«Костюмоносец» уверенно свернул направо, держась в проходе между уютными «нумерами» у стены и более демократичными столиками в стандартных посадочных зонах, и я шагнул следом, всем своим видом показывая, что для меня поход в ресторан в таком виде обычное дело. Хотя стремно на самом-то деле. Все мыслимые нормы этикета нарушаю. Хуже только в спортивном костюме припереться. Впрочем, моего спутника это совсем не парило, и я решил плыть по течению. Плыть пришлось недолго – мы занырнули в первый же свободный «нумер», и мой похититель вальяжно развалился на роскошном диванчике. Небрежным кивком указал на место напротив, и я не стал привередничать – устроился поудобнее и приготовился слушать.
– Сначала сделаем заказ, – покачал в ответ головой «костюмоносец». – Дела подождут.
Рядом с нашим столиком словно из ниоткуда возник гарсон – куда там Мишелю! Рубашка белейшая, аж хрустит от крахмала, бабочка черная, через левую руку полотенце с золотым вензелем LP – красавец! Меню под стать – в обложке из тисненой кожи, с той же самой аббревиатурой. Тяжеленное, етить! Чуть не уронил. Кстати, насчет содержания я угадал – из всего списка более-менее человеческим оказалось все то же мясо по-французски. В винной карте взгляд наткнулся на знакомое название – ага, тот же сорт вина, что давеча попробовать так и не довелось. Ну-ка, надо сравнить. Не заморачиваясь с выговариванием зубодробительных названий, я просто ткнул в соответствующие строчки, и официант меня отлично понял. «Костюмоносец» справился еще быстрее – буркнул: «Мне как всегда». Гарсон поспешно убыл исполнять заказ, но завязывать разговор мы по-прежнему не спешили – блюли хоть какие-то приличия. Развалиться на диванчике я постеснялся, сидел прямо, демонстрируя приобретенную в академии, чтоб ей пусто было, офицерскую выправку – обычно я на это дело плюю с высокой колокольни, но тут место прямо-таки обязывает. А вот мой спутник чувствовал себя в такой обстановке как рыба в воде – откинулся на спинку, закинув руки на затылок, и задумался, насвистывая что-то веселое себе под нос.
Заказ доставили очень быстро, буквально через пять минут. Гарсон водрузил на столик прямо передо мной традиционный глиняный горшочек, поставил откупоренную бутылку того самого красного полусладкого столичного розлива и жестом предложил попробовать. Я пригубил бокал с каплей божественного нектара – именно так, разница с продуктом из заведения Люка просто колоссальная! – и благосклонно кивнул: все в порядке. Мой спутник тем временем завершил дегустацию собственного заказа и коротко дернул головой. Официант исчез так же незаметно, как и появился, и наш закуток окутался мерцанием аудиополя – «костюмоносец» постарался.
Я запоздало похлопал себя по карманам: черт, так и не удосужился навар пересчитать! Это у Люка я на выигрыш могу месяц запросто столоваться, а здесь может и на мой не самый изысканный и обильный заказ не хватить. Засада…
– Забей! – снова ввернул любимое словечко «костюмоносец», заметив мои метания. – Я угощаю. И вообще, мне кажется, что уже пора познакомиться. А то даже неприлично как-то. Хотя должен признаться, я с тобой заочно знаком. И даже специально искал встречи. Если не ошибаюсь, господин Гаранин?
Я смерил его внимательным взглядом и медленно кивнул.
– Пьер Мишель Виньерон, честь имею! – «Костюмоносец» с притворной серьезностью склонил голову в коротком поклоне и даже изобразил нечто вроде щелчка каблуками – это сидя-то. Впрочем сразу же вернул себе добродушно-уверенный вид. – Ты не удивлен?
– Есть немного, – хмыкнул я, старательно выговаривая французские слова.
– И у тебя нет вопросов? – выгнул бровь тот.
