Бандера, которому теперь уже нечего было скрывать, повернулся к нему и, подойдя к столу, присел обратно на стул.
— Значишь, говоришь, просила еще и еще? — спросил он хриплым и севшим голосом. — А на каком языке, на английском или на русском? Ты не договорил.
— Какой же я идиот, — качал головой Андрей, — как же я сразу не догадался. Ведь фамилия та же самая, что и в фильме. Она же сразу показалась мне знакомой.
— Таких фамилий по стране знаешь сколько? — прохрипел Виталий. — Ну давай, рассказывай дальше, раз начал.
— Я должен был сразу понять… — все сокрушался Андрей, опустив голову, — должен был… Ведь все данные одинаковые… сын еще… Но как она в Англии оказалась? — вдруг, подняв голову, спросил он.
— Давай рассказывай дальше, Андрей, — поднял на него красные глаза Виталий, — поздно каяться. Так, что там за Питэр такой сексуальный?
— Гена не рассказывал тебе этого? — догадался Андрей.
— Конечно, нет…
— Он убьет меня, — повесил он голову и спросил: — Зачем ты меня обманул, Виталя?
— Я должен знать правду, — ответил Виталий, — Гене ничего не скажу, не бойся.
Андрей поднял голову и недоверчиво посмотрел на Бандеру. Опасался он не напрасно, знал многих людей, которые жестоко расплатились за свой длинный язык.
А он-то уже давно догадывался, у кого он работал и какие могут быть последствия. Сокрушаясь, что так глупо попался, он сказал:
— Если Гена узнает, что я рассказал о его делах без разрешения, мне конец.
— Я же сказал, не узнает, — как-то странно произнес Виталий и, немного помедлив, добавил: — Если поможешь мне.
— В чем? — спросил Андрей, теперь уже преданно глядя на Бандеру.
Тот поднял на него красные и мокрые глаза. Андрей даже удивился. В обычно стеклянных и непроницаемых глазах Бандеры ничего не было видно, теперь же можно было прочитать в них все, как в открытой книге. И боль, и бессильная злоба перемешивались в них с большей долей душевных переживаний. Слез не было но, казалось, глаза были такими мокрыми, что с них вот-вот польется. И, наверное, ценой невероятных усилий он старался внешне оставаться спокойным. Что у него не очень-то получалось.
— Рассказывай все до конца, — проговорил Виталий очень тяжелым и хриплым голосом. Боль в груди, видимо, как-то отдавалась или сдавливала голосовые связки и слова давались ему с трудом: — И дай мне посмотреть пленки, которые прислали из Лондона.
— Никаких пленок не было. Блэк сказал, что они каждый раз едут в разные отели и установить аппаратуру во всех нет возможности.
— А откуда тогда такие подробности? Что стонала, что просила еще и так далее?
— Он сам стоял под дверью номера и все слушал. Он человек незаинтересованный, врать не станет.
Бандера отвернулся. Пытаясь успокоиться и привести в норму сердцебиение, он расслабился, и его руки безвольно повисли. Когда через несколько секунд он не получил желаемого результата, то опять собрался с силами и сказал:
— Мне нужно увидеть записи. Если их нет, то пусть сделают.
— Я не могу, Виталь, — взмолился Андрей, — я и так тебе все рассказал. Могу еще помочь, в чем смогу. Но я не могу давать им указания от имени Геннадия. Он может не только через меня с ними общаться. Если все всплывет, мне конец.
Бандера опять повернул к нему свое бледное лицо с кроваво-красными глазами и тоном, больше похожим на приказ, попросил:
— Помоги мне. Если я увижу все своими глазами, все чувства уйдут и все это закончится.
Андрей вскочил и заходил по кабинету, напряженно раздумывая над чем-то. Угрожающий тон Бандеры подействовал на него очень сильно.
— У меня не плохие отношения с Блэком, — наконец заговорил он и остановился, — я могу попросить его сделать это, но только для меня лично, от своего имени. Но тогда нужны будут деньги. Я для него не авторитет, а эти процедуры у них там недешево стоят.
— Сколько? — не раздумывая прохрипел Виталий.
— Все в зависимости от ранга. Но тут, я думаю, тысяч двадцать фунтов, не меньше. Плюс еще расходы.
Виталий отвернулся и, смотря куда-то в одну точку, прикидывал свои финансовые возможности. Диски продавались очень плохо. На Дальнем Востоке розничные продавцы, используя покупательский спрос, задирали ценникдо 1200 рублей. Студенты сбрасывались целыми институтами, чтобы купить один комплект из семи серий и раскопировать его на всех. Так что этот бизнес не приносил ожидаемых результатов. Но за этот год тумановские ребята поймали и «обезвредили» три пиратские компании, в Москве и еще в двух регионах, решившиеся заработать на его фильме. Валера с ЮройБоксером и остальными, сломав пиратам ребра, руки и лицевые кости, забирали у них все оборудование и весь товар. Потом они все это продавали по дешевке другим пиратам, за исключением дисков с фильмом «Спец».
Валера оказался парнем порядочным и, хотя на этот счет не было никаких договоренностей, с каждой экзекуции выделял Бандере небольшую долю. Этих денег с лихвой хватило бы, чтобы оплатить все расходы по Лондону, просто больная голова Виталия очень плохо соображала сейчас и не могла сосчитать, сколько у него есть. Вместо этого в мозгу вдруг стал крутиться его недавний сон, в котором его Ирина уехала в машине с молодым футболистом.
— Сколько, ты говоришь, этому Питэру лет? — вдруг спросил он.
— Я не говорил, — ответил Андрей, — но ему девятнадцать.
Память сразу вернулась к Виталию и, вспомнив что деньги у него есть, он решительно сказал:
— Звони, я заплачу. И скажи, пусть узнает об этом парне. Не футболист ли он?
* * *
Ирина сидела в своей машине возле университета вместе со своей подругой Лолой. Их только что отпустили на новогодние каникулы, и они обсуждали предстоящие поездки домой. Джон и Уэйн, получившие новый и уже хорошо оплачиваемый заказ, находились неподалеку в своей машине. Джон уже установил «жучок» в автомобиле, и они слушали и записывали все разговоры.
Теперь работа уже предстояла кропотливая. Все записи придется прокручивать переводчику, чтобы узнать, не проскользнет ли там информация о том, в какой именно отель она собирается ехать со своим любовником.
Они умышленно не стали передавать в Москву аудиозапись из номера прошлого отеля. Во-первых, чтобы не выглядеть глупо, что звук записали, а видео не смогли. А во-вторых, оригинал записи оставили у себя просто по привычке, а вдруг когда-нибудь пригодится. И вот теперь оставалось присоединить к записи картинку, и заказ будет выполнен. И даже не нужно никого потом шантажировать, деньги, которые они иногда зарабатывали на сборах подобных материалов, им уже перевели. По крайней мере, половину суммы.
Но и работа предстояла не из легких, а незнание русского языка еще больше осложняло ее. Записав кусок разговора, они тут же связывались со своим переводчиком и прокручивали ему запись, опасаясь, что иначе просто не успеют договориться в нужном отеле и установить аппаратуру. Прокрутив один кусок, они тут же включали другой, пока записывался следующий. Соединить переводчика напрямую с прослушкой они не могли, тот постоянно что-то упускал и просил отмотать назад.