— Алексей, — волнуясь, шепнул ему сзади Димка, — ты особо не лихач, поаккуратнее там, ладно? Ведь не мешки с картошкой везёшь! — Он ещё хотел что-то добавить, но не решился. Я так же не отвлекал Алексея ненужными вопросами, хотя внутри у меня что-то свербило, и хотелось поговорить, порасспрашивать майора, как он думает лететь до места и приводняться, но было понятно, что этого делать нельзя, уж слишком серьёзным делом занимался сейчас Алексей.
Полёт наш начался нормально. После набора необходимой высоты мы удачно отцепились от буксировщика и начали планировать в заданном направлении. Восходящие от нагретой за день земли потоки тёплого воздуха сначала подняли планёр вверх метров на пятьсот и у меня даже по этому поводу возникли сомнения: сможет ли майор должным образом спланировать на озеро, ведь всё-таки он не был профессиональным лётчиком, но вскоре понял, что мои сомнения и тревоги напрасны. По его виду было заметно, что Алёшка и сам сильно волнуется. Я надеялся, да нет же, я был просто уверен, что ему удастся приводнить наш планёр в том месте, где и намечалось это сделать. А пока мы бесшумно парили в ночном небе, скользя по постоянно меняющим своё направление воздушным потокам. Остывали за день нагретые солнцем горы. Раскалённый воздух поднимался сильным током от их каменных склонов вверх. Он забрасывал неожиданно наш планёр на столь огромную высоту буквально в течение нескольких секунд, то затем обрушивал наш летательный аппарат резко вниз, словно в пропасть. Полёт, начавшийся спокойно, проходил волнительно. Иногда сильный боковой ветер бросал резко в стороны наш летательный аппарата, уводя его от намеченного маршрута. Ориентирование представляло собой крайне трудное дело. Под нами ничего невозможно было увидеть. Кромешная тьма окружала нас, казалось, она поглотила всё вокруг, и если бы не звезды, которые маленькими точками мерцали над нами, предвещая на завтра тёплую безоблачную погоду, то можно было бы вообще потеряться между небом и землёй и запросто погибнуть. Я даже не мог себе представить, что нам придётся добираться до места назначения таким сложным способом. Полёт был не из лёгких.
На наше счастье майор Чернышёв аккуратно, даже можно сказать, элегантно посадил летательный аппарат на поверхность озера. Он это сделал так ювелирно, что мы не почувствовали какого-то дискомфорта. Приводнение прошло гладко, без сучка и задоринки. Можно было подумать, что Алёшка всю свою жизнь только тем и занимался, что сажал на воду планёры и самолёты. Как ему удалось осуществить это, нам было совершенно непонятно. Аналогичный вопрос мучил и Сокольникова. Он потом постоянно спрашивал Алёшку, как тот смог приземлить, вернее приводнить, наш летательный агрегат, но майор, казалось, и сам был не в состоянии дать вразумительный ответ на поставленный вопрос.
После приводнения планёр сразу же начал медленно погружаться в воду. В его днище были сделаны специальные лючки, который мы тут же открыли, чтобы вода поступала снизу, вытесняя воздух через верхние отверстия. Акваланги были нами подготовлены заранее, поэтому мы их надели моментально после того, как корпус планёра коснулся поверхности озера. На тёмной поверхности воды ничего не было видно. Мы очень опасались того, что как бы кто случайно не заметил нашего прибытия, ведь недалеко от турбазы, в трёх — четырёх километрах, находилось паромная переправа. Но сама ночь, казалось, помогала нам, ибо только после нашего приводнения из-за горизонта появилась луна, и сразу стало светло.
Гидрокостюмы, изготовленные из обычного хлопчатобумажного материала, но со специальной пропиткой, которая делала ткань не только водоотталкивающей, но и ещё огнеупорной, да к тому же пропускающей воздух, также были надеты ещё на аэродроме. Материал наших подводных костюмов действительно считался необычным.
Глубина озера, где мы приводнились, была метров двадцать — двадцать пять. До берега, на котором находился объект, расстояние составляло почти полтора километра, далековато на первый взгляд, но зато более безопасно.
— Как всё хорошо и удачно прошло. Ладно, не буду раньше времени радоваться, а то, как бы не сглазить. Но, тем не менее, приятно, что первый этап операции, причём, по-моему, самый сложный, прошёл без эксцессов и прочих незапланированных неожиданностей и неприятностей, — подумал я про себя, мысленно потирая руки. — А Алёшка-то, Алёшка?! Каков молодец, однако! Как ловко он вырулил нас на озеро, прямо воздушный ас, снайпер по попаданию на воду! Молодец! Вернёмся домой, самым дорогим коньяком угощу! Да и сам напьюсь, пожалуй, вместе с ним!
Когда планёр начал погружаться в воду. Мы спокойно дождались, пока он полностью не скроется под водой и не опустится на дно, и только после этого, не суетясь, спокойно вышли из салона, а затем уже вытащили из его грузового отсека всё необходимое снаряжение, которое взяли с собой. Оружие боеприпасы и прочие нужные вещи были уложены в длинные специальные контейнеры17, внешне напоминавшие боевые торпеды. В каждом таком контейнере имелся небольшой, но довольно мощный электрический моторчик с малогабаритным аккумулятором. С его помощью мы спокойно могли перемещаться под водой на расстояние в пару десятков километров. Кроме того, в целях лучшей маскировки подводные контейнеры были оснащены также портативными выдвижными стереотрубами, похожими на перископы подводных лодок, поэтому мы могли спокойно вести наблюдение за поверхностью с глубины двух метров.
Я взглянул на часы. Пока всё развивалось хорошо. «Надо же? Алёшка нас доставил, словно курьерский поезд, точно по расписанию. Молодец!» — выразил знаками Димыч свои мысли. У нас всё было готово к началу движения. Но прежде чем плыть к берегу, я поднялся к поверхности озера и через перископ и осмотрелся вокруг. Наверху было относительно светло. Наступало утро. Вокруг было тихо и спокойно. Погода обещала быть отменной, потому как на поверхности озера не наблюдалось ни малейшего движения. Прекрасно! Я подал с помощью спутникового передающего устройства короткий радиосигнал об удачном нашем прибытии и начале первого этапа спланированной операции. У меня совершенно не было сомнений, что этот закодированный сигнал уже через две-три минуты будет доставлен по нужному адресату. Я даже представил себе, как обычную телефонограмму без всяких там секретных грифов и литеров в пачке других положит на стол генералу Корабелову его помощник. И только начальник Управления сможет правильно понять эту долгожданную для него весточку, которая на взгляд несведущего человека будет содержать вполне обычное послание с простой благодарностью за высланную книгу.
Сеанс радиосвязь длился десятые доли секунды. Его не смогли бы засечь, даже если бы знали точное время и место отправки сообщения, слишком уж быстротечна была работа нашего передатчика.
Резидент ЦРУ лично прибыл на военный аэродром встречать группу полковника Чада Дентена. Конечно, Френк Дилан навёл предварительные справки относительно человека, прибывающего для взаимодействия с ним, представителем ЦРУ, по столь важному вопросу, как противодействие устремлениям противника проникнуть на секретный американский объект, пусть даже расположенный совсем в другой части света. Дилан приказал своему помощнику Брауну собрать по возможности всю информацию, что тот сможет найти в отношении полковника. К обеду Марк положил на стол резидента маленькую папочку, в которой было собрано и сброшюровано довольно подробное досье на командира боевой группы секретного спецподразделения «Дельта Форс» полковника Чада Дентена.