Он уже засыпал, когда услышал голоса. Один принадлежал бабке, а второй, мужской и громкий, звучал более молодо и показался ему знакомым.
— Я на почту, потом к Софье зайду. К обеду вернусь, — сказала бабка.
— По пути в магазин зайди. Сигареты кончаются, — ответил ей мужской голос. Вечер сел, протер глаза, и в это время его взгляд упал на фотографии на противоположной стене. На одной были сняты молодожены с серьезными, чуть напряженными лицами, на другой — мужчина в офицерской форме старого образца. Взгляд Вечера переместился на третью, где была изображена группа солдат срочной службы. Они стояли в обнимочку в вальяжных позах. «Внутренние войска», — определил Вечер по погонам, и вдруг его глаза остановились на лице одного из солдат, которое что-то ему напоминало. «Ну конечно! — подумал он. — Только здесь он значительно моложе». Вечер рывком вскочил с кровати, быстро оделся и сунул руку под тахту, куда положил меч.
Вечер не ошибся в догадках, и когда человек, которому принадлежал голос, ввалился в комнату, он сразу узнал его. Это был тот самый тип с рябой рожей, который просил прокатиться на мотоцикле. Да и не мудрено было узнать — половина лица его была бледной и такой же рябой, а вторая пунцовела свежим ожогом и блестела от какой-то смазки.
Увидев его, мужик на миг опешил, а затем радостно ощерился.
— Во дела! Сам прилетел, голубь! Ну, теперь ты одним мотоциклом не отделаешься, — мужик сделал шаг по направлению к Вечеру.
«Зарублю!» — обреченно подумал тот и, выхватив из чехла меч, вжикнул им в воздухе. Это остановило мужика, но не надолго.
— Типа остренький? — еще шире ощерился он. — А кишка не тонка рубануть? — Мужик сделал еще один осторожный шаг вперед.
Вечер взмахнул мечом и распорол на нем пиджак от правой ключицы до левого подреберья. Из длинного разреза медленно проступила кровь.
— Если бы не умел, то не носил бы, — сказал Вечер. — Еще шаг сделаешь, кишки выпущу.
Мужик с удивлением смотрел на сочившуюся из разреза кровь. Но, похоже, ее вид не усмирил его, а, наоборот, разъярил.
— Ах ты сучонок! — И подался корпусом вперед.
Но в это время меч Вечера снизу вверх плашмя ударил его под подбородок и уперся в горло. Мужику пришлось резко откинуть голову назад. Он так и застыл в неудобной позе.
— Слушай, сельпо, до тебя что, до сих пор не дошло, что лохи на таких байках не ездят? — спросил Вечер. — Если нет, то я тебе скажу, что по-любому отсюда уеду. А у тебя есть два варианта. Первый — это лечь на пол и связать себя собственным ремнем, а второй — тоже лечь, но уже с перерезанным горлом. Закачу под кровать, — пока хватятся, я уже далеко отсюда буду.
— Далеко не уедешь, если меня убьешь. Менты найдут. Тетка номер мотоцикла запомнила, — прохрипел мужик. — Да и братва спать не будет. Поймают — порвут.
— У них поршни из движков повылетают, прежде чем они меня поймают, — усмехнулся Вечер. — А документы на мотоцикл на мертвого оформлены. По ним меня не найдешь.
— Типа тоже убил?
— А как ты думаешь?! — Вечер чуть усилил давление на меч. — Снимай ремень, урод!
Мужик осторожно расстегнул пряжку и вытянул из штанов ремень.
— Повернись и ложись мордой вниз, — скомандовал Вечер. — Да не вздумай бежать. У меня в руках не ножик. Достать успею. Развалю до пояса.
Мужик встал на колени, потом лег, по команде Вечера завел руки за спину и сунул их в петлю из собственного ремня.
Ноги ему Вечер стянул своим ремнем. Немного подумав, он больно ткнул мужика мечом в ягодицу. Тот, зашипев сквозь зубы, моментально перевернулся на спину и уставился на Вечера белыми от злости глазами.
— А ну-ка, пасть распахни, — приказал Вечер и, содрав с подушки наволочку, едва не целиком засунул ее в рот мужику.
После этого он привязал его к кровати и, выпрямившись, полюбовался проделанной работой. Вид у мужика был смешной. С раздутыми от наволочки щеками, злыми выпученными глазами и наполовину красной рожей он напоминал Вечеру змею, которая засунула в рот что-то слишком уж большое, в два раза превышающее размеры ее собственной головы. Но Вечеру было не до смеха. Он прикинул, что этот тип вряд ли самостоятельно сможет выпутаться, разве что выползет вместе с кроватью из комнаты. Хотя это тоже не получится. Спинка в дверь не пройдет. Пока его освободят, можно уехать далеко, и если бы не пост автоинспекции за городком, то ищи ветра в поле.
Вечер прошел на кухню, открыл холодильник и нашел там кусок сала, с полкило домашнего сыра и огурцы. Побросав все это в пакет, он положил на стол сто пятьдесят рублей и вышел во двор.
Затем выкатил из сарая мотоцикл, тихо, стараясь не обращать на себя внимания, проехал по городку до грунтовой дороги и свернул на нее, не имея ни малейшего понятия о том, куда она ведет. Поначалу он ехал со скоростью восемьдесят километров в час, потом сбросил ее до семидесяти. Примерно через полчаса впереди показались дома, потом на дороге возник чей-то силуэт.
Мужик был странного вида, в засаленном двубортном пиджаке в крупную клеточку, явно с чужого плеча, и в такой же засаленной кепке неопределенного цвета. Он стоял прямо посередине дороги, преградив Вечеру путь.
Вечер остановился и спросил, куда ведет эта дорога.
— Закурить есть? — услышал он вместо ответа и повторил вопрос.
— В вечность! — ответил мужик.
Вечер покосился на его яркие голубые глаза и подумал, что попал на придурка.
— Как это в вечность? — попробовал он наладить диалог.
— За деревней кладбище, там дорога и кончается, — объяснил мужик.
«Значит, не совсем дурак», — подумал Вечер и спросил:
— А дальше никак проехать нельзя?
— Дальше только на телеге.
— И куда?
— До Щелканово. Километров семь будет. А там уже дорога лучше. На трассу выведет. Можно до самой Москвы переть или на Калугу свернуть.
— А на мотоцикле проеду?
— Может, и проедешь, — немного подумав, ответил мужик.
— Послушай, покажешь, как проехать, с меня бутылка, — пообещал Вечер. — Магазин у вас есть?
— Найдется.
— Садись, — кивнул Вечер назад.
— Но сначала в магазин, — предупредил мужик, пристраиваясь за спиной Вечера.
После сельского магазина, где Вечер купил водку и сигарет, мужик проехал с ним около пяти километров и слез у развилки.
— Сюда, — указал он налево и тут же стал открывать бутылку.
Дальше Вечер поехал один и вскоре выбрался на шоссе.
Впереди, в темноте, горел одинокий огонек. Скорей пламя, чем электрический свет. Под колесами байка была лишь узкая тропинка. О том, где он находится, Вечер не имел ни малейшего понятия. Минут двадцать назад он миновал мост через Оку у Тарусы. Прямо на съезде с моста торчал милицейский патруль. Вечер не сразу его заметил, а когда заметил, было уже поздно — выскочивший на дорогу гаишник вовсю махал своим жезлом. Вечеру ничего не оставалось, как сбавить скорость, делая вид, что останавливается, а потом резко ударить по газам. Патрульный вскочил в свою «девятку» и понесся следом.