Ругань вспыхнула вновь. Они что, с ума сошли? Шесть дней в засаде! Когда успеть?
— Товарищи штабисты, подрежьте базары, ответьте мне, будьте добры! — заревел Гоблин. — А людей с собой назад брать можно?
В зале стало тихо.
— Вот! В самую точку! — возбудился профессор. — Михаил задает самый правильный вопрос! В том-то и дело, что можно! А уникальные специалисты, вовремя спасенные и привезенные вами в анклав, принесут здесь пользы гораздо больше, чем ведра и даже вагоны транзисторов.
Я опять растерялся.
— Где же мы вам за шесть дней возьмем четыре тонны уникальных специалистов?
Дугин расхохотался.
— Да нигде вы их не возьмете, Костя! Полный бред! Зато мы с коллегами уже провели, благодаря уважаемому Петру Игнатьевичу, нашему шерифу, колоссальную работу и наметили несколько перспективных объектов в Краснодаре, Туапсе, Новороссийске, а также в Нижнем Новгороде, в которых транзисторы можно взять быстро и сразу! Юра появился только что, но мы уже успели этой ночью составить подробный перечень потребных позиций, сейчас будем уточнять места возможной добычи. Кроме того, нужны моторы для малой и сверхмалой авиации, которые, как вам известно, Смотрящие через канал не пропускают. Шериф опросил огромное количество людей, живших в тех краях, так что имеются наработки.
— А я в этом вопросе поддержу профессора! Люди — прежде всего, — на этот раз нервно заявил главный инженер.
— Я тоже поддержу, специалисты нужней, — сказала Зенгер, доставая новую папиросу.
Вот попали! Трахома, всю жизнь приходится помнить о компромиссах. Человек бескомпромиссный — человек-дурак, он социально опасен. Понятно же, что мы, стараясь выполнить пожелания всех штабистов и не желая ни с кем ссориться, возьмем в дорогу все пожелания… Компромисс — вариант, который не устраивает обе стороны. Но решать-то придется самим, и на месте!
Я с тоской посмотрел на Сотникова: ну ты-то скажи свое веское слово! Рассуди — так, мол, и так, решаю, что рациональней будет сделать вот это. И баста.
Главный молчал.
— Александрович? — поторопил его Сомов.
— Нет уж, не дождетесь! — рявкнул тот. — Чтобы меня потом поедом съели? Кто лучше вас разберется, что нужней? Вот и думайте сами… Кстати, мужики, насчет четырех тонн спецов вы как-то того, очень смело. Я что-то не уверен. Костя прав, всего шесть дней у парней будет — когда успеть, где их искать? Конечно, хорошо бы…
Не будет Главный по живому резать. Здесь не просто начальники с подчиненными сидят. Здесь коллектив единомышленников, управляющее ядро анклава, Большая Семья, совместно прошедшая огонь, воду и медные трубы, которые они сами же и выпрямили для правильного звучания.
— Транзисторы давай! — крикнул Юрка. — И движки!
Хлоп!
— Вотяков!!! Удалю к чертовой матери! Марк Львович, вот как надо вопрос прорабатывать! Напористо! Я, между прочим, у них уже списки видел.
— Так и мы не спим! — чуть не заплакал профессор. — Прикидываем, думаем!
— И что вы надумаете? Общий сбор спецов по радиосвязи в назначенной точке? Слова гипнотического воздействия? — ехидно поинтересовался глава анклава. — Мужики-то не знают! Представляете, что они сталкерам скажут в ответ на такие смелые предложения? На хрен пошлют, и все дела. Время понадобится…
Пока набирал силу гул встревоженных голосов, я напряженно думал. Гоблин притих, подрастерял энтузиазм, понял, чем все это обернется.
— Во где подстава, кореш! — горячо шепнул он сбоку. — Козлами бодрыми пойдем на следствии, ага. А получим по всем статьям, как законники… параша сплошная. Надо быстрей валить на Землю, пока все не перегрызлись.
Демченко молчал, глядя на меня с состраданием и полным пониманием.
«Влипли вы, влипли, чего там… Конкретно ты, Кастет, влип, как командир группы, ты и будешь отвечать за все. Зенгер потом тебя насмерть заколет прививками. Ничего, Костя, разберешься, не впервой тебе, все будет перфектно!»
Серега поднял и показал мне большой палец. Хорошо, когда есть поддержка со стороны людей понимающих. А народ все спорил.
Хлоп! Хлоп!
Какое живенькое совещание получается, а!
— Двигаемся дальше, еще успеете обсудить детали! Профессор!
— Да у меня все, собственно…
— Стоп! У нас не все! — встал я с места.
Ноги-то как затекли, досиделся, крыса штабная…
— Давай!
— Алексей Александрович, а с чего такие поблажки?
Мои слова оказались универсальным успокоителем, народ замолчал.
Довольное лицо несколько успокоившегося Сотникова вновь стало серьезным.
— Трудно ответить однозначно. В сообщении написано кратко и без пояснений: «Поощрительная акция», — текст прочитаете, он есть в меморандуме. Может, за освоение выпуска радиоламп, может, за ввод в эксплуатацию прокатного стана, пусть и примитивного. Это же рубеж определенный…
— Остальные анклавы?
— Наши службы активности или нервозности не заметили. Вряд ли. А если и дали кому такой же приз, то узнать об этом будет непросто.
— Понял. Еще вопрос.
— Валяй.
Я повернулся к профессору:
— Марк Львович, вы не пробовали что-то уточнять, деталировки ради? Переспросить у Смотрящих, что ли…
— Видите ли, Костя, — медленно проговорил ученый. — В силу особенностей человеческой психики и способов восприятия окружающей действительности мы склонны наделять все непонятное антропоморфными свойствами. Что ж, это естественная попытка человека как-то объяснить, приблизить к себе, адаптировать для осознания… Наука же критически непознаваемым заниматься не будет. Наука должна заниматься лишь тем, что поддается научному исследованию, без шаманских подпорок и надежд, что «они тоже люди». Они не люди, Костя! Что может подразумеваться под вашим предложением «переспросить»? Диалог! Но его не может быть в принципе, по крайней мере на этом этапе. Скорее всего, с нами вообще общается робототехника, а не живое существо. Этому существу мы неинтересны как партнеры по диалогу, существо видит объект не в конкретном человеке, а в социуме в целом, в страте, в анклаве. Кроме того, у него другие проблемы и задачи, нам неведомые… Да и как переспросить?
— Кастет, я много раз пробовал с ними поговорить, поверь, — признался Сотников. — Если ты не помнишь, даже у моего терминала отсутствует возможность задать какой-либо корректный вопрос, на той стороне принимаются лишь определенные команды, строго соответствующие заданной ими же ситуации.
— А если обыкновенную маляву загнать? — поинтересовался Мишган.
— Умный ты какой! В начальники пора выдвигать, подумаю, — отозвался Главный, заставив Мишку замереть от страха после такого предложения. — Пробовал, Гоблин, и неоднократно. Семь раз бумаги писал по разным вопросам и складывал на рабочую панель канала. Один раз записка даже исчезла!