В Талакане есть славное местечко на окраине поселка, в стороне от толкотни. Среди сопок, снегов выстроено комфортное двухэтажное здание. Половина – гостиница. Половина – общежитие для молодых специалистов. Тут же небольшой ресторан и бар. Оздоровительный комплекс, уставленный спортивными снарядами. Отличная сауна. Местечко аристократическое, названное остряками «Хилтон». Тут вечерком могут сойтись холостяки. Поглядывая на нарядный бар, попивая виски, посудачить, побездельничать, расслабиться после «штабов», бетономешалок, турбинного рокота. Могут сыграть в бильярд на самом большом на Дальнем Востоке бильярдном столе. Здесь место для «белых воротничков». Кто попроще, поразгульней, тот идет в другой край поселка, где предприимчивый азербайджанец открыл ресторанчик «Император» – шашлыки, красное сухое вино, без водки. Семейные праздники, корпоративные вечеринки. Впрочем, в воскресные дни многие предпочитают поход на природу. Если лето – в тайгу, где цветут дикие пионы и подымается из лесных озер розовый дальневосточный лотос. Если зима – по льду водохранилища на джипах, снегоходах, бурить лед, таскать из лунок щук и стерлядок.
2002 год – плотина полностью перекрыла Бурею. Вверх по руслу, в будущем ложе искусственного моря сводили лес. В машинном зале, в сиянии стекла и мрамора, темнели краторы, ожидавшие прибытия турбин и гидрогенераторов. Пустые глазницы, куда закатят гигантские глазные яблоки. Колесо турбины весом в 84 тонны было изготовлено в цехах Ленинградского механического завода. Огромное и прекрасное, угрюмо-тяжеловесное и изысканное. Скульптура ХХI века, соперничающая в своем совершенстве с «Медным всадником» Фальконе.
Оставалось перебросить ее через весь континент Евразии. Либо Невой, в Финский залив и Балтику, через пролив Скаггерак, в Атлантический океан, вдоль Африки, вокруг мыса Доброй Надежды в Индийский, мимо Китая, Японии, в устье Амура, и там, по реке, до Благовещенска. Либо по железной дороге к Уралу, а там по Транссибирской до самой Буреи. Но первый путь был баснословно дорог и долог. А второй невозможен, ибо гигантская турбина не умещалась на железнодорожной платформе. Выбрали третий путь, по воздуху. Арендовали гигантский «Ан-124» «Руслан». В Пулкове ночью, приподымая троллейбусные провода, повезли сквозь спящий Питер турбину. Погрузили в чрево могучего крылатого великана.
Тяжко ревел «Руслан», пронося над Россией стальное солнце турбины. Опустился на военный аэродром «Завитинск» в ста двадцати километрах от станции. Когда-то на аэродроме базировались стратегические бомбардировщики – воздушный щит Дальнего Востока. Позднее, в процессе «реформы» армии, бомбовозы разрезали на металлолом, к великой радости соседнего Китая.
Турбину медленно извлекли из брюха «Руслана». Погрузили на платформу, которая еще недавно перевозила баллистическую ракету. Военные тягачи «Ураганы» повлекли литое колесо по распадкам и сопкам, мимо разоренных обезлюдевших сел, брошенных, зияющих брешами военных городков, умерщвленного, гиблого края, куда впервые за пятнадцать «смутных» лет явились не грабители и вандалы, а созидатели и творцы. Колесо, еще ледяное, недвижное на платформе, уже источало незримую энергию жизни, преодолевая царившие кругом уныние и смерть.
То же было и с трансформатором-исполином, построенным на московском заводе. Доставленный по Транссибирской, величиною с дом, он двигался на платформе в упряжке трех тягачей-тяжеловозов. Если вверх на склон – все три тянули разом. Если под гору – один тягач ставился в хвост платформы, тормозя на спуске. Люди – инженеры, монтажники, наладчики – шли пешком за медленной процессией. Так идут за гигантским катафалком, провожая в «мир иной» великого покойника. Но так же жрецы следуют за статуей всемогущего Бога, чтобы водрузить ее в священном капище.