Я пожал плечами – вопросов громадье, но чтобы с чего-то начать, нужно определиться хотя бы с общим направлением беседы. Я с самого начала подозревал нечто подобное, но чтобы мной заинтересовался сам Виньерон! О нем ходили легенды по всей Гемини-Прайм. Чего только людишки не болтали, но большинство сходилось в одном: более удачливого контрабандиста и по совместительству черного археолога (или наоборот, черт его знает) сейчас во Внешних мирах просто нет.
– Я думаю, лучше вам начать, как заинтересованной стороне, – тщательно выбирая выражения, ответил я.
– Н-да, парень, с произношением у тебя проблемы! – поморщился Виньерон и тут же выдал по-русски без малейшего акцента: – Ладно, Павел Алексеевич, поговорим серьезно. Я хочу предложить вам место в моем экипаже.
Ну что, Паша, сбылась мечта идиота?! Хотел выбраться с этой гостеприимной планеты? Так дерзай, шанс сам идет в руки.
– Это немного… неожиданно, я бы сказал, – только и сумел выдавить я в ответ, машинально переходя на родной язык. – Э-э-э… Пьер?
– Петр, – отмахнулся тот. – Михайлович, если настаиваешь. Нечасто здесь можно встретить земляка, так что я привык ценить любую возможность перекинуться словечком с родственной душой. Французы, они такие французы!.. – И смерил меня насмешливым взглядом, мол, как отреагируешь?
Ну и как я мог отреагировать? Вполне стандартно, попросту говоря, челюсть уронил: знаменитый на все Внешние миры Виньерон оказался русским авантюристом! Да за такие сведения любой журналюга душу дьяволу продаст! Видимо, мои внутренние переживания отразились на лице, потому что мой собеседник обреченно вздохнул – видать, не впервой – и пояснил:
– Я действительно Виньерон. Но француз только на одну четверть, по деду со стороны отца. Просто о данном факте биографии не распространяюсь. Здесь, на Гемини, так удобней. Впрочем, кому я объясняю! Ты наверняка на собственной шкуре уже все прочувствовал.
Это верно. С законной работой у меня проблемы именно по этой причине: документы гражданина Славянского Союза, характерная внешность и труднопроизносимая для местных фамилия. Имя-то сразу переиначили на свой лад. Плюс очевидная проблема с французским. На Внешних мирах интер распространен меньше, чем во Внутренних системах, – нет особой надобности. Понимают язык международного общения в основном люди, так или иначе связанные с космосом, а таких в любом поселении меньшинство, особенно здесь, на провинциальной Гемини-3. В столице было бы проще, но туда еще добраться надо. И жизнь там куда дороже, что тоже не вариант. Вот и торчу на этой вшивой планетенке уже год.
– Так что, ты заинтересован? – напомнил о себе Виньерон.
– Хотелось бы уточнить, а в каком качестве, Петр… э-э-э… Михайлович, вы меня желаете видеть в экипаже?
– Осторожничаешь, – понимающе кивнул потенциальный патрон. – Это правильно. Хорошо хоть удостоверение личности не требуешь. Короче, так: я заинтересован в твоей основной специальности. Мне нужен ксенопсихолог, и твоя специализация как нельзя лучше отвечает требованиям.
– То есть вы собираетесь привлечь меня к не совсем… э-э-э… законной стороне вашей профессиональной деятельности? – в очередной раз удивился я.
– Вовсе нет! – открестился Виньерон от такого предположения. – Археология – вполне невинное увлечение. Законодательству Внешних миров не противоречит.
– А Федерации?
Пьер в ответ философски пожал плечами, дескать, за тупость земных политиков не отвечаю. Впрочем, и тут он формально прав – ни в одном законе нет прямого запрета на раскопки или поиск в космосе, возбраняется лишь транспортировка и распространение находок, минуя государственную Компанию. Именно здесь и кроется подводный камень: любой черный археолог априори еще и контрабандист. А это, как ни крути, уже статья.