— Обещаю, будет результат в засаде или поиске обязательно по одному подам…
И что характерно, о себе ни слова, хотя сам всё время с бойцами по уши залазит в двигатель и спать не ляжет, пока до ума не доведёт.
Стемнело…ужин. Сидим за столом к еде не прикасаемся. Комбат выставил даже консервированные китайские сосиски, купленные по случаю в военторге. Один раз уже агрегат «тарахтнУл», но тут же заглох. Лампочка, которую предусмотрительно вкрутили связисты, полыхнула невероятно ярким светом и скисла. Пришёл чумазый Палыч и попросил у комбата надфиль. Опять исчез. Еда давно остыла, а бутылка настоящей водки, наоборот, нагрелась, но сидим и ждём. Тускло мерцает подключённая к аккумуляторной батарее переноска. Наконец, тах-тах-тах, и — задырчал наш агрегатик. Лампочка засветилась так, что мы все зажмурились. Когда зашёл Палыч, комбат лично подал неуставную команду «Смирнааа!» и полез целовать его немытые щёки, а мы, не дожидаясь поздравлений, заорали «Урааа!!!» «Банзай!!!» «Валёёё!!!»… Зампотех с чувством выполненного долга и видом крупного знатока потрогал лампочку, словно проверил, правильно ли в ней течёт ток и немытый плюхнулся на козырное место за столом, кресло с трофейной и давно почившей в бозе «Тойоты». Нас всех переполняло чувство настоящего счастья. Прекрасно понимая, что выставленной на стол давно заныканной под торжественный случай бутылки, будет недостаточно, комбат взял со своей тумбочки букетик эдельвейсов и вручил его нашему техническому богу — Лазаренко Виктору Павловичу. «Ура, товарищи!!!»
* * *
Через полгода по приказу командира полка батальон пополнял запасы артиллерийских боеприпасов. Подняли всю колёсную технику батальона. Впервые в одну ленточку поставили «хозяйку» и клон. Прямо на въезде в полк нарвались на засаду — лично зам по вооружению полка встречает колонну. По хозяйски осматривает каждую машину. На ходу помечает недостатки: у этой бампер погнут, у этой тент порван и дверца кабины поцарапана, у этой номера какие-то корявые… Что за хрень, у следующей такие же, но нормальные номера!!!
— А-а-а-а, стоять, бояться!!! Старшего ко мне! ЭТО, что?
— Это? Машина — ГАЗ-66.
— Я вижу, что ГАЗ-66! Почему у двух машин одинаковые номера, я спрашиваю!!!
— Откуда я знаю, такие были, — щёлкнул «тумблером дурака» старший колонны.
— Лазаренко ко мне!!!
Тяжело прощался Палыч с дорогим его сердцу трофеем. Тридцать раз пожалел, что не разобрал её на заставе на запчасти и сто раз, что отправил её за боеприпасами. Он бы согласился сам на личном горбу, пешком перетаскать на заставы эти ящики со снарядами, чем просто так, за здорово живёшь, отдать СВОЮ машину! Но было уже поздно. Пришлось оправдываться, где взяли, почему не доложили и, вообще, как посмели! Хорошо, обошлось без взысканий.
Вот так, на печальной ноте, завершилась прогулка комбата за эдельвейсами.
В жизни всякое бывает,
но не каждому достаётся.
Кирилл Кюдов
Это был третий выговор всего за три месяца пребывания в Афгане. За семь лет офицерской службы в Союзе было только два. И те — ни за что, ещё лейтенантом, а тут… «Скоро, товарищ капитан, дослужитесь до старшего лейтенанта, или, что ещё хуже, с позором отправят на родину», — такие безрадостные мысли посещали мою обгорелую на афганском солнце голову, когда я отстирывал у арыка чужую кровь со своего десантного комбинезона. Главное формулировка: «За отсутствие учета стрелкового оружия в батальоне». Написали бы просто «за то, что прос…ли автомат». Нет, не подходит, тогда «строгий выговор» должен был получить взводный, просто «выговор» ротный, «замечание» — зам по вооружению, а комбат — лёгкое пожуривание. Тогда я не при делах. А так, получите, НШ батальона, выговорешник за отсутствие учета, и не будем беспокоить уважаемых людей. И ещё издевательское: «Когда будут готовы наградные на группу капитана Дворникова?» Как будто не знают, что оформлять представления к боевым наградам — работа замполитов. «Надо было сразу застирать, тогда бы кровь не засохла и не въелась бы так в комбез», — думал я, третий раз намыливая солдатским мылом своё обмундирование. «Да если бы у меня не было должного учёта оружия, хрен с маслом вы бы узнали, что пропал автомат. Сам, дурак, раскопал, за что и получил…»
* * *
Канун Дня Победы. Надоело сидеть в безрезультатных засадах в долине между заставами, решили организовать поиск в район, контролируемый духами. Повёл командир 9 роты капитан Дворников. Толковый офицер, смел, удачлив и дерзок. Бойцы верили и ходили с ним охотно. Заодно решили молодняк обкатать. Моё дело согласовать наверху, организовать взаимодействие с артиллерией и авиацией, замазать глаза царандоевцам и ХАДовцам. [32] А потом сиди, принимай доклады и давай предложения командиру. Всё шло как по маслу. Поднялись на хребет затемно, прихватили духов во время утренней молитвы. Сначала «мухами» оглушили и выкурили из дувалов, потом покрошили из стрелкового. Собрали трофейное оружие и вниз. Доклад звучал радостно и гордо. Поиск прошёл удачно…
Но вышла незадача. Духи, как тараканы, стали выползать со всех щелей. По нашим данным, их должно было быть втрое меньше. Прикрытие, оставленное на хребте, не успевало менять рожки, удерживая злых как собак моджахедов на удалении от места спуска. Когда остались совсем пустыми, бросились вниз. Но со скалы не прыгнешь. Добежали до стенки, по которой спускались на верёвке, а там ещё и основная группа не успела вся управиться. Здесь-то духи их и прихватили. В горах (и не только) король тот, кто наверху. Вот они и начали «банковать». Кто слетел со стенки, кого посекло осколками гранат, кто поймал пулю.
С завязкой боя мы с комбатом выдвинулись на броне в предгорье. В эфире мат и трескотня автоматов. Да собственно, всё и так было понятно. Встряли серьёзно. Поиск перестаёт быть интимным делом нашего батальона. Комбат вышел на связь с комдивом, а я, прихватив писаря и пару бойцов, бросился вверх, чтобы разобраться на месте.
Бой то затихал, то вспыхивал с новой силой. За каждым поворотом и валуном не знаешь, кого встретишь. Бойцы отстают, а я, как та курица, думаю: не слишком ли быстро я бегу? Хотя бегом это можно было назвать весьма условно. На половине подъёма встретил первую группу бойцов.
— Там один тяжёлый, никак не удаётся вытащить из-под огня…
Сами несут одного легкораненого. Это мне так показалось, потому что боец улыбался и скакал на одной ноге, держась за плечи товарищей. Наверное, ещё «промедол» действует. На каждом куча железа своего и трофейного. Пара бойцов изготовилась за камнями и готова отрубить «хвост», если духи попрутся за группой. Один сандалит короткими очередями. Падаю рядом. Таджимон группы.
— Куда лупишь?
— Вон видите, за тем камнем…
До боли в глазах всматриваюсь в указанном направлении.