К этому времени подъехали две машины из военной прокуратуры. У них людей больше, чем в милиции, есть опытные эксперты и следователи, пусть делают, что хотят, смирился лейтенант.
Пока заканчивался экзамен, Заколов детально восстановил в памяти последние минуты, перед тем как он зашел в туалет и увидел труп. Сопоставил это со вчерашней информацией о цепочке. Его сомнения окончательно рассеялись. Он был уверен, что теперь знает преступника.
Когда из института вышел Сашка, Тихон, возбужденный удивительным открытием, загадочно шепнул:
— Я теперь знаю, кто убийца!
Евтушенко покосился на друга, на сидящую рядом Наташу и промолчал. Раз Заколов говорит тихо, чтобы не слышали остальные, значит здесь и сейчас эту тему нельзя обсуждать вслух.
Заколов, Евтушенко и Наташа вынуждены были задержаться в институте. Следователь прокуратуры хотел побеседовать с Наташей и Тихоном. После ответов на многочисленные дотошные вопросы их отпустили. Но отвечать пришлось в основном Заколову. Наташа, кроме слов: «Я зашла, а она лежит», ничего вразумительного сказать не могла. Тихон подробно рассказал о том, что он слышал и видел перед обнаружением задушенной девушки, но о своей внезапной догадке, кто является убийцей, умолчал.
Друзья в полной тишине проводили Наташу до ее комнаты. Хотя врач дал девушке успокоительное лекарство, она до сих пор была напряжена. Движения ее были скованны.
— Ты ляг, отдохни, — посоветовал Тихон. — А лучше, знаешь, что? Мы купим вин и вместе выпьем. Это расслабляет. Последний экзамен все-таки сдали. Можно отметить.
Наташа грустно кивнула. Трудно было понять, слушает она, то о чем ей говорят или полностью погружена в себя.
Ребята зашли к себе. Врубив на полную громкость кассетный магнитофон «Panasonic», на кровати развалился и дымил сигаретой Борис. Звуковые волны западной музыки энергично расталкивали табачный дым по углам.
— Ну, рассказывай, кто убийца? — наскочил на Заколова Евтушенко.
Тихон покосился на Бориса и отмахнулся от приятеля:
— Отстань со своими глупостями.
Но Сашка не унимался.
— Нет, ты не томи. Что ты имел в виду, когда говорил, что знаешь убийцу? Ты что-то видел?
— Видел, — огрызнулся Заколов. — Сам знаешь что! Наташу, а рядом труп Вики.
— Так это она, да? Наташка? Она — убийца? — Саша стукнул кулаком по столу. — Черт! Я так и знал! Я же тебе еще раньше говорил. Она! Всюду она!
Борис приглушил магнитофон, из которого звонкоголосые солистки группы «АББА» слажено пели что-то про школьного учителя и поцелуй.
— Вы про нашу соседку? Она что, придушила эту девушку? — заинтересовался он.
— Она! А кто же еще? — воскликнул Сашка. — Она и Вику прикончила и остальных. Тихон сегодня видел.
— Ты видел, как Наташка убивала Вику? — Борис приподнялся и впился глазами в Заколова.
— Похоже на то, — недовольно сказал Тихон. Он был совершенно не рад, что Сашка затеял важный разговор при постороннем.
— Вика! Такая девчонка. — Вздыхал Сашка. — Я с ней вчера поболтал. Она оказалась такой разговорчивой и немного беззащитной. Я хотел ее сегодня приободрить и если нужно проводить после экзамена. Эх! Ну почему именно ее?
— Надо сообщить в милицию. Про Наташку, — предложил Борис.
— Знаете что? — Заколов зло взмахнул руками. — Я уже все рассказал и милиции, и военным. Всем! Пусть они сами решают! А мы, я вас прошу, давайте не будем попусту болтать! Давайте подождем еще несколько дней. Скоро все прояснится.
— Ну, как знаешь. Я болтать не собираюсь, — согласился Борис и опять повалился на кровать. — Дело твое, хочешь, сообщай куда следует, хочешь, молчи. Хорошо, что она пока на парней не кидается, а только на девчонок.
Заколов подошел к банке с пауком. Норка в сухом песке у Троти не получилась. Грустный тарантул не обращал внимания даже на таракана, еще вчера подброшенного к нему.
— Не кури в комнате и музыку сделай потише, — обратился Заколов к Борису. — Тротя плохо переносит такие условия.
— Какое нежное насекомое, — ухмыльнулся Махоров.
— Это не насекомое. Это паук. У насекомых шесть лапок, у пауков восемь!
— Все-то ты знаешь.
— Не все, но очень многое, — загадочно произнес Тихон и твердо посмотрел на Бориса.
Борис отвел взгляд, притушил окурок и уменьшил громкость.
Евтушенко осторожно присел на кровать и тихо проговорил:
— Жутко! Как подумаешь: моя кровать — вот, а ее совсем рядом — прямо за стенкой. А ты еще с ней вино сегодня собрался пить.
— Ребята, давайте делать вид, что мы ничего не знаем, — вновь попросил Тихон. В голосе чувствовалось раздражение. — Давайте себя вести, как обычно. Можно и вина вместе выпить. Нас то она не задушит.
— Нет, это без меня, — резко отказался Борис. — Не задушит, так отравит. Я лучше к Лизке пойду. Может, ее мамахен додумается в честь последнего экзамена на стол сообразить.
Борис поднялся, накинул рубашку. Рука на ходу подхватила работающий магнитофон. Хлопнула дверь. Сразу стало тише.
Когда бодрые песни «ABBA» послышались из открытого окна, Заколов тоже встал, подошел к Евтушенко и тихо шепнул:
— Убийца — Борис Махоров! Я потом объясню. А сейчас я за ним послежу.
Заколов быстро и бесшумно вышел. Евтушенко застыл с открытым ртом.
«Что за ерунда? — удивился Сашка. — То он говорит одно, то другое. Не поймешь! Ничего толком объяснить не может. Ну, нет, пусть он разрабатывает свою версию, а я — свою. Он же сам ее только что подтвердил. А тут вдруг — на тебе, убежал следить за Борисом. Да Борис же всегда у нас на виду! Нет, меня так просто не собьешь! Он будет следить за Борисом, а я — за Наташей! Тихону, просто, она нравится, вот он и не хочет верить в очевидное. А мне понравилась Вика. И что? Нет ее! А из-за кого? Из-за полоумной Наташки! Ну, нет, я ее поймаю при очередной попытке. Тогда не отопрется!»
Евтушенко распахнул дверь и лег на кровать так, чтобы видеть коридор. Окно в комнате всегда было открыто. Теперь, если Наташа выйдет через дверь или вылезет в окно, он обязательно увидит или услышит. Она от него никуда не скроется.
С этими мыслями Сашка внимательно уставился в проем двери. Прошел час или два. Сашка попробовал читать газету, но вскоре сообразил, что проглядел целую полосу, а в голове ничего не отложилось. Все это время он думал совсем о другом и постоянно прислушивался посторонним шумам. В какой-то момент ему показалось, что Наташи в комнате нет, что она умудрилась проскочить незамеченной.
Он вышел в коридор, огляделся — никого, и припал ухом к ее двери.
Какие-то звуки есть. Она там! Вот даже шаги слышны. Все громче!