Силы Пети от злости прибавлялись и прибавлялись, и он уже начинал сам вырывать стол, когда Юля в отчаянии закричала.
— Да прекрати же ты! Ну?! — вопила она и повернула озлобленное лицо к Феде, который, по ее мнению, трудился не в полную силу. — Федь, ну крепче держи!!! Щас он тут все разнесет!
— Да держу я, держу!!! — еле проговорил Федя, пыхтя от напряжения.
Петя при этой борьбе не отрывал злобного взгляда от телевизора, который хоть и не показывал, но продолжал говорить голосом Полетаева.
— Я убью этого очкарика!!! — свирепствовал он, глядя в темный экран.
— Да убьешь, убьешь!!! Потом только!!! Телевизор тут при чем?!!! — отчаянно продолжала сопротивляться Юля.
В этот момент на журнальном столике зазвонил болтающийся в разные стороны сотовый Пети и, разглядев на нем надпись вызывающего «ТОЛИК», Юля закричала.
— Вон Толик звонит!!! Успокойся!!! Ну?!! Он приехал уже, наверное!!!
Посмотрев на сотовый и увидев надпись, Петя сразу отпустил столик, который резко дернулся в сторону соперников, и телефон покатился от него. Поймав его практически на лету, когда он уже падал, Петя нажал кнопку ответа и сказал, тяжело дыша:
— Да, Толик… Ты подъехал уже? Подъезжаешь? Ну набирай на домофоне… Я дома.
Юля с Федей начали быстро выставлять столик на место и собирать рассыпавшиеся конфеты. Петя поднял с пола не разбившуюся тяжелую вазу. Юля сразу с опаской посмотрела на него, но он только поставил ее обратно на столик и начал приглаживать растрепанные волосы, глядя в темный экран телевизора на свое отражение.
* * *
Толик вышел из своего джипа и, пройдя мимо осматривающих его бабушек на лавочках, набрал на домофоне номер квартиры Пети. Он никогда не обращал на старушек внимания и не здоровался с ними. Тем более теперь, во времена кризиса, когда он не знал, как сохранить свои деньги, а эти бабушки, по его мнению, даже не подозревают о том, что «Центробанк каждый день опускает курс рубля в бивалютной корзине». Он думал, что у них вообще нет других забот, кроме как обсуждать сериалы и людей. И как будто в подтверждение его мыслей бабушки начали его обсуждать, даже не дождавшись, пока он скроется за дверью.
— Опять этот буржуй к Петьке приехал… — сказала Прасковья Федоровна. Ей казалось, что она говорит потихоньку, чтобы не слышно было у двери подъезда. Но так как она была сама немного глуховата, то ее «потихоньку» Толик прекрасно слышал, как и ответы других бабушек.
— Каждый раз днем приезжает… — подтвердила баба Клава. — Не работает нигде, что ли?
— Да где бы он работал? — вставила свое слово тетя Маруся. — Это ж буржуй… Или как их там теперь называют?
— Пизнисман… — насколько знала это слово, ответила Прасковья Федоровна.
Толик не оборачивался на них, лишь молча сжимая губы от злости и мысленно ругаясь на Петю за то, что он не открывает так долго, когда он уже предупредил его о своем приезде. Но вот домофон пикнул без слов, так как его ждали, и он сразу зашел в дверь с явным облегчением.
— А может, он ворюга какой? — предположила баба Клава, кивая на джип Толика. — Смотри, на какую машину наворовал. На такую честно не заработаешь…
— Наверное… — тут же согласилась Прасковья Федоровна, с ненавистью посмотрев на машину. — Все они сейчас ворюги… Буржуи эти…
* * *
Разувшись у порога и снимая на ходу шарф, Толик прошел в комнату. Под дурным впечатлением от встречи с бабушками он не заметил, что открывший ему дверь Петя часто дышал, как будто после пробежки.
— Я ваших бабулек этих, у подъезда, когда-нибудь точно… — серьезно и нервно сказал он, входя в зал, где на диване сидели Юля и Федя.
— А это не наши… — ответила Юля, поправляя прическу.
Она и Федя сидели с виноватым видом и старались незаметно привести дыхание в норму. Посмотрев на них и обернувшись на так же тяжело дышавшего Петю, Толик усмехнулся и спросил:
— Вы че здесь, группенсексом занимались, что ли? Че так дышите-то все?
— Ну прям… — возмущенно возразила Юля, сдувая со лба растрепавшуюся во время борьбы челку. Она зло кивнула на говорящий телевизор и сказала, беря со стола пульт и выключая его: — Это Петька вон с телевизором воевал…
Толик увидел вмятину на экране, изумленно обернулся к другу и спросил:
— Уронил телевизор, что ли?
— Да это я башку разбил Полетаеву… — все еще часто дыша, виноватым голосом ответил Петя.
— Кому-кому, не понял? Ты что, им по башке кого-то лупил, что ли? — еще больше удивившись, спросил Толик с усмешкой.
— Да нет… — Петя прошел в комнату и поднял с пола две укатившиеся далеко конфеты. — Очкарику этому, который курсы валют объявляет…
От услышанного Толик даже сначала растерялся и только беззвучно открыл рот, так ничего и не сказав. А Петя положил конфеты в вазу и, равнодушно махнув рукой на телевизор, продолжил:
— Да ерунда это, телевизор этот… Он и рядом не стоит тех денег, которые мы с этими рублями потеряли…
Отойдя от шока, Толик согласно кивнул и сел в кресло. Потом посмотрел на поправляющего одежду друга и сказал, явно в его поддержку:
— Да-а… Валюта уже начала скакать, как в девяносто восьмом. У меня на работе один чел телевизор еще до нового года с балкона выкинул. Тогда еще по двадцать копеек в день только рост был… Интересно, че он сегодня там разбивает?
Услышав, что ее муж не один такой, Юле стало немного легче, и она спросила, больше переживая за своего мужа и за еще целое имущество, чем за саму кризисную рыночную ситуацию:
— Когда уже это кончится, Толик? Что там у вас говорят?
— Да что там могут говорить? — махнул рукой Толик. — Все на правительство надеются, что оно остановит…
— Остановить рост доллара могу только я… — уверенно перебил его Петя.
— Чего-чего? — из-за слившихся воедино своих и его слов не расслышал Толик.
Петя в этот раз промолчал про рост доллара и, покосившись на разбитый телевизор, спросил:
— Может, все-таки доллары купить, пока не поздно? Как думаешь?
— А если он завтра упадет рублей на несколько, как в девяносто восьмом? — с сомнением покачав головой, ответил Толик. — У нас тоже все на нерве уже сидят, товар-то за валюту закупают. А саму валюту закупать-то теперь накладно уже, и, когда остановится этот курс гребаный, никто не знает.
— Я ж тебе про че и говорю, — сказал Петя с горестью в голосе. — Если кто и может остановить рост доллара, то только я.
— Как это? — не поверил ему Толик и усмехнулся.
Петя взглянул на него так серьезно, что Толик сразу спрятал улыбку. Потом Петя перевел взгляд на жену и, явно не желая говорить при ней, попросил ее:
— Юль, сделай нам чаю, что ли…