Турбину и трансформатор встречали в Талакане, как в Древнем Риме встречали колесницы триумфатора. Всем многотысячным коллективом, ликуя, будто в каждый дом, в каждое общежитие и «балок» пришло их личное счастье.
Бурейская стройка сложилась в «ядро гравитации», в «центр притяжения», собирая в свою растущую плоть не только материю, – изделия из бетона и стали, не только инженерные идеи и замыслы машин и приборов. Стройка являла собой пример организации, большого ансамбля, громадного «социального двигателя», в котором вырабатывалась энергия созидания. Драгоценное топливо, без которого не может существовать страна. Топливо, которое почти иссякло в России за годы разрушения, утрат и деструкции. «Общее дело», по которому истосковалась русская артельная душа, тысячелетиями взраставшая в коллективных сверхусилиях – выживала, отражала нашествия, осваивала пустыни и льды, – строило государство из двенадцати часовых поясов. Сверхзадача, сверхнадежда, великая, почти утопическая мечта – вот что реет над стройкой в клубах тумана и дыма, в проблесках машин, в хрипе планерок и штабов. «Общее дело», чем был Советский Союз, работавший под громадными нагрузками ХХ века, соединяло украинца и татарина, русского и еврея, грузина и якута. Империя, наднациональная, мистическая, скопившая громадный потенциал этносов, культур и религий, действующая вопреки энтропии, разворачивающая на необозримых пространствах спираль развития, – все это воспроизводит в миниатюре бурейская стройка. Прапамять об исчезнувшем Советском Союзе. Прообраз будущего Государства Российского.
В стране в 2003-м все еще бессмысленно лепетали о «гражданском обществе», о «выборности или невыборности» губернаторов, об «антисемитизме» и «русском фашизме». Но казна пополнялась нефтедолларами, разбухал «стабилизационный фонд», пусть замороженный Кудриным, высланный Грефом из России. Деньги сулили возрождение и развитие, симптом которых обнаружил себя на Бурее.
На краю Талакана, в стороне от пятиэтажек, на кромке тайги и водохранилища – небольшая каменная церковь Ильи Пророка – голубая кровля, милый золотой куполок, заиндевелые колокола. В теплом сумраке – любовно вырезанный иконостас, намоленные иконы, сладкий дым недавно прошедшей службы. Гигантская станция – машина, перерабатывающая земную гравитацию, жар солнца, свирепый бег реки в бестелесное электричество. Крохотная, наполненная верующими церковь – загадочное устройство, извлекающее из Космоса молитвенные энергии любви, благоговения, нежности, переносящая их в людские дела и поступки. Талакан содержит все элементы полнокровной, дееспособной цивилизации – ее видимой материальной основы, социальной организации, метафизической завершенности.
Июнь 2003-го. Станция перед пуском. Еще пуста каменная чаша водохранилища, но плотина, как гигантская крепостная стена, готова держать непомерный напор воды. Драгоценный агрегат вживлен в тело станции – стальной вал сверхточно соединяет турбину и генератор, ожидая удар водопада. Окрестные дали в легком проблеске проводов и высоковольтных мачт, словно станцию окружают тенета, готовые уловить невидимое, рвущееся на свободу существо. Тысячи приборов заострили чуткие стрелки, напрягли циферблаты, осветили экраны мониторов, чтобы измерять бессчетные биения и ритмы гигантского, готового к оживлению организма. Уже приглашены на Бурею вельможные гости – губернаторы, депутаты, министры, послы и консулы соседних государств, журналисты и «политические технологи», готовые преподнести пуск станции как громадную победу РАО ЕЭС и всей российской экономики. Ждали Президента. Ждали триумфа.