо или косвенно? И что о них знает?
Я снова набрала ее номер. Абонент по-прежнему находился вне досягаемости сети. Куда она могла подеваться? Или намеренно не хочет со мной видеться?
Мне вспомнились Риммины тревоги по поводу нашей дружбы и нежелания Людмилы бывать в нашем доме. Возможно, они не лишены основания? И ее занятость только прикрытие. Вдруг я ошиблась, и она на самом деле преследует другие цели, к примеру, развалить нашу семью с помощью свое племянницы Марины? Но почему? С какой стати?
И как все улики против Сережи оказались в моем доме? Ладно, карманы! В них можно подсунуть все, что угодно! Но шкатулка с письмами, записка о беременности… Запертый на замок ящик стола… Теперь я не сомневалась, все это подстроено, чтобы довести до моего сведения, что муж мне подло изменяет! Неужто, кто-то надеется, что я с ним мгновенно разведусь и освобожу место сопернице? Но зачем эти многоплановые комбинации? Обычно это делается проще: звонок по телефону неизвестного доброжелателя: «Ваш муж встречается с той-то. В данный момент вы их сможете застать там-то». Разъяренная жена мчится по указанному адресу и застает парочку в ресторане, в бане, в постели… А дальше, по известному сценарию…
Я вздохнула. Нет, здесь что-то другое. Старались ударить наверняка, а потом с садистским наслаждением наблюдали, как бабочка, то есть я, трепещу на иголке.
Но какую роль во всей эпопее играет красавчик охранник? Теперь я не сомневалась, что Людмила меня обманула. Это одна цепочка: Людмила, Марина, охранник. И не с легкой ли руки Марины, или самой Людмилы он устроился работать в представительство. Но с какой целью? Приглядывать за Сережей? Но зачем? Выгоднее было бы устроиться работать к нему водителем и таким образом знать всю подноготную своего шефа. Но у Сережи много лет был один и тот же водитель Юра, пожилой, солидный. Сережа ему, несомненно, доверял. И, скорее всего, именно Юра был в курсе похождений своего начальника. А вот охраннику не доверял, поэтому отправился на Подольскую гору в одиночку